Пирс Энтони - Сквернавец

Внезапно Анна замерла. Сквернавец тоже. Пузырь дрогнул и отсоединился от принцессиной головы.

Поражённая Бекка созерцала картину молча. Что происходит? Это было так странно, что она ничего не могла понять. Но внутри пузыря уже появилось новое изображение, и девушка сосредоточилась на нём.

Сквернавец плыл сквозь пространство и время, где всё выглядело туманным и ненастоящим. Призрачный пейзаж на фоне показывал, что он остаётся в пределах Ксанфа. Он путешествовал назад во времени, намереваясь что-то отменить! Бекка наблюдала за тем, как именно осуществляется отмена событий прошлого. Впервые. Сквернавец что-то искал, и, пока продолжались его поиски, ничто не осмеливалось случиться.

Наконец, он нашёл, что искал: место и время, где Анна Архия случайно забрела в Ксанф. Это оказалась тропа с развилкой; одно из ответвлений вело на полуостров, которым правила магия. Сквернавец пересадил на тропинку пару тернистых кустов, чтобы больше ей никто не смог воспользоваться. Затем он направился обратно в настоящее.

Анна Архия растаяла в воздухе вместе со своим пузырём. Исчезла. Бекка осознала, что принцесса никогда не появлялась в Ксанфе.

— Ты видела? — спросил Сквернавец.

— Да. Ты отменил её появление в Ксанфе.

— Я обязан был это сделать. Она была странной.

С этим Бекка не могла не согласиться, и всё же заспорила.

— Я думала, её грудь тебе приглянулась.

— Да. Но чем больше мы говорили, тем менее адекватной она становилась. Она не принцесса.

— Она так странно повела себя по отношению к тебе.

— Да уж. Я не мог её понять, так что пришлось от неё избавиться. Рад, что с этим покончено.

— Но ты же мог… мог вызвать с ней аиста, если бы подождал ещё чуть-чуть.

— Я хотел. Но не рискнул быть вовлечённым в то, чего не понимаю до конца. Это опасно. Пришлось остановить её, прежде чем я бы совсем утратил контроль над ситуацией.

Ему не нравилась мысль о потере контроля над ситуацией. Это можно было понять. Разболтанность Анны Архии его насторожила. Может, Сквернавец и лишился совести, но дисциплинированность осталась при нём.

— Значит, в этот раз твоё чутьё ошиблось.

Он кивнул.

— Впервые на моей памяти, но это так. Я заподозрил, что её подослали, как и тебя, но она действительно сбилась с пути в Обыкновении. — Он пожал плечами. — Ну, пошли дальше.

Они направились в обратную сторону по той же тропе. Затем Бекка ощутила ужасный холод. Что-то вселилось в неё — нечто невероятно кошмарное. Но девушка не могла ни проникнуть в его суть, ни сражаться с неизвестным. Чувство было такое, будто она вдыхает загрязнённый воздух. Дыши и страдай или задыхайся.

«Ты привыкнешь, дитя.»

Что это было? Голос словно бы прозвучал внутри её головы. Но как это возможно? Галлюцинациями Бекка не страдала.

Её тело продолжало шагать рядом со Сквернавцем, будто ничего не случилось. Она не знала, что именно происходит, но ужасно хотела, чтобы он это отменил. Бекку охватила паника.

«Я морская ведьма, дитя, и завладела твоим прекрасным юным телом.»

Морская ведьма! Но этого не может быть. Она же заключена в пруд Мозгового Коралла.

«Мне удалось сбежать. Теперь поделись со мной всеми своими воспоминаниями.»

Бекка отчаянно пыталась освободиться из кошмарных тисков колдуньи.

«Если ты будешь сражаться со мной, я причиню тебе боль.»

И всё же Бекка сражалась. Что может быть хуже, чем оказаться во власти морской ведьмы, которая отбирала у хорошеньких девчушек тела и превращала их в изнемождённых годами старух. Лучше умереть!

По телу прошла волна ужасной боли. Каждая мышца, каждая кость горели, как в аду. Бекка попыталась превратиться в дракона, но это её не спасло; боль не уходила.

Она обнаружила, что лежит на земле в своём естественном обличье.

— Что случилось? — раздражённо осведомился Сквернавец. — Ты что, не можешь одолеть пару миль без обморока?

Если бы только он знал! Но её губы выпустили лишь лживые слова:

— Просто споткнулась, малыш. Сейчас встану.

Её тело послушно поднялось и вновь приняло полностью человеческий облик. Ноги зашагали. Сквернавец больше не обращал на неё внимания.

«Боль… как я и обещала. А теперь отдай мне воспоминания.»

Попытки сопротивления ни к чему не привели; кошмарная боль вернулась, и Бекка ничего не могла с ней поделать. Все её силы, включая силу воли, подошли к концу. Девушка сдалась, погрузившись в немое отчаяние и позволяя морской ведьме проникнуть в её разум.

«Так вот что произошло! Я-то думала, что мне уже досталось прелестное тельце, но он отобрал его, прежде чем я успела завладеть им окончательно. Какое скверное деяние.»

Да, так он и поступил. Теперь было ясно, что морская ведьма вселилась в тело Анны Архии и утратила его, когда Сквернавец предотвратил появление девушки в Ксанфе. Он оказался умнее, чем сам себя считал; решение не связываться с тем, чего не понимает, было более чем правильным. Пришлось бродяжничавшей ведьме подыскивать себе новое тело, которым по несчастью оказалось тело Бекки.

«Верно, дитя. И это отличное тело, юное и очаровательное. Оно будет служить мне годами.»

Что же будет с ней? Бекка ужаснулась своему вероятному будущему.

«Пусть тебя это не беспокоит, малышка. Действительность превзойдёт твои самые худшие кошмары. Теперь твоё тело принадлежит мне, и я буду пользоваться им, пока не надоест, а затем уничтожу. Ты обречена.»

И она даже не могла ни о чём предупредить Сквернавца.

Вира провела их в розарий, где нынешняя форменная жена, Роза Ругна, выращивала розы. Поскольку талант её заключался именно в этом, бутоны и распустившиеся цветы выглядели превосходно, а их сладостные ароматы прямо-таки кружили посетителям головы.

— Здравствуйте, принцессы, — приветствовала она девочек, обнимая всю троицу сразу. Сёстры знали её не хуже, чем остальных пять с половиной жён Хамфри. Оставшиеся от неё розы в саду замка Ругна приободряли тех, кто сомневался в собственных и чужих чувствах. Дядя Дольф однажды воспользовался ими, чтобы доказать свою осведомлённость о значении слова «любовь» в девятилетнем возрасте.

Они направились в кухню для дегустации печенек в форме розовых лепестков и окрашенного в нежно-розовый цвет лимонада. Затем Вира взяла девочек с собой в крохотную каморку доброго волшебника, путь к которой пролегал по пыльной извилистой лестнице. В его кабинете принцессам тоже доводилось бывать и раньше, но на сей раз их визит считался официальным, и это заставляло комнату казаться внушительней. В иллюзорном замке, постоянно создаваемом маленькими чародейками, копия мрачной захламленной каморки присутствовала всегда — на случай, если Хамфри пожелает явиться с визитом.