Елена Кисель - Источник пустого мира

Но меня словно выталкивало на поверхность из толщи воды. Меня не принимали. Отвергали. Я пробовала опять и опять, а силы оставались при мне, а Теодору не становилось лучше.

— Оля, — тихо позвал вдруг алхимик. — Оставь, не мучай его. Он — источник. Энергетический донор: может только отдавать. Вот почему Ыгх отказалась попробовать.

Он подошел и осторожно разорвал контакт моих рук с телом Тео. Тот невозмутимо скалился в потолок, и в глазах было что-то вроде насмешки. Словом, теперь его выражение лица смотрелось почти гармонично.

Джипс, поздравляю, вы сволочь. Раньше не мог сказать?

— Ыгх отказалась?..

— Мы с ней связались в первый же день. Она ответила одной фразой: «С ним не пройдет». Теперь ясно. Он не может взять ни капли чужих сил, а если это сопровождается такой жертвой — тем более.

Возражать хотелось, но не получилось. Это было в духе Тео.

Самым сложным теперь будет отвернуться так, чтобы ни один из них не увидел моих слез.

— Ты иди, — сказала я наконец, — а я еще побуду. Не буду пробовать, не бойся.

— Я не боюсь, — ну да, конечно. Он же видел, чем кончилась попытка.

У двери Веслав замер и уже почти обернулся, чтобы что-то сказать, но махнул рукой и вышел. Я вернулась к постели Тео — и получила еще один сюрприз вдобавок ко всем событиям нынешней чудесной ночи.

Архивариус улыбался. Глазами. Вид у него был совершенно истерзанный — я основательно навредила своими попытками целения — но улыбка человека, который нашел единственное верное решение, была. Нужно ли говорить, что улыбка сейчас и на этом лице была такой жуткой, что мне захотелось погнаться за Веславом и попросить у него что-нибудь… чтобы не видеть этого. Не яд, нет. Но какую-нибудь модификацию «Верного глаза» — вполне.

— Что, Тео?

— Ыгх, — одними губами. — Наверное, вы поняли тоже? Это выход… Нужно было… с самого начала, а теперь обязательно… понимаете? Теперь это будет обязательно…

Я понимала. Дьявольски беспощадная логика этого мира, мира-алхимика… чтоб ей провалиться. Возразить на эти слова было нечего, разбудить Эдмуса, может, у него есть доводы… У меня — один, слабенький:

— Тео, это ведь наверняка тебя убьет.

От сочувствия в его глазах стало только тяжелее. Я села у его изголовья, не стараясь больше сдерживать или прятать слез — пусть себе текут, я же водный стихийник — я угадала его следующую фразу еще до того, как услышала ее — едва слышный, угасающий шепот.

— Смерти не нужно бояться, Оля. Даже если это не твоя смерть.

И с самого начала, когда я еще кралась сюда по коридорам, я знала, что отвечу на это:

— Я не боюсь ее. В наш первый призыв мы даже подружились… — лирическое выражение грусти на физиономии бога Тано пришлось бы очень даже к месту и ко времени в этой комнате. — Я только не хочу, чтобы ты ушел раньше времени.

Но что мне делать, если времени у него с самого начала было — кот наплакал, и он сам отобрал у себя последние дни или недели?

Что делать? Не ждать, пока тебя начнет успокаивать умирающий человек, Ольга Вересьева. Не прятаться за стены и за спины. Этот мир продиктовал свое решение, осталось уточнить расклад:

— Позвать Ыгх?

— Позови, — он впервые обратился ко мне на «ты». И следующий вопрос тоже угадал совершенно точно: — Виола тоже должна будет присутствовать.

— Еще что-нибудь?

— Оля… как можно скорее.

Найти бы сейчас Эдмуса, да и задать вопрос: а зачем я вообще сегодня сюда пришла? Чтобы услышать эти слова? Кивнуть в ответ на них головой, а потом пойти и забиться в уголок, потому что я никуда сейчас не пойду, и никого звать не буду, и никакой Ыгх…

Я кивнула, поднялась, вытирая слезы дошла до двери, вышла в коридор и обнаружила, что будить никого не понадобится. Вся Дружина была в сборе, все с одинаковыми вопросительными физиономиями, сна — ни в одном глазу, ни единого проблеска надежды в глазах — даже у Йехара.

Доброго утра или ночи я не пожелала никому. Я уже вообще настроилась отделаться парой нейтральных фраз, когда заговорил Веслав:

— Он сказал?

— Что?

— Насчет Ыгх. Просил ее вызвать?

Отрицать было глупо, я кивнула, и тут же увидели, как мимолетными кивками обменялись два названных брата. Понятно. Веслав не просто так помянул нашу жабу, а чтобы навести Тео на нужную мысль.

Но сердиться на алхимика у меня уже не было сил. В конце концов, когда-то и ему нужно подумать о всеобщем благе, и спасибо еще, что у него нашлось на это мужество… или хватило подлости, тут как посмотреть.

— Кто будет принимающим?

— Виола.

Триаморфиня, которая тоже наверняка была в курсе, слегка вздрогнула и заметила:

— Может, лучше девочку? С ней у них совместимость получше.

— Оговаривалось, — буркнул Веслав. — Ребенок может такого и не выдержать.

— У меня же натура нестабильная. Неизвестно что получиться может, да и ладим мы с ним…

— Неизвестно что получится в любом случае, — поучительно вмешался Эдмус. — И потом, разве это вы с ним плохо ладите? Это ты с ним плохо ладишь, а он-то с тобой как раз прекрасно.

— И сквазано же тебе — ты его настквавник! — гневно оборвал голос с лягушачьим акцентом. Мгновенно стало ясно, что, вернее, кто скрывается в дорожной сумке Йехара и зачем он эту сумку вообще принес. — Ну, или хоть тот, кто ему нос расшибает, это тоже довольно близко… долго я буду сидеть в этих гнилых тряпках? Бедная я, несчастная, и квакого же я на такое согласилась?!

То есть, они это продумали уже давно, и если бы не сегодняшний случай, им пришлось бы изложить готовый план Теодору в лицо. Кажется, мне остается только смириться и благодарить, что выходит так, как выходит.

Хотя благодарить в данном случае довольно затруднительно.

— Выта-а-аскивайте меня! — между тем стонала Ыгх. — И квакой бы мне стать? Ай, ладно, чего размениваться, лицо свободно…

И преобразилась в Бо. Поправила кокетливо косичку, посмотрела на Виолу и сделала вопросительный жест в сторону двери. Виола мрачно взглянула на свою «вторую натуру», скривилась и шагнула к двери. Ыгх шагать не торопилась.

— Я тут еще… все с ним попрощались? — голос даже отдаленно не напоминал безмятежное эфирное щебетание нашей блондинки. — После того как мы туда войдем, прощаться будет поздно — так что все речи вроде того «мы были с тобой знакомы недолго, но успели к тебе привязаться, мы будем тебя помнить, и…»

Ее сарказм увял вместе с голосом, когда она увидела совсем рядом с собой бледное, светящееся в полутьме коридора нехорошими эмоциями лицо Виолы.

— Мы не прощались, — спокойно сказал Йехар. Прикрыл на мгновение глаза, словно настройку на кого-то подправил, и добавил: — он знает сам.

Ыгх после этого как-то неловко повела плечами и нырнула в комнату, Виола за ней, за ними Веслав, и вот тут я возмутилась: