Дэйв Макара - Попаданы

— Мужчины… А даме предложить? — Тамара Вадимовна протянула свой полупустой бокал десантнику. — За мир-то?

Капитан галантно подпрыгнул, "накапал" из фляжки и, пряча хитрую улыбку, вернул бокал Кахонке.

— За мир! — Тамара принюхалась и едва не рассмеялась во весь голос — во фляжке хитрого вояки был действительно бальзам, без единого грамма спиртного.

Бальзам этот делали исключительно друиды из своих неведомых трав, по неведомой рецептуре и продавали его на осенних ярмарках по всей Матушке.

Особенно хорош бальзам был в дальних переходах и при промоченных ногах, как первейшее средство от усталости и первых симптомов простуды.

Судя по расцветающему нашанну, после драки — тоже.

— Вы простите меня. — Выдохнул дипломат, осторожно прикасаясь к багровому синяку, наливающемуся на правой скуле. — Я не знал, что эта песня для вас так много значит!

— Давай уж на "Ты". — Махнул рукой капитан. — Сам понимаешь, надёргались, а тут ты идешь… Свистишь… Вот и взыграло, ретивое… Словно под руку толкнуло, не буду врать…

— Так что за песня-то была? — Не выдержала Кахонка, разбавляя бальзам кипятком, и замерла с отвисшей челюстью, услышав ответ. — А где вы её услышали, осмелюсь спросить?

Дипломат достал миниатюрную коробочку и, коснувшись сенсора, включил её.

Голос Льва Лещенко вырвался на свободу.

— Нормально… — Тамара Вадимовна выронила из рук чашку. — А откуда запись?

Дипломат, почесав затылок, достал планшет, поиграл пальцами и…

Нервы "наших" сладко задрожали:

"Ру-у-у-у-у-ус-с-с-ское радио! Всё будет хо-ро-шо!"

— Частота 100.5 мегагерц… — Капитан от души приложился к фляжке. — Но я больше 101.8 люблю…

— Ага. "Ретро ФМ". — Кахонка и десантник переглянулись, понимая, что "что-то" они нашли. Осталось понять — что именно и использовать в мирных целях…

— Это всё, что там было. — Капитан "Арии" крутил в руках обычную металлическую пластину, покрытую длинными рядами цифр. — Это — батарейка и передатчик. Координаты уже внесены в базу и готов расчёт первого прыжка… Придётся возвращаться на четыре прыжка, а затем менять курс на пять часов и шесть градусов. Всего 31 прыжок.

— Ещё два месяца. — Со вздохом подсчитал нашанн. — Далеконько забрела разумная жизнь в своем многообразии…

— Первая экспедиция длилась два года. — Имперец покачал головой. — И впрямь, порядочное расстояние. Как на вас альгедиец напоролся, хотел бы я знать?

— Лично мне бы хотелось узнать, каким образом эта капсула оказалась здесь, в этой глухомани… — Пробурчала себе под нос, Кахонка.

— Не правильно вопрос задаешь, Тамара Вадимовна. — Жанна потянулась за бокалом вина, но ожёгшись о взгляд жениха, схватилась за минералку, делая вид, что она пай-девочка. — Откуда "День Победы" взялся. На частоте "Русского радио"?

— Значит, Плат, таки, был на Земле! — Восторжествовала Кахонка, после секундного раздумья. — Был.

— Не был он, не был! — Рявкнул Мишт. — Кроме шальной ракеты, по тем координатам, никто не летал. А с таким расстоянием… Лететь чуть больше половины стандарт-года, а это, для тех кто в танке — 250 дней!

— Материалы, из которых изготовлен бакен… — Капитан почесал затылок и развел руками. — Стандартные, устаревшие запчасти, которых на любом корабле, хоть передом ешь, хоть задом. К Земле, никаким боком не относятся…

— А вы уверены, что это дело рук Плата? — Кольвег-дипломат, рассматривая просвечивающий через шерсть фингал на лице своего коллеги, не знал радоваться ему, злорадствовать или сетовать, что это не он любитель старья. — Судя по уровню заряда аккумулятора, крутится этот бакен, едва ли не столетие. А столетие назад, поправьте меня, если я ошибаюсь, вы ещё только покинули свою планету!

Круглый стол, за которым чинно восседали разумные, погрузился в размышления.

Мир не крутится вокруг одного человека, одного события или мнения. Всё течёт и меняется.

Жанна Дрозд мечтала о бокале вина и сладком сне — всю сегодняшнюю ночь она провела в комнате связи, подняв на ноги всю "голову" Матушки и выслушивая ЦУ, которыми её пичкали.

Мил, получив новые координаты, обещал, что направит по ним, на всякий случай, "борт №1", больше для подстраховки, чем для "омокрения штанов" Земных правительств.

Юрьев пообещал прибыть на линкоре лично, прихватив с собой "разведку".

И всё — "просто так, на всякий случай"!

"Сговорились они там что-ли?!" — Простонала мысленно Жанна и, сделав вид, что обрадована "пополнением семейства", отключилась.

Попавшийся под горячую руку Мишт, терпеливо выслушал свою суженную, хрустнул суставами, сделал глубокий "вдох-выдох", и проснулась Жанна только через три часа, когда действие лекарства закончилось.

С одной стороны она была благодарна своему мужчине за негаданный сон, а с другой — время стремительно утекало между пальцев, грозясь оставить её на берегу высохшей реки!

Пока гадали чьих это рук дело — "трио" пожирало световые годы, развернув свои носы в обратную сторону. Пока выслушивали мнения — подошло время обеда и осталось только развести руками и гадать на кофейной гуще, кто же тот странный человек, что так всё запутал.

Отгадку знал только один разумный, точнее — часть отгадки.

Ту самую часть, благодаря которой он и стал — разумным.

И, разумеется, Кат был совершенно не при чём: он, как и все остальные, тихо и мирно летел ногами вперёд к своей новой планете и даже не видел снов, ведь стазис это не сон, не смерть, а просто остановка, на которой мы ждем своего автобуса, точно зная, что он придёт по расписанию, а за ним будут ещё и ещё.

Среди сотен легенд, бродящих по бескрайним просторам космоса, есть и "живые" легенды и "мёртвые". Смешные, загадочные, познавательные и философские.

Есть и подобные нашему "Летучему Голландцу", а есть и просто — смертельные.

О последних никто не рассказывает, так как выживших нет, а строить догадки, даже на самых явных следах, не приличествует разумному, пока он не надерётся до розовых слонов в ближайшем баре, превращаясь в существо неразумное.

"Красивую" легенду придумывают люди.

"Правдивую" — время.

Страшную — действительность.

Четыре транспорта, уходящие в прыжок, окутались силовыми полями и пропали с глаз долой, оставив после себя облачко быстро разлетающегося мусора, кристаллики воды и газа, искрящиеся под светом огненной звезды, молодой и яркой, величественно плывущей в окружении десятка танцующих вокруг неё планет.

Не только ХРН-Тб любил смотреть в глаза бездне — отчаянно боясь увидеть её улыбку в ответ.

МВТ-К, устроившись в кресле оператора ТОК-а, любовался каскадом туманностей и замерших звезд, пробивающихся через, кажущуюся такой хрупкой, силовую защиту.

"Выродок", "не от мира сего" — примерял он на себя термины, услышанные на милой голубой планетке и горестно качал головой, соглашаясь. Таким уж он уродился — боящимся всего, что нависает над его головой и стремящийся выйти из под всяческой опеки и тяжелых стен, запирающих его в одиночестве.