Юрий Глазков - Черное безмолвие [сборник, 2-е издание]

Пришлось шарить еще, осколки нашлись, нашелся и двигательный отсек. Ядерный блок болтался выше. Стас сумел схватить его, благо видимых повреждений не было, а приборы не обнаружили утечек, и упаковать в свинцовый контейнер. Собрав по пути еще какие-то куски, Стас полетел к «мусорной яме». Перелет длился полтора суток, и Стас предвкушал хороший сон.

В «мусорной яме» был радиомаяк, и автомат делал свое дело без вмешательства Стаса. Выспавшись, он взялся за чтение. Книга была интересной, о мафии, организовали которую секретарши «тузов». Стас был поражен теми возможностями, которые они открыли для себя… их делам просто не было границ.

Вздремнув еще раз, Стас начал готовиться к входу в зону «мусорной ямы». Входные буи давали точную привязку. «Вход в узкость», как любил говорить Стас на морской манер, не составил труда. Только что не палили крепостные пушки в честь его прибытия.

Стас быстро обнаружил потерявшийся зонд, он был лишен энергии — солнечные батареи его были буквально изрешечены метеоритами и болтались как флаг на безветрии. «Хорошо, что сюда прибило. Все-таки молодцы, что изучили гравитационные поля, как прибоем — потихоньку, потихоньку и к ровной планете, а дальше сюда, к не менее родной „мусорной яме“».

Стас собрал несколько крышек от иллюминаторов. Хоть и приняли решение о запрещении применения в конструкции космических объектов отстреливаемых элементов, все равно нет-нет, а появляются они в космосе.

«А может, они от тех, старых кораблей, может, тоже гуляли где-то по орбитам, пока не прибились сюда. Нашлась же крышка от кинокамеры, которую эвон когда выронил Леонов. Сколько прошло… теперь в музее». Стас осматривался вокруг. Вдруг что-то его насторожило, краем глаза он заметил легкое движение. Инстинкт заставил его замереть и следить одними глазами. Движение повторилось. Это была тень на свинцовом контейнере, теперь Стас увидел ее явственно.

«Откуда тень, если нет никакого предмета». Стас заволновался. Такого еще не было. Тень шевелилась. «Клякса», — дал ей определение Стас. Тень плыла вперед. «Как осьминог. Но все-таки клякса». Клякса продвигалась дальше.

— Черт возьми, — воскликнул Стас. — Да она к замку контейнера пробирается. Вот гадина, там же отходы от генератора, радиация, уран. Куда тебя несет, безмозглая?

Тень опять шевельнулась, и Стасу показалось, что она отмахнулась от него одним щупальцем.

«Как это — прозрачная, а тень от нее падает?» — подумал Стас.

— Это нетрудно понять, часть энергии поглощается во мне и, мгновенно материализуясь в моих преобразователях, усваивается, — ответ звучал прямо в Стасе. — Но это только тогда, когда нет пищи. Ее у нас стало мало. Мы ищем ее по Вселенной. Я тот, кого у нас зовут утилизатор. Я могу преобразовать все, особенно радиоактивные вещества. В контейнере у вас как раз оно и есть. Я не могу ничего с собой сделать, усвоить его — желание, превышающее тактичность. Простите, но я его возьму себе. Меня мучает голод.

— Да бери ради всего святого, мы не знаем, куда их девать. У нас и от электростанций и от спутников, от ракет и бомб этого хлама хоть пруд пруди. Забирай и… И что, он исчезнет, и все?

— Да он исчезнет как физическая материя и будет во мне как энергия. А потом мы собираемся все вместе и соединяем энергию в единое. Иначе мы не проживем. А где все остальные ваши отходы?

— Мы часть на дно океана опустили в бетонных скафандрах, часть запустили в космос на вытянутые орбиты. Заводы построили по регенерации, но все равно отходы приходится хранить в подземельях.

— Ну вы и растратчики. Разбрасываться таким… вы что, как это у вас там говорят… обалдели, что ли?

— Да оно для нас вредное. Понимаешь?

— Ну тогда другое дело. Ты мне разрешаешь этот контейнер забрать?

— Контейнер нет, а содержимое пожалуйста.

Клякса исчезла. Через несколько минут крышка контейнера сдвинулась и оттуда показалась тень.

— Спасибо тебе.

— Да ладно, не за что… — Стас вдруг решил разыграть эту самую кляксу. — Это тебе спасибо, я тебе даже заплачу за то, что ты освободила меня от этой дряни… Ой, прости, ведь это же твоя еда…

— Как заплатишь?

Стас молча вынул манипулятором рубль и протянул его кляксе.

Рубль исчез. Наступила пауза. Стас не знал, что предпринять.

— И тебе спасибо, — клякса протянула щупальце к ангару для особо интересных находок. Стас посмотрел туда и обмер, — в ангаре плавало два рубля. Стас сглотнул слюну.

— Слушай, вас таких много? — спросил он.

— Не очень.

— А вы можете очистить нашу Систему?

— Можем, раз плюнуть. Пустите нас на планету, дайте координаты контейнеров в космосе. Координаты «мусорной ямы» я уже знаю. Год-два, и вы будете чисты, как стекло.

— А сырье не поедите?

— Нет, мы только по отходам. Нас создала сама Вселенная, защищаясь от вас, Разумных. Ты думаешь, вы одни такие?

— Не одни?

Клякса вроде бы захихикала.

— Понятно, ну спасибо тебе еще раз. Я теперь на Земле скажу, что мы не одни. Не надо будет деньги тратить в академиях, доказывая это. А то некоторые думают, что мы одни.

Клякса опять хихикнула, а у Стаса возникла еще одна шаловливая мысль.

— На тебе, — сказал он и протянул кляксе две монеты. — Спасибо тебе.

Монеты исчезли, а в ангаре появилось четыре. Стас еле успевал говорить «спасибо» и протягивал монеты. Вскоре ангар был полон. Стас перевел дыхание и ошеломленно смотрел на ангар, забитый монетами. Почему-то стало неловко и захотелось побыстрее вернуться домой.

— Можешь сразу меня взять с собой? Или я спокойно здесь посплю, в «яме»? — предложила клякса.

— Да… нет, не могу взять с собой, посоветоваться надо, — тянул Стас. — Я ведь только утильщик, а не президент Всемирного Комитета.

— Ну, лети, я посплю. Так и знала, что ты еще робкий, самостоятельности маловато.

Клякса исчезла. Корабль Стаса понесся к Земле. После посадки Стас сдал деньги в Объединенный Всемирный Комитет в группу разработки программ контакта с иными цивилизациями. Это был первый реальный доход из космоса, а рубль вскоре стал конвертируемым.

Отец осторожно открыл дверь в комнату сына, тихонько подошел к нему и встал сзади посмотреть на то, что он делает.

— Опять соседи телевизор включили. — Вовка с досадой бросил ручку, и на тетрадке образовалась осьминогообразная клякса.

Отец тут же дал подзатыльник Вовке, хотел добавить еще, но рука его застыла в воздухе. Ничто, кроме шлепка от подзатыльника, не нарушало тишину.

— Ты откуда знаешь? — спросил отец.

— Не знаю, откуда я знаю, — ответил нахохлившийся от обиды Вовка. — Чего дерешься? Как чуть чего… так раз, и по затылку. Тебя-то, наверное, не били. У тебя родители были воспитанные. Петька говорит, что нельзя по голове бить, ум отшибается, а ты… а еще отец.