александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

Особых вопросов по ситуации у Кирилла с самого начала не возникло. Очевидно было, что всю их веселенькую компанию накрыло всеведущее правительство Великих и прислало сюда команду головорезов во главе с той зауженной личностью. Откуда правительство узнало об их месте пребывания, по большому счету, было неважно. Может, Даша пропустила какой-нибудь спрятанный датчик, может, сообщение профессора наконец дошло до адресата, а может, еще что. Это не имело абсолютно никакого значения. Главное, за них взялись серьезно и окончательно. Вон, аж вместо робополицейских прислали вооруженных людей. Кирилл раньше даже заподозрить не мог, что среди Великих существуют столь гориллообразные особи. Впрочем, в сравнении с золотым мальчиком они были даже привлекательны, если не брать в расчет отбитое ими до состояния хорошей котлеты тело.

По застекленному переходу Кирилла протащили из флигеля в центральное здание. Золота, использованного в отделке здешних комнат, хватило бы, пожалуй, на бирки для всех зомби первой категории М-полиса. Во всяком случае, у Кирилла родилось именно такое ощущение. Его внесли на руках в огромный кабинет с пылающим камином, ало-золотыми стенами и невероятных размеров столом из резного дерева. За столом в удобнейшем кожаном кресле восседал, а точнее, возвышался, седовласый человек. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что это настоящий Великий. Взор его серых глаз в ореоле разбегающихся морщинок был мудр и всеведущ. Нос его был подобен хищному клюву орла, а сардоническая усмешка мясистых губ свидетельствовала о равнодушном презрении к этому суетному миру, трепыхающемуся в безнадежных попытках соскользнуть с предметного стекла его микроскопа. Мысли его были для Кирилла недоступны. Скорее всего, в комнате работал нейронный блокиратор или иное заглушающее устройство. Впрочем, они все равно пребывали в высях явно недоступных для неразвитого восприятия Кирилла.

Справа от стола на краешке дивана примостилась Даша. С выражением понурого безразличия она изучала завитки ковра, устилавшего все свободное пространство кабинета. Ковер и вправду был богатый, с высоким ворсом и затейливыми багряно-коричневыми разводами. На вошедших девушка даже не взглянула. Хотя могла бы и уделить толику своего внимания. Сидевший рядом с ней Сергей Петрович, например, не только посмотрел на Кирилла, но и выдавил в его сторону ехидную усмешку. Пусть она получилась достаточно невеселой, но Кириллу было все равно приятно. Профессора, кажется, вытащили прямо из постели, и в своей великоразмерной бурой пижаме он напоминал почему-то грустного воробья на жердочке.

Из живых или почти живых сущностей в кабинете присутствовали еще четверо охранников, один многофункциональный робот, отполированный до блеска, и уже знакомый Кириллу зауженный в конечностях молодой человек. Последний стоял навытяжку перед тронным столом и о чем-то докладывал Великому. Тот его, впрочем, не слушал, изучая информацию, выводимую на широком планшете. Рыжика отчего-то пригласить на сие представительное собрание не потрудились. Кириллу даже стало обидно за отважного робота. С другой стороны, тот мог пробиться сквозь охрану и сбежать в леса, где будет вести свободную, кочевую жизнь. Образ Рыжика, со скрипом кочующего под соснами, вызвал у Кирилла улыбку. Разбитая губа немного охладила радость, пустив темную красную слезинку.

С появлением Кирилла в комнате воцарилось полное молчание. Зауженный, зло посмотрев на вошедшего, а точнее, внесенного зомби, не стал продолжать доклад и ожидал указаний, преданно глядя на Великого. Профессор смотрел в том же направлении. Даша дырявила взглядом ковер. Охранники лениво следили за Кириллом. Робот беззвучно мигал огоньками в такт только ему известной мелодии. Великий с увлечением читал с экрана планшета и нарушать тишину также не намеревался.

Кирилл понял, что разбить эту неловкую напряженность сможет только он. Висеть на руках охранников большого удовольствия ему не доставляло, да и парни могли устать и случайно выронить его. Необходимо было действовать. Он с шумом втянул в себя воздух, привлекая к себе всеобщее внимание. Не подействовало. На звук обернулся только профессор, да и он сразу отвлекся на наглого воробья, появившегося на подоконнике приоткрытого окна. Ему эта птаха была, естественно, интереснее. Кирилл усилил эффект, отчетливо и громогласно откашлявшись. Как ни странно, на это вообще никто не прореагировал. Хотя у Даши вроде бы слегка дрогнули плечи, но это вполне могло быть оптическим обманом. Такое всеобщее безразличие уже раздражало, и Кирилл открыл рот:

– Милостивые государи… – Это странное обращение, использованное однажды Сергеем Петровичем, показалось ему наиболее уместным. – Не будучи до сей поры представленным большинству присутствующих, осмелюсь в нарушение, возможно, всех правил приличия представить себя сам.

На этот раз он добился своего. Реакция последовала общая и немедленная. Профессор, оторвавшись от воробья, уставился на Кирилла и захлопал выбеленными своими ресницами. Державшие его охранники сильно тряхнули его и чувствительно ткнули в спину. Робот-помощник неожиданно хрустально звякнул. А золотой мальчик выпучил глаза и заорал, уходя в ультразвук:

– Молчать! Не говорить, пока к тебе не обращаются!

Великий оторвал глаза от планшета и посмотрел сначала на кричавшего, а затем на Кирилла.

– Не так громко, Иван. Оглушаешь.

Голос у Великого был густой, низкий и притом тихий. То был голос человека, который знал, что его всегда услышат.

– И, кстати, присядь. – Великий указал на стул сбоку от своего стола. – Мы здесь надолго.

Молодой человек незамедлительно сел, состроив в сторону Кирилла угрожающую гримаску. Тот ее, однако, не увидел, ибо последняя откликнулась на его выступление Даша. Она медленно подняла свои светлые глаза. И глаза эти были несчастны и назрели слезами. Кириллу до невероятности захотелось прижать ее к своей груди и остановить готовые сбежать слезинки поцелуями. Девушка бросила на него слишком быстрый взгляд, задержавшись только на разбитых в кровь губах. Она не успела или не захотела сказать ему что-либо тем взглядом и через миг отвела его. Притом прекрасный объект его мечтаний так горестно и мило прикусила нижнюю губу, что Кирилл сам чуть не растекся от нежности. Он решил, что не стоит на нее смотреть, а то весь боевой настрой сгинет безвозвратно.

Кирилл полностью сосредоточил свое внимание на персоне, возглавлявшей их разношерстный совет. Великий как раз изучающе обшаривал его самого своим пронзительным взором. Это оказалось не очень приятно.

– Вас били? – Полувопрос-полуутверждение тихо вышел из уст Великого и повис в воздухе.