Татьяна Млынчик - Ловля молний на живца [litres]

Маша принялась механически прибираться в комнате. Теперь из-за слез завтра у нее опухнет физиономия.

На следующий день она приехала в метро на площадь Александра Невского, где Шалтай договорился встретиться с товарищами по группе. У ларька напротив выхода из метро уже терлись Лопез и волосатый барабанщик Вэл, сутулый парень с белесыми ресницами под проколотой бровью. Ребята поприветствовали Машу.

– Ты сегодня с нами? Когда дамы на репе, играется легче, – улыбнулся Вэл и затушил потертым кедом бычок, – хлев превращается в сад…

– Юлю с собой не взяла? – Лопез подмигнул Маше.

– Не-а. Давно ее не видела.

– И я тоже… О! Вот и Вова!

От вестибюля к ним приближался Шалтай. За спиной виднелся гриф гитары в черном чехле, закрепленный за рюкзаком. Из-под кепки выбивались кисточки черных волос, которые показались Маше значительно более короткими, чем раньше. Он пожал парням руки, а потом смазанно проехался губами по Машиной щеке.

– Подстригся?

– Да, – он снял кепку, – нормально?

– Очень даже… – Она слегка улыбнулась. – Погнали! Опаздываем! – Вэл махнул рукой.

Отправились мимо Александро-Невской лавры в сторону промзоны, которая начиналась сразу за Обводным каналом. Через трухлявую маленькую дверь они вошли в обшарпанное здание бывшей советской документальной киностудии. Поднялись по пыльной лестнице, заваленной грудами разломанной мебели, на второй этаж. Доски с множеством щелей и клочками запачканного краской линолеума скрипели под их подошвами.

– Пойду к Слесарю. – Вэл двинулся по коридору, оставив их стоять перед одной из дверей.

– Здесь админ – Слесарь из «Психеи», – пояснил Лопез.

– Крутая новость, – прошептал Вэл заговорщически, когда вернулся и принялся с хрустом отпирать покрытую вмятинами дверь. – Слесарь сегодня будет искать банду на разогрев. Угадайте что? Он зайдет нас послушать!

– Ого. Значит, вы будете выступать с «Психеей»? – спросила Маша, но вопрос оставили без ответа.

– Надо как следует отточить четвертый трек. – Под собственный приглушенный галдеж они завалились в каморку. Квадратное окно было наполовину замалевано бурой краской, из-за чего вся обстановка погрязла в красноватом свете; в лучах, продиравшихся через прозрачную половину стекла, мерцали стада пылинок. На стенах яичные коробки – на дюжину яиц каждая, из-за этих углублений фактура стен напоминала поверхность исполинской мягкой губки. Справа – барабанная установка, уменьшенная версия тех, что Маша видала на концертах, по полу змеились черные и серые провода. Вэл расстегнул круглые чехлы с тарелками, достал наружу бронзовые диски, похожие на артефакты скифов из Эрмитажа. Шалтай бережно раскрыл, словно оголил плечи девушки, свою гитару. Маша позавидовала этой вещи, пока наблюдала, как он касается темного дерева, ведет пальцами по плавному канту, очерчивает форму, изящней которой еще никто не придумал. Ребята подсоединяли инструменты к металлическим джекам, блестевшим на кончиках проводов. Темные штепселя гитар и усилителей, как пиявки, присосались к пожелтевшим расколотым советским розеткам.

– Кинь дисторшн, – попросил Шалтай Лопеза и глянул наконец на Машу, которая замерла возле двери, вжавшись спиной в яичные коробки, – не стой столбом, найди куда присесть, вон там. – Он указал на старый стул, от спинки которого остался лишь пустой металлический каркас. Наконец все было готово, гитары повисли у парней на плечах, закрепленные пестрыми ремнями, оборудование подсоединилось к сети, Вэл четырежды ударил палочками у себя над головой, затопал ногой, и от нижнего барабана забилось звуковыми волнами густое ритмичное бомканье. Лопез ловко пробежал пальцами со смешными детскими ногтями по струнам баса, Шалтай качал головой в такт товарищам, а потом, как флагом, взмахнул медиатором и резко опустил его на струны. Когда зазвучала его игра, по телу Маши пробежала та особая грубая рябь, что рано или поздно захлопывает в ловушку каждую, чей парень умеет хоть каплю играть на гитаре. Ритм игры в начале был довольно четким, но потом стал вдруг съезжать.

– У меня коротит. – Лопез жестом оборвал ребят. Звуки мигом стихли.

– Что за хрень?

– Кажется, тут не все входы рабочие.

В дверь громко постучались снаружи, она приоткрылась, и в проем влезла лысая, как Машина коленка, бритая голова бородача, в ушах которого болтались круглые пиратские серьги.

– Здорово, салаги, – пробасил он, обшаривая комнату маленькими лукавыми глазами.

Шалтай и Вэл по очереди пожали его забитую татуировками кисть. Двигались скованно, улыбались заискивающе, боясь на него глазеть, и, судя по всему, были дико смущены.

– Чего тут у вас наколдовано. – Он плюхнулся на пол, прямо рядом с барабаном. – Показывайте самую лучшую тему. Вот чем гордитесь, реально. – Он рассеянно оглядывал ребят, погрузив пальцы в густую рыжеватую бороду. – А ты чего тут? – он подмигнул Маше. – Музой работаешь? Поехали, парни, мне уезжать пора. – Бородач призывно хлопнул в ладоши.

– Нам бы переподключиться… – заныл Лопез. – Может, поможешь нам?

– Потом переподключитесь, времени в обрез. – Слесарь покровительственно потер руки.

Ребята покорно взяли инструменты. Вэл снова ударил палочками друг об друга, и группа заиграла. Поначалу музыка лилась ровно, как раньше, но потом звук будто поехал в сторону, исказился, как на замедлявшейся под гнетом севшей батарейки кассете.

– Стой-стой!

– Ты чего делаешь? – злобно окликнул Шалтай Лопеза.

– У меня звук скачет. Я сбился, – жалобно вымолвил тот.

– Парни, парни! – Слесарь встал с пола и сложил руки на груди. – Соберитесь-ка. Давайте еще попытку, и я пойду. За стенкой «Шарп Мустаж» с самого утра стучат, у них пободрее.

– Дашь нам минуту собраться? А то ты нас врасплох застал!

– Хер с тобой, покурю пойду. – Слесарь взялся за ручку двери. – Но когда вернусь, у вас будет ровно четыре минуты меня удивить.

Шалтай выразительно глянул на Машу.

– Парни, свалите, – произнес он, не отрывая глаз от ее лица.

– Давай провода проверим! – сказал Вэл.

– Свалите, мы сейчас все разрулим. Она же электрик.

– А зачем нам выходить?

– Тем, не тупи, а! Выйдите. Все будет. Идите Слесаря умаслите пока.

Вэл и Лопез нехотя прошли к двери, подозрительно косясь на провода под ногами. Шалтай подошел к Маше, которая уже вскочила со стула и собиралась выйти вслед за остальными.

– Ты можешь их зарядить? – он кивнул на кабели и комбики.

– Что?

– Заряди аппаратуру, как те телефоны. А? Будущее на кону. Ты же видишь!

– Но я не могу!

– Можешь!

– Не уверена…

– Зато я уверен. – Он подобрал с пола провода и пластиковые тюнеры и водрузил их ей на колени, прямо на джинсы.