Ольга Громыко - Космотехнолухи. Том 1

— «Ребенок не устанет», да? — саркастически пропыхтел бордовый Вениамин.

— Так ему на четвереньках как раз удобно должно быть! — Тед снова поскользнулся и на этот раз проехал на заднице метров двадцать, до небольшого уступа. — Блин!!!

Остальные наблюдали за пилотом сперва с тревогой, потом с завистью: вон как сразу продвинулся!

— Может, все-таки за флайером? — с надеждой предложил Дэн.

— Нет, — отрезал Станислав, неожиданно вошедший во вкус. — Действительно, давно пора было устроить вам полевые учения, а то что это за позорище — без флайера даже с какого-то паршивого холмика спуститься не можете!

— Так полевые ж, а не горные! — Вениамин остановился, чтоб отдышаться. Куст, за который он в это время придерживался, вцепился в землю изо всех корней и жалобно потренькивал натянутыми ветками.

— Отставить разговорчики и шагом марш вперед!

Наибольшее впечатление Станиславу удалось произвести на куст, в панике отбросивший ветку. Вениамин едва успел ухватиться за другую и взмолился:

— Стасик, ты же был старшиной! Откуда в тебе проснулся этот кошмарный прапорщик?!

— Попрошу заметить, что инициатива насчет похода исходила не от меня! — мстительно напомнил капитан.

— А я и не жалуюсь! — торопливо сообщила Полина и с визгом скатилась вслед за Тедом.

Как ни странно, лучше всех с тяготами пути, то есть с прелестями экскурсии, справлялся Михалыч. Чуть согнувшись под весом рюкзака, он топал себе и топал, как воплощение оптимального соотношения размера подошвы и роста.

— Эй, Михалыч! — окликнул его капитан. — Да ты прямо матерый походник! Признавайся: в молодости сталкером был? Или черным археологом?

— Нстрктрмвдтскмлгр пдрбтвл, — смущенно признался механик.

— И как?!

На Михалыча — вожатого детского скаутского лагеря не хватило даже совместной фантазии команды.

— Прмрнткж, — честно сказал механик и дунул в свисток: — Плна!! Нмдлннбрс!

Девушка вздрогнула и выронила «бобовидного трехстворчатого улита», которого уже почти запихала украдкой в карман.

По мере спуска склон становился все более кустистым и лесистым, а почва твердой. Ноги перестали скользить, зато появился риск переломать их о полупрозрачные, словно отлитые из грязного льда корни, во множестве торчащие из земли. Свист звучал все чаще, досталось даже Дэну, попытавшемуся отойти в сторону.

— Кда-а-а?!

Навигатор попытался объяснить, что боевые киборги всегда так работают: нарезают круги возле основной группы, чтобы вовремя засечь приближающуюся опасность, но длинный сердитый свист дал ему понять, что это в армии он киборг, а тут всего лишь малолетний скаут на выгуле.

— Жввстр!

Пришлось подчиниться.

У подножия холма кострищ и кругов-квадратов от палаток оказалось еще больше, чем сверху. Видимо, космолетчики были не единственными новичками, купившимися на «легкую прогулку».

— Может, здесь и заночуем? — с надеждой предложил Вениамин. — Сколько мы уже отмахали? Десять километров, пятнадцать?

— Два с половиной, — неумолимо сообщил Дэн.

Доктор застонал и попытался сесть прямо где стоял, но свист под самым ухом живо вздернул его на ноги.

— Асдшкгд?! — сурово поинтересовался Михалыч. — Нглзмлсдтпсн!

Вениамин покорно отцепил от рюкзака скатанный в трубку коврик, пересел на него и умоляюще уставился на Станислава: «Да отбери ты наконец у него этот чертов свисток всевластья!», но капитана ситуация более чем устраивала. У каждого руководителя должен быть злобный зам, выгодно оттеняющий его доброту.

Теду с Полиной понадобилось всего четверть часа, чтобы восстановить силы, а Дэн особо и не потратился. Дальше сидеть стало скучно. Друзья принялись обследовать окрестности стоянки и быстро обнаружили, что от нее ведут две равно хилые тропы, причем флажков ни у одной из них нет.

Команда сверила компасы. Все они показывали примерно одно направление, но именно что примерно.

— Нам туда, — уверенно показал Дэн между тропами.

— Будем прокладывать третью?

— Ну, прямо сказать, эти тоже не автострады, — критически заметил Тед.

Обе тропки выглядели так, словно настоящую никто из предыдущих групп не нашел и отчаявшиеся туристы углубились в джунгли на свой страх и риск, оставив за собой уже почти рассосавшиеся борозды в кустарнике. Он был не настолько густым и высоким, чтобы в нем увязнуть, но переть по целине, путаясь в ветках и не видя земли под ними, как-то не хотелось.

После короткого спора решили идти по левой, а если она начнет ощутимо уводить в сторону, вернуться.

— Может, я вас здесь подожду? — жалобно поинтересовался Вениамин.

— Это еще что за пессимизм?!

— Это реализм, за мной-то вы в любом случае вернетесь!

Лентяя осмеяли, освистали и подняли на ноги, пригрозив судьбой того бородача в зеленом жилете.

Через полкилометра обе тропы слились в одну, более широкую, и в ее начале — та-дам! — висел флажок.

— Логично, — заметил Дэн, пока остальные возмущенно взирали на изрядно потрепанную и выгоревшую тряпочку.

— В смысле?

— Если без разницы, по какой тропе идти, то и помечать их незачем, — пояснил киборг.

— Тогда зачем вешать флажок на эту?! Она вообще одна!

— Здесь развилка.

— На ней и так понятно, куда идти!

— Но это ключевой выбор, а предыдущий — нет.

— Предложи авшурам свои услуги по прокладке новых туристических маршрутов, — ехидно посоветовал Тед. — Думаю, вы сработаетесь!

— А из тебя выйдет отличный проводник, — парировал Дэн.

— Почему?

— Работать вообще не надо.

— Ах так?! — Теодор сорвал с куста «смородины» увесистую недозрелую ягодку, но вовремя сообразил, с какой скоростью она прилетит обратно, и лишь красноречиво подкинул ее в руке.

Сердитый свист развел напарников по разным концам цепочки, где они мигом раскаялись: теперь приходилось перекрикиваться через головы остальных, что далеко не так весело.

Здешний кустарник мало отличался от земного — ветвящиеся прутья с плоскими выростами-листьями, — зато деревья смахивали на насаженные на палочки шишки: толстый ствол и сотни оттопыренных чешуй, мельчающих к макушке. Нижними можно было флайер накрыть, и они смыкались в черепитчатый свод. Если бы не местная живность, обильно издырявившая его ходами, внизу царил бы вечный полумрак. А так джунгли пронзали мириады сияющих струн, колышущихся из-за гуляющего в кронах ветра; если неотрывно на них смотреть, начинала кружиться голова. На концах многих лучей судорожно, как пойманные, трепыхались мотыльки-фототрофы, жадно впитывая белесыми крыльями световую энергию.