Дэйв Макара - Попаданы

Чудной я человек, право слово!

Ведь предупредили меня: "Падать будет очень больно", а я и внимания не обратил, считая, что всё это произойдет не скоро.

Меня нельзя обижать.

Я мгновенно становлюсь… обиженным ребенком.

Тем более, меня не стоит — злить. Я начинаю точно представлять, что сделаю с человеком.

И, самый писк — надо мной не стоит смеяться, демонстрируя свои возможности.

Ведь тот, кто предупреждён — вооружён!

Я не могу воздействовать — на уровне материй и энергий.

Но я — научусь.

А пока…

Получи, фашист гранату!

Плотно упакованный в собственное одеяло инженер вылетел из палаты, открыв дверь собственной головой.

Не скажу плохого — он доблестно защищался, но опыт, опыт, опыт — не пропьешь!

Медицинский робот, втащивший окровавленный сверток обратно, лишь покачал головой и вызвал технического — доставать вторую кровать с потолка, куда я её определил, сбрасывая накопленную злость.

А старпом, повторяя движение медробота, зашёл за мной через десять минут и забрал с собой в рубку.

Молча. Без единого слова, жеста или блеска в глазах.

Следуя за ним, я, сперва, готовился к нападению. Через пять минут пути — начал подыскивать себе оправдания, а ещё через десять, принялся насвистывать себе под нос "имперский марш" — настолько коридоры корабля стали похожи на коридоры "Звезды смерти", по которым Люк бегал за Леей в сопровождении дроидов!

Или это было в "Космических яйцах"?!

В давно прочитанной книге была фраза, оценить которую я смог лишь на войне. Звучала она так: "Капитан — первый после Бога. Но старпом — пророк Его, Лично"!

На судах, где старпом и капитан живут "душу в душу" — команда идёт в бой так, что слова в песню складываются!

И я и Мишт, именно на таких судах и служили.

Нам всегда везло на разумных.

Даже если они были редкостными сволочами, то сволочами они были нашими, хорошо знакомыми.

Через тридцать минут, поняв, что меня водят за нос и по кругу, сдался.

Всё так же молча, старпом ткнул пальцем в неприметную дверь, мимо которой мы прошли уже раз семь, если я не ошибаюсь.

Открыв её, оказался в странной комнате, с мягким полом и потолком, стенами, обшитыми тканью.

— Это — "бесильня". — Старпом замер у дверей, опираясь на косяк плечом и перекрывая мне выход. — Здесь офицер может "сбросить пар"…

— Мне уже не надо… — Пожал я плечами.

"А ты и не Офицер"! — Мыслеречь, доложу я вам, просто замечательно сбивает корону. Я совершенно уверен, что дай старпом "полный газ", мою корону сорвало бы вместе с черепом. Впрочем, меня и без того вжало в стену.

"Сопляк! Малолетка! Безмозглый!" — Каждое слово мотало меня, вбивая в мягкое покрытие.

— Хватит… — Попросил я, когда старпом сделал паузу, подбирая ещё "выражения". — Уже давно осознал!

"ПЛОХО ОСОЗНАЛ!" — Тиррель Саль, старпом боевого корабля "Милль-Наэ-Кэлль", спустил на меня всех своих знакомых собак, вдалбливая в мою голову уважение к старшим по званию.

Не получилось.

Ни у кого не получалось.

Именно из-за этого, мы с Миштом и оказались "подопытными мышками".

Я — за офицера, надетого на кол, а он — за комэска, которого оставил подыхать в открытом космосе, с включенным приёмником, но выломанным передатчиком.

По законам военного и даже сугубо мирного времени мы чудовищные преступники.

Только, не скажите это при наших соратниках — вы рискуете повторить офицерские мучения, в полной мере.

Едва Тиррель прищурился, решая, хватит с меня или надо ещё добавить, как ему прилетело снизу в челюсть.

Потом, уже лежащему — в грудь, несколько ударов, сбивая дыхание и левый крюк, поставленный ещё на тренировках по кикбоксингу, незабвенным тренером, мастером спорта и трижды чемпионом республики в среднем весе.

У-у-у-ух, как вспомню, так вздрогну!

Жалея, что сбил казанки в кровь, оторвался от офицера и рассмеялся: "Книга-книгой, а руками — двигай"!

— А не плохо… — Услышал я с пола, от человека, получившего мой коронный удар и оставшегося в сознании! — Совсем не плохо, ведь… Для юнги сгодится…

В следующее мгновение понял, что лечу к потолку, а ребра явно переломаны!

В общей сложности, мы сломали друг другу столько костей, что хватило бы на целую бойню, как её любят изображать в гонконговских боевиках.

Зато пришли к взаимопониманию, а это очень важный фактор, особенно если принять во внимание тот факт, что до лазарета мы добирались, держась друг за друга, как два алкаша, после попоищества и пачкая пол собственной кровью.

Медицинские ванны, в которые мы завалились, оказались не совсем обычными.

Начну не с того — медванны, установленные на корабле, делились на три типа — реанимационные, тренировочно-оздоровительные и модификационные.

Хитрый Тирр, сделал таки мне "подляну", уложив меня тренировочно-оздоровительную.

Я думал, что нахожусь в очень даже неплохой форме.

Хрен там, простите за мой французский!

— …В отличие от нас, у Земли снова фора. — Жанна тяжело вздохнула. — И, тем более не понятно, почему…

— Жанна, прекрати, пожалуйста. — Мил, впервые за полгода выбрался поваляться на песочке, позагорать и погреть свои кости. — Через пару месяцев, вернётся "Ария", и войдут в строй сразу четыре дальних рейдера. Все четыре, разумеется, не дам. Но пару, к "Арии" — запросто. Модернизацию уложим дня в четыре — делов то, сменить компьютер на кристалл. Через три месяца, добро пожаловать, а пока — не морочь мне голову!

— Мы можем опоздать, Мил.

— Теперь я понимаю, почему Кат предпочел убраться с планеты, подальше от тебя! — Мил перевернулся на пузо, давай понять, что разговор окончен. — Три месяца, Жанна. А потом — лети по координатам, если пожелаешь — могу тебе даже "люцию" в двойном размере поставить. Чтобы уже точно, до нас никто не добрался…

Жанна поёжилась, представляя "радость" всех экипажей, не дай боком узнающих, что на корабле есть боеприпас, способный уничтожить планету.

Нет, если для Матушки Земля будет представлять угрозу — "люцию" применят и никто даже не всплакнёт — выживание вида, развитие и его процветание — основные условия существования и спорить с прописными истинами никто не будет — русские слишком дорого заплатили за свою свободу, лишившись всего и начав всё с нуля. Так что, жалости и "адекватным ответам", места больше нет.

Пришли с мечом — простите, что мало!

— Мил, а ведь Жанна Владимировна права! — В разговор вступило третье существо, наслаждающееся теплом, правда, валяясь в воде. — Может быть поздно.

Ходун, после монтажа лаборатории, так и остался на Матушке, как он говорил сам: «Ожидая возвращения…».

И — "прикипел", придясь ко двору.

— Может — не может… Вы ещё на ромашке, погадайте… — Мил ругался, но беззлобно, скорее для поддержания своего реноме. — Жанна, ты "зелёнку" нашла?