александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

– Эта совсем новая. Неделю назад прирастили.

Девушка смутилась:

– Извини…

Зачем-то она попросила прощения, хотя вообще ничего обидного не сказала. Руки у зомби отваливаются. А он – зомби, пусть и лишенный зомби-общества. Неожиданно ему пришла в голову беспокоящая мысль. Где он возьмет новые руки, когда старые отомрут? Вопрос был важным. Жизнь без рук представлялась уж слишком безрадостной. Однако ответа на него пока не было. Хорошо хоть левая конечность у него новенькая.

– Переболевшие сохраняли изменения на генетическом уровне и передавали их по наследству, – продолжила свое повествование Даша. – И самое плохое из них – это немотивированная и неконтролируемая агрессия к незараженным. Ее можно было остановить, только отделив одних от других.

Кирилл кивнул, это он и сам заметил.

– Незараженных было немного. У них почему-то оказался или выработался на генном уровне иммунитет к мутировавшим зет-вирусам. Многие из них питались более чистой пищей, без вирусных антибиотиков. Поэтому впоследствии мы и решили, что источник опасности в привитых продуктах питания.

– А что с памятью? Вирус повлиял и на нее? – Кирилл озвучил еще одну интересующую его проблему.

– Память? Не совсем так. – Даша замялась. – Вирус сильно снижает креативные способности и возможности обучения, тормозит мыслительные процессы. Поэтому вам приходится все записывать на подкорку нейронным способом.

Кирилл проигнорировал это явно уничижительное «вам», было не до этого.

– Однако настолько короткая память – это не последствие вируса. Память ограничили искусственно. Дело в том, что кризис оказался слишком опасным. Массы голодных зомби грозили полностью уничтожить незараженных. После этого зомби, потеряв руки, скорее всего погибли бы и сами. – Она как будто слегка оправдывалась перед ним. – Как будто кто-то придумал и реализовал ужасный план по уничтожению человечества. К счастью, нам удалось выжить. Вначале сделали приборы нейроподавления. Они позволили отгородиться от зомби. Только они имеют ограниченный радиус и на нас действуют тоже негативно.

Кирилл еще раз кивнул. Профессор говорил ему то же самое.

– Вскоре удалось найти химические способы контроля памяти. В результате зомби просто не помнят о своем желании найти и убить незараженных людей. Удалось построить два мира, удачно сосуществующие рядом, параллельно друг другу.

– Людей зомби тоже не помнят, – мрачновато добавил Кирилл. – Считают себя вершиной эволюции, а вас – Великими зомби.

Слова «вас» и «Великими» удалось произнести с достаточной долей насмешки. Даша обиженно шмыгнула носиком и бросилась оправдываться:

– Это вынужденная мера. Выбор стоял между полным уничтожением зомби и построением такой системы. Уничтожить вас не могли. Незараженных оставалось слишком мало. Мы не справились бы с восстановлением цивилизации и защитой от южных варваров.

– И вы решили оставить зомби в качестве безмозглой рабочей силы?

– Ты считаешь себя безмозглым?

Умение представительниц женского пола переворачивать твой вопрос против тебя самого всегда впечатляло Кирилла. Он неопределенно хмыкнул.

– Наверно, нет, – с апломбом продолжила Даша. – Зомби-особи – это не безмозглые существа. У них просто специфический способ мышления. А по способности впитывать информацию они даже превосходят людей. ? Она выдохнула и продолжила уже спокойнее. – Проблема была только в ограничении определенных инстинктов, которые бесспорно разрушительны для цивилизации. И потом, люди нужны для зомби не меньше. Кому-то надо конструировать технику и писать программы. Мы к этому более способны. Вы же в большей степени – исполнители.

– Идеальный мир, – не удержался и брякнул Кирилл. – Все на своих местах. Ты – сверху, я – снизу.

Получилось двусмысленно. Ну и ладно. В пылу спора она, кажется, даже не заметила этого.

– Ну, если это правда?! А руки? Без них вы, очевидно, недолго управляли бы сами собой. Именно люди придумали и организовали замену и приращение новых рук.

В сознании Кирилла родилось подозрение. Стоило его проверить.

– Химическое ограничение памяти, оно требует постоянного подкрепления?

Даша вновь отвела глаза, но лгать не стала. Кирилл это знал. Удобно все же видеть пусть в самых общих чертах ментальный настрой собеседника.

– Да. Каждые пять-шесть лет…

Кирилл поймал ее взгляд.

– Руки?

Она кивнула, но смущаться и стыдиться не собиралась:

– Снова да. Это оказалось очень удобным механизмом. При каждой замене ведущей руки в организм вживляется капсула с реагентом, который постепенно растворяется, не позволяя вам выйти из-под контроля и разрушить Землю.

На этот раз слово «вам» она произнесла сознательно с ударением и вызовом. Кириллу снова захотелось погладить ее по волосам, поцеловать в упрямый лоб и сказать: «Молодец. Переспорила!» Он посмотрел ей прямо в глаза. Она их и не думала прятать.

– Молодец! – сказал он. – Переспорила!

Секундное замешательство, и потом она рассмеялась. Это было здорово.

– А кто такие эти варвары? – Он решил перевести разговор чуть в сторону от слишком горячей темы зомби-человеческих отношений. – По зомби-панели их называют «не-совсем-человеки».

Даша также была рада отойти от истории зомби.

– Данная тема мне гораздо ближе, – радостным наставническим тоном сообщила она. – Я написала пять работ об этом и на практике в Лондоне…

– В Л-полисе? – уточнил Кирилл.

– Ну да. Я там собираюсь изучать архивы и артефакты из их восточных колоний. – Заметив его недоуменный взгляд, она отмахнулась грациозной ручкой. – Не важно. Главное другое.

Высказывать свои мысли на тему «главного» Кирилл не стал. В разговоре с девушкой это глупо и опасно для психического, а иногда и для физического здоровья.

– Развитие цивилизации на Земле привело к тому, что с технологической и виртуальной революцией произошло глубокое расслоение по территориальному признаку. Меньшая часть населения планеты, жившая в нескольких центрах индустриального и технологического прорыва… Кстати, они расположились в основном на севере. Так вот, это меньшинство по достигнутым технологиям и дарованному этими технологиями уровню жизни при переходе в постиндустриальное состояние оторвалось в десятки и сотни раз от отставшего большинства. И этот разрыв только усугублялся.

Его брови, видимо, все больше складывались домиком от невысказанных вопросов. Поэтому она все же решила упростить свою речь и чуть спуститься с интеллектуальных высот.

– Что, слишком непонятно? – заботливо спросила она.

– В принципе почти все слова знакомые, только выстроены немного странно, – честно сказал он. – Между прочим, ты знала, что в слове «усугубляется» три буквы «У»? Это не так уж часто встречается. «У» – довольно редкая буква.