Исин Нисио - Kizumonogatari

– Ага. Хорошая мысль.

Без сомнения.

Возможно, это лишь мое воображение, но я почувствовал небольшой поток злобных мыслей…

– Эй.

Тут наконец в разговор вклинилась Киссшот.

– Вы закончили свою бесполезную болтовню?

– Ах-ха-ха, Сердце-Под-Лезвием, какая ты бодрая. Сегодня хороший день? Ну да, действительно…

Смеясь, Ошино открыл молнию дорожной сумки.

А затем он засунул в нее свою руку…

И вытащил оттуда правую ногу Киссшот.

– …

Она была засунута туда целиком.

Она не была запакована в коробку или замотана полиэтиленовой пленкой, просто голая нога.

Словно причуда сумасшедшего убийцы.

Нога взрослой женщины.

Великолепная нога, стройная и изящная.

Как и ожидалось от ноги вампира, на ней не было ни следа от кровотечения или разложения…

– Он на самом деле вернул ее.

Драматург.

Вампир, охотящийся на вампиров.

– Для этого и существуют посредники. Нельзя работать без доверия. Взаимное доверие – это самое главное, верно? Потому что без него не было бы посредников. Другая сторона может состоять из охотников на вампиров, но он был настоящим профессионалом, поэтому не мог нарушить уговор. Держи, Сердце-Под-Лезвием.

Ошино протянул Киссшот ее правую ногу.

Киссшот взяла ее.

Отличная сцена.

– Но что ты будешь с ней делать? Сейчас твои ноги совершенно другого размера… Ты не сможешь заменить их.

– Вот что я сделаю.

Киссшот взяла свою правую ногу обоими руками, широко открыла рот, а затем вцепилась в нее зубами.

После чего она начала ее есть.

Ням-ням, чавк-чавк, хрум-хрум.

Все подряд – и мясо, и кости.

– …

Это нельзя экранизировать в аниме.

Десятилетняя девочка ест правую ногу взрослой женщины…

Более того, она считает ее довольно вкусной.

– Ум? – Киссшот неожиданно повернулась. – Не надо так пялиться, идиоты. Оставьте меня одну, пока я ем. Кто вас манерам учил?

– Да, верно…

Даже без напоминания было ясно, что на это не стоит смотреть.

Не дожидаясь, когда нас выгонят, мы с Ошино вышли из комнаты в коридор и закрыли за собой дверь.

Наверное, это было забавно – Ошино еле сдерживал свой смех.

Я же только глубоко вздохнул.

– Между прочим, Ошино, пока Киссшот ест, я хочу кое-что у тебя спросить.

– Что же?

– Если ты наблюдал за нами, ты видел, как моя левая рука была уничтожена Драматургом, однако она немедленно восстановилась. Скорость регенерации была просто невероятной. Но почему же руки и ноги Киссшот не регенерировали?

– Потому что Сердце-Под-Лезвием на момент вашей встречи практически полностью утратила свое бессмертие, например.

– Нет, я уже думал об этом. Однако когда мне отрезали руки, отрубленные части исчезли. Поэтому я думал, что конечности Киссшот также должны были исчезнуть, но этого тоже не произошло. Почему? Не было ни регенерации, ни исчезновения…

– Эта девочка – первоклассный товар, Арараги-кун, – тихо ответил Ошино. – Ее конечности были очень нужны тем парням.

– …

– Они разделили тело и конечности. Проще говоря, они украли не только ее руки и ноги, но еще и сущность вампира. Поэтому эти четыре конечности не регенерировали и не исчезли. По сути, они были парализованы. Предотвращая исчезновение, ты останавливаешь регенерацию. Если подумать, это очень эффективная тактика для запечатывания Убийцы Кайи… Тебе тоже следует быть осторожным.

Ошино произнес это зловещим голосом.

– Похоже, Драматург предпочитал сделать тебя своим товарищем, но ты, Арараги-кун, подчиненный Киссшот. Твои конечности тоже могут украсть, и ты станешь таким же беспомощным вампирчиком.

– В… в самом деле?

– Ха-ха. Расслабься. Вообще это особая техника, ее нельзя использовать слишком часто. Способ весьма сложен, кроме того, для него необходимо трое участников. Осталось всего двое, поэтому такого больше не повторится.

– Кто будет моим следующим противником? – спросил я. – Эпизод или Палач?

– Они сами определяют порядок, поэтому я пока не знаю, но я думаю, что вторым пойдет Эпизод. Я хочу уладить все это как можно скорее. И ты сможешь побыстрее вернуть себе человеческий облик.

– Ошино.

До разговора с Ханекавой я хотел выяснить все до конца.

– Смогу ли я снова стать человеком?

– Если ты вернешь все конечности Сердца-Под-Лезвием, то сможешь. Разве она тебе не говорила?

– Ну, может, Киссшот солгала? Она могла сказать неправду, чтобы заставить меня действовать…

– Эй.

Он легонько щелкнул меня по лбу.

– Ты не должен сомневаться в ней.

– Но…

– Ты весьма неблагодарно отзываешься о своем спасителе.

Ошино произнес «неблагодарно»?

Спаситель?

Ошино сказал, что это Киссшот мой спаситель, а не наоборот?

– Ух, ну и рожу ты скорчил, Арараги-кун. Случилось что-то хорошее?

– Не говори так, словно видишь меня насквозь.

– Ты весьма прозрачен. Разумеется, ты пожертвовал своей жизнью ради Киссшот, подставившись под ее клыки. Я думаю, это было невероятно. Очень щедрый дар. Однако, Арараги-кун, если говорить начистоту – ты должен был умереть.

Мою кровь выпили.

Я был выпит до капли.

Тогда я, должно быть, умер.

Нет, я определенно умер в тот раз.

– Однако ты ожил как вампир. Но до сего момента тебе позволено оставаться самим собой.

– Это из-за того правила, что если вампир выпьет твою кровь, ты обязательно станешь вампиром? Я не умер, это да, но говорить о моем спасении…

– Обязательно? Кто тебе это сказал?

Ошино ухмыльнулся.

Он до сих пор делал вид, будто видит меня насквозь.

Делал вид, что видит мое сердце сквозь тревогу и недоверие, скопившиеся там, словно мусор.

– Это сказала Киссшот.

– Ты это слышал только от нее. А ты не думаешь, что она могла соврать?

– Не может быть!

Она солгала?

Это была ложь?

Но какой смысл ей лгать об этом?

– Я не особо понимаю ход мыслей Сердца-Под-Лезвием, но попытаюсь объяснить. Когда вампир сосет кровь, возможны два варианта. Первый – ты просто пища, восполняющая запас жизненной силы. Второй – ты служишь для создания подчиненного как личного слуги.

Это две совершенно разные вещи.

Ошино произнес это с легкой улыбкой.

– Для того, чтобы создать подчиненного, нужна определенная энергия. Но если бы она выпила всю твою кровь в качестве пищи, то, даже не восстановившись полностью, она не потеряла бы всех своих способностей.

– Да, но…

Думаю, так оно и есть.

Хотя Киссшот уже говорила про это под уличным фонарем.

Выпить мою кровь – это была крайняя мера.

Ее нынешний внешний вид, внешность десятилетней девочки.

Можно ли сказать, что она воспользовалась крайней мерой?

Можно ли сказать, что она могла пополнить запас своих сил?

Словно… ненакормленный ребенок.