Дэйв Макара - Попаданы

— Уровень критичен. Медицинское вмешательство… — Медальон замер и выдавил из себя. — Признано не эффективным.

Открыв глаза, едва не понял, что такое "поймать родимчика"!

Мир вокруг меня сжался до размеров тугого кокона, через стенки которого пробивался красный, мигающий отсвет аварийного освещения.

— Информация будет передана. Состояние критическое. Стабилизировано. — Отрывистые фразы переводчика, должны были мне что-то объяснить, но только запутывали всё ещё больше. — Субъект занесён по параметрам. Субъект… Важен.

Стенки кокона потемнели и треснули, по вдоль, выпуская меня наружу.

Замеченный дроид старательно собирал остатки моего кокона, втягивая его в себя покруче любого земного пылесоса!

Глянув на часы, довольно повёл плечами — в непонятном коконе я провалялся четыре часа, а ни следа от усталости, затекших мышц или прочих удовольствий!

Эдак, мне даже понравится!

Комната, в которой я пришёл в себя, маркировалась как "ВНШ — 87/98". Что это значит — убей не скажу, но, пять на три на два метра, пустого пространства, подсвеченного "аварийкой" здесь было. И ещё три паука-дроида, прятались на потолке, растекаясь по нему сложноуловимыми пятнами.

Ничего не болело. Ничего не раздражало. Ничего не мешалось.

Лепота!

Кивнув спрятавшимся паукам, развернулся в сторону и сделал шаг к тонкой трещине, описывающей овал двери, открывшейся, едва я приблизился на полметра, откатившись влево, во внутреннюю переборку.

"Странно…" — Все двери, встреченные мною на корабле, до этого, имели тип открывания "фотодиафрагмы", из пяти лепестков.

Голову тоже пришлось наклонять — дверной проём был катастрофически мал — не более метра пятидесяти!

— "Ковчег"! — Окружающая меня реальность, сильно отличалась от того, что было на рейдере.

Мягкие полы, пружинящие под моим весом; свет, рассеянный и матовый; непривычные движения всех восьми лап и торчащие вперед педипальпы…

От ужаса, подпрыгнул, и, легко подхватив почти незаметную нить паутины, оказался под потолком, перевернувшись вниз головой.

Органы чувств продолжали "чудесатить", отключив голосовые связки и лишь "многоглазное" видение продолжало служить верой и правдой.

От непонятного чувства, захватывающего дух, поворочался, устраиваясь в коконе, под потолком и принялся вновь прокручивать происходящее…

Превратиться в паука мне не грозило даже в состоянии дикого, наркотического бреда!

Оставалось одно, самое простое объяснение — я хряпнулся головой и теперь медленно схожу с ума, а значит от моего крика, ора и висения под потолком ничего не изменится.

Вывернувшись из кокона, легко пробежал по потолку, восхищаясь ловкостью всех своих ног-ходулей.

Спрыгнув с потолка на пол, быстро набрал почти не возможную для человека скорость и понёсся по коридору, в неизвестную глубь, неизвестного корабля.

Коридор окончился очередной, уходящей в стенку, дверью.

Не пожелавшей открыться.

Потоптавшись на месте, развернулся к двери и…

Яркий свет ударил по глазам, выдергивая меня из такого интересного сна, в котором мне довелось побегать в шкурке паука.

— Кат! Кат! — Голос Кристалла, резанул по ушам. — Пришёл в себя? Ну и напугал ты нас… Тебя так долго не было!

Привычный взгляд на часы, на руке, подтвердил мои самые худшие подозрения.

Этот юморист, ни дна ему, ни покрышки — издевается!

О чём я и не преминул, от души ему и поведать!

"Ковчег" обиженно засопел, но, вот оно, подтверждение моей правоты: на левой руке, циферблатом вниз!

— Так не интересно. — Второй голос, принадлежащий Сереге Фискаллиу, в зависимости от его поведения прозываемого либо "Фискалом", либо — через букву "Е" в отсутствии буквы "С", был полон обиды. — Всё-то у тебя под контролем…

В голове у меня крутилось уже несколько типов наказания, специально для Серёги. Давно крутились, если быть честным: Серега меня здорово занозил, сразу после абордажа пройдясь по моим умственным способностям.

Тогда, только не ленивый, по ним не прошёлся грязными сапогами, но Серёга был первым!

Нет, ничего плохого они все, в виду не имели…

Просто стало страшно, когда увидели, чем забит трюм…

И, чем именно я гвозданул по голове незадачливого старпома рейдера…

Он, кстати, был единственной жертвой нашего абордажа, причем — не фатальной. Кристалл обещает, что через пару недель старпома можно будет вытащить из медсаркофага, допросить и упаковать в стазис-кокон.

И пусть молится, что у меня рука соскользнула, и прилетело ему не по макушке, а по загривку!

И вообще, какой идиот держит в ангаре взрывчатые вещества на видном месте?!

Улыбаясь собственным мыслям и предвкушая, что быть сегодня Серёженьке дежурным по камбузу, направился в рубку.

Короткие минуты отдыха, пока я провалялся в непонятном забытье, освежили мою разгорячённую голову.

В рубке, на экране большого обзора, Кристалл спроецировал очень недовольную физиономию Мила.

— Привет, Мил. — Вот теперь всё встало на свои места: пока я валялся, Мил связался со всем своим "кагалом", и теперь меня ждало показательное избиение.

Ну, это, конечно, они так думают.

Вся сотня, узнав о договоре с арахнидом, отшарахнулась от меня, считая едва ли не предателем рода человеческого.

Через сутки, когда до их дурных голов дошло, что именно я предложил Са Прае — чаша весов стремительно качнулась в обратную сторону. За двое суток, из всей сотни и двадцати привлеченных специалистов, все сто двадцать человек были согласны, что "прямой" контракт на обучение, в обмен на наши умения, самое "оно то"!

А впереди прибытие полутысячи тех, для кого армия — смысл жизни.

Мил, поставленный в известность "Ковчегом", оказался самым быстро схватывающим.

На нашу беду, он был такой один-единственный, так что мне теперь предстояло объяснять вновь набранным "депутутам", всю прелесть моей задумки.

Если не получится — насру на все правила, приличия и политэсы, прихвачу с "Армадона" десятка полтора "свежевооруженных" и всю эту гребаную "демократию" поставлю раком — она мне ещё с Земли, поперёк гОрла встала.

Видимо, нечто меня выдало и Мил расплылся в широкой, примиряющей, улыбке.

— Кат! Мы обсудили и пришли к выводу, что решение, принятое тобой, несколько преждевременно. — Его, блеснувшие глаза и лихо выгнутая бровь, приглашали к конфликту.

Зря он так…

— Мил. — Я потянулся в собственноручно сляпанном кресле. — Не ты ли брызгал слюной, сучил ножками и писал кипятком, доказывая мне, что нам необходимы союзники?

Мил важно кивнул и камера, чуть отъехав, продемонстрировала присутствие более десятка людей, чьи лица я видел в первый раз.

— Хочу сказать… — Вылез вперёд "Ковчег". — Я считаю…