Рафаэль Лафферти - Дни, полные любви и смерти. Лучшее [сборник litres]

Но Пантера (человек ли он? или чудовище?) запрыгнул на ее воз с сеном позади нее, и она его не видит! Вот он уже навис над ней – но тут Пейшнс Палмер и совершает задуманный ход. Ловко и храбро правя лошадьми и следуя своему плану, она поднимает высоко в воздух металлический ключ. Притянутая им ослепительная молния ударяет прямо в воз, и сено вспыхивает. Пейшнс в последнюю секунду спрыгивает с полыхающей повозки, и огнедышащий ад на полной скорости врезается в замковые ворота. Замок Зла, все его постройки и город вокруг охватывает очищающий огонь – таков пламенный финал одной из величайших драм с погоней.

Кстати, этот финал мы встретим еще не раз. Благодаря «медленному свету», свойственному селену, эта живая яркая сцена просачивается за рамки себя самой и призрачно накладывается, когда слабее, когда сильнее, на все двенадцать последующих драм.

Это вторая из телевизионных драм Аврелиана Бентли, снятых в 1873 году. Кларинда Каллиопа, одна из самых талантливых актрис своего времени, здесь исполняет роль Мод Тренчант, девушки-детектива. Лесли Уайтмэншн, Кирбак Фуайе, Пол Маккоффин, Хайме дель Дьябло, Торрес Мальгре, Инспиро Спектральски и Юбер Сен-Николя играют опасных героев и зловещих персонажей, хотя невозможно точно понять, кто они и какие цели преследуют. Так что вживаться в эту кровавую и захватывающую драму приходится, практически не зная деталей.

«Жадные кинжалы» еще в большей степени, чем «Злоключения Пейшнс», кажутся совершенно свободными от рамок времени и последовательности событий. Все это – одно разворачивающееся перед нами большое мгновение, полное растущей интриги и напряженности, но не подчиняющееся какому-либо порядку действий. Вкупе с определенными недостатками либретто это часто приводит к непониманию происходящего.

Либретто совершенно неудобочитаемо – листок очень темный и весь испещрен пятнами. Химический анализ показал, что это человеческая кровь. Мы предполагаем, что Бентли специально рассылал своим клиентам листки, запятнанные свежей кровью, чтобы, так сказать, настроить на нужный лад. Но с течением времени пятна расплылись, и на листках теперь не разобрать ничего вообще. В любом случае драма чрезвычайно интересна, и, кстати, это первая драма с убийством, поставленная на телевидении.

Можно почти не сомневаться, что Мод Тренчант, девушка-детектив, побеждает всякое зло, встречающееся на пути, и раскрывает всевозможные преступления, но подробности ее приключений, увы, утрачены навсегда.

Третья драма Бентли демонстрирует многогранную Кларинду Каллиопу в роли юной Джули Мидоублум. Фильм повествует о радостном и глубоко аллегоричном «путешествии в лето». Это первая из теледрам Бентли, где появляется звук. Мы слышим звуки окружающего мира, вначале слабые, затем более отчетливые. Звуки природы, деревенской обыденной и праздничной жизни, сельской ярмарки. И хотя кажется, что звуки возникли случайно (еще один призрачный побочный эффект селеновой магии), они подтверждают теорию о том, что оригинальное название драмы должно звучать так: «Большая велогонка. Пастораль».

Но есть там и другие звуки – голоса. Иногда сердитые, иногда молящие, иногда высокомерные, иногда угрожающие. О них – позже.

Всю драму сопровождает блеянье овец и коз, мычание коров, ржанье лошадей, хрюканье свиней, гогот гусей, кряканье уток и прочие милые сельские звуки: птицы, кузнечики, мельницы, фургоны, пение и восклицания людей, крики ярмарочных зазывал, бормотание игроков, визг и хохот молодежи…

Но есть и вышеупомянутые звуки иного рода, словно бы наложенные сверху. Голоса в основном звучат как будто в помещении, но иногда на улице – быстрые словесные перепалки в укромных уголках, заглушаемые шумом толпы.

– Нет, нет и нет. Да за кого ты меня принимаешь?

– Клари, все это я отдам тебе. Никто не одарит тебя такими сокровищами. Никто не позаботится о тебе так, как я. Сейчас самое время. Это же наше цветущее лето. Мы вовсю косим траву!

– Давай сначала выясним, Аври, сколько стоит хороший амбар для этой травы. И документально все оформим. Я имею в виду прибыль этого лета, эту цифру, длинную-предлинную, как само лето. А еще я имею в виду акт распоряжения твоей собственностью, оформленный на мое имя, в котором будут обозначены все последующие сезоны.

– Ты что, не веришь мне, Клари?

– Конечно верю, малыш Бенти. А еще я верю, что ты сегодня же подпишешь эти документы на доверительный фонд. Я вообще очень доверчивая женщина. Я верю, что оформить доверительный фонд на всякий пожарный случай не помешает.

Странный разговор, особенно в контексте остального звукового сопровождения «Большой велогонки».

Гонка охватывала три округа – Кэмден, Глостер и Атлантик – и продолжалась те пять дней, что шла Ярмарка Трех Округов. Велосипедисты преодолевали ежедневно по двадцать миль, и время отмечалось очень точно. Букмекеры принимали ставки на итог каждого дня, но чаще игроки ставили на победителя в общем зачете, и кубышка росла с каждым днем. С большой ярмарочной трибуны можно было видеть почти всю трассу – следить за велосипедистами и клубящейся пылью. Трибуна была высокая, и с нее открывался вид на окрестности – поля, рощи, сады, деревенские домики. Перед трибуной до, во время и после гонки проводили мулов и крупный рогатый скот, судьи оценивали животных. Так что велогонка (которая занимала ежедневно около часа) была событием безусловно знаменательным. В пробеге участвовали семеро велосипедистов, и все они – мировые знаменитости.

1. Лесли Уайтмэншн шел на добротном «Специале» работы барона фон Зауэрброна. Эта машина, известная в народе как «вертушка», считалась надежной, как все немецкое, безопасной и на удивление быстрой.

2. Кирбак Фуайе выступал на великолепной машине «Мажисьен» инженера Эрнста Мишо. У этого велосипеда был специальный разъем для крепления небольшого паруса, чтобы развивать бо́льшую скорость при попутном ветре.

3. Пол Маккоффин восседал на «Британском королевском велосипеде». У этой машины были две характерные особенности: колеса из монолитной резины (впервые в мире), и вдобавок ты сразу ощущал, что перед тобой нечто первоклассное. Аппарат отличался невероятным аскетизмом и прямизной линий, что, как известно, свойственно только лучшим британским творениям.

4. Хайме дель Дьябло ехал на «Костотрясе» Пьера Лалмана. Деревянные колеса этой машины были окованы сталью, переднее колесо – гораздо больше заднего.

5. Торрес Мальгре вступил в гонку на «американце», «Роудраннере» Ричарда Уоррена Сирса. Это первая машина, изготовленная только из металлических деталей. «Единственное деревянное – это головы наших критиков» – так звучала реклама «Роудраннера».