Станислав Буркин - Остров Русь 2, или Принцесса Леокады

– А посол – Шидла?! – воскликнул Стас с надеждой.

– Естественно, – отозвался Бачилла.

– Отлично! – снова потер руки Кубатай и хотел было уже отключиться, как секретарь, вновь подержавшись за ухо, поспешно крикнул:

– Только учтите, сфинксы не боятся ни угроз, ни смерти! И не вздумайте пытаться подкупить пилота валерьянкой, пятидесятилитровый бидон с которой только что обронил в вашем саду товарно-транспортный ползоход!

– Ах вот как?! – коварно воскликнул Кубатай и вырубил коммуникатор. – Мальчики, мне тяжести таскать противопоказано. Быстро в сад, тащите валерьянку сюда.

Пять минут спустя алюминиевый бидон уже стоял в нашем коридоре рядом с кадкой, мешком и коробом.

– А вот и сфинксы, – сообщил Смолянин, высунув в форточку складную подзорную трубу. – Ну, ребятки, представление начинается! – сказал он и азартно хихикнул.

Только сейчас я заметил, что одет он в китель дэзээровца и клетчатый шотландский килт.

– А что? – сказал он, поймав мой взгляд. – Удобно.

В этот миг нас основательно тряхнуло и в комнате потемнело: грохнувшийся неподалеку венерианский корабль закрыл солнце.

– Вперед! – закричал Кубатай воинственно и, держа в одной руке саблю, а в другой мумибластер, кинулся в прихожую. Но, задержавшись там, закудахтал: – Огурцы, огурцы не забудьте! И все остальное... В два захода хотя бы заберите. Смолянин, голубчик, хватай кадку, а вы, ребята, берите валерьянку, она нам прямо сейчас понадобится... Вперед! – снова грозно выкрикнул он и распахнул дверь.

Корабль я узнал сразу. Это был тот самый небольшой транспортник, на котором мы когда-то летели на Венеру. Подбежав к видавшей виды, покрытой вмятинами и окалиной космической посудине, мы растерянно остановились. Двери были закрыты, и мы понятия не имели, что делать дальше. Но не Кубатай! Поддерживая животик рукой с бластером, он догнал нас и крикнул:

– Чего прохлаждаетесь?! Лейте валерьянку вокруг! Только всю не вылейте!

Осознав все коварство плана Кубатая, мы поспешно откупорили бидон и пошли вокруг корабля, тоненькой струйкой разливая за собой пахучую жидкость.

Не прошли мы и полпути, как над нами что-то заскрежетало, затем в обшивке распахнулся люк, и из него высунулась встревоженная морда незнакомого нам молодого сфинкса.

– Что это тут так странно пахнет? – спросил он, распахнув серебристые ноздри. И тут, увидев нас, он закричал: – Ой, ой, ой, что это вы там в землю выливаете?!

– Валерьянку! – оскалился Кубатай. – А земля рыхлая, валерьянка быстро впитывается!

– Ой, ой, ой, – снова завопил молодой сфинкс, – зачем же вы это делаете?!

– Если ты не впустишь нас в корабль и не доставишь на Венеру, мы ее всю выльем, – сказал Кубатай хищно. – А ее еще много осталось!

– Ну что же мне делать, что же делать?! – запричитал сфинкс. – Впустить я вас не могу, у меня посол на борту. А валерьянку страсть как жалко!

– А ты у посла и спроси! – крикнул Стас.

– Нет, нет, посол не разрешит! – жалобно сказал сфинкс.

– А ты попробуй.

– Мяу! Да не разрешит же, я и так знаю! А время-то уйдет! Ну не лейте ж вы ее, хотя бы пока разговариваем!

– А ты нас впусти, мы тогда перестанем, – сказал Кубатай.

– У-у, злобные земляне! – воскликнул сфинкс и исчез.

Но не прошло и десяти секунд, как он высунулся снова:

– Хватит лить! – рявкнул он. – Мудрый и великодушный посол Шидла приказывает вам подняться на борт нашего корабля.

Из люка выдвинулся трап, и мы бегом забрались по нему в корабль.

– Дайте сюда! – отобрал у нас бидон сфинкс и принялся тереться о него мордой. – Идите к послу. Хоть бы он на клочочки вас разорвал!

С радостным чувством мы проследовали по корабельному коридору внутрь, пока не оказались в рубке и не увидели там нашего дорогого уже привычно кудрявого сфинкса.

– Шидла! – воскликнул я и хотел было уже броситься вперед, чтобы обнять его, но тот предупредительно рявкнул:

– Стоять! Ни с места, подлые преступники!

И я увидел в обеих его передних лапах по мумибластеру.

– Какая низость так бессовестно пользоваться нашими слабостями, – воскликнул он. – Ни один, ни один, я уверен, сфинкс не попеняет мне за то, что я не смог позволить вам и дальше выливать на землю драгоценную жидкость, так необходимую народу Венеры. Теперь, когда валерьянка спасена, я бы с радостью убил вас! Но вы, коварные люди, конечно же, обезопасили себя, вооружившись страшным смертоносным оружием!

Что он несет? Я скосил глаза на спутников. Кубатай исподтишка вытаскивал уже засунутый в карман мумификатор, а Смолянин в одной руке держал кадку с огурцами, а в другой сжимал ручку своего таинственного чемоданчика и подзорную трубу, которая, правда, и впрямь напоминала ствол какого-то таинственного оружия.

– Если бы вы действовали от лица земного правительства, военный конфликт между нашими планетами был бы неминуем, – продолжал гнать Шидла. – Но мы знаем, что вы – преступники, потому и не находитесь под его защитой. Это знают также и народы Земли и Венеры, ведь все происходящее на нашем борту транслируется. Вот, посмотрите сами!

Не сводя с нас стволов бластеров, он треснул задней лапой по какой-то кнопке, загорелся экран, и мы увидели на нем себя, снятых бортовой камерой. В левом углу экрана в маленькой рамочке торчала голова комментатора, который быстро говорил:

– ...И теперь, после слов посла Венеры Шидлы, беременный отщепенец Кубатай и его бесстыдный прихвостень Смолянин, – на экране в этот момент крупным планом показали коленки Смолянина под юбочкой, – знают, что их постыдную террористическую акцию наблюдают сейчас в каждом доме Земли и Венеры! Может быть, они хотят что-то сказать нам? Оправдаться? Как-то объяснить свои гнусные действия? А? Что скажете, мерзавцы?

– Э-э... – нерешительно помахал перепончатой кистью Смолянин, – ну, пользуясь случаем, я хотел бы передать привет своим бывшим коллегам по сверхсекретному подразделению...

Звук его голоса оборвался вместе с гулом из салона корабля, и диктор залопотал снова:

– Да кого тут интересуют ваши грязные приветы?! Не хотите покаяться, огласите хотя бы свои требования!

Снова загудело – это опять включили звук из нашего салона.

– Я требую, – сказал Кубатай, – чтобы на борт корабля немедленно доставили мешок с семечками и коробку с бельем, – заявил он. – Они там стоят, в прихожей у Смолянина.

– Вы слышали? – закричал диктор. – Слышали?! Этому извращенцу еще и белье потребовалось! А Смолянин?! Каков фрукт?! А мы-то считали, что преступность на Земле искоренена! Только что народ чествовал его как героя-подсолнечника, а он, он, неблагодарный, оказалось, все в лес смотрит!..