Патрик Несс - Поступь хаоса [litres]

– Смотря по тому, насколько правдивы слухи про армию.

Я инстинктивно оглянулся назад, словно армия уже была там, стояла и ждала, когда мы соблаговолим наконец двинуться вперед. Посмотрел на вершину ближайшего к нам холма. Неплохой обзор оттуда.

– Нужно убедиться.

Мы немного пробежали по дороге в обратном направлении, поискали, где бы удобнее влезть, нашли и полезли. Ноги у меня так и порхали по камням, а в Шуме было чище, чем за много последних дней. Я грустил по Бену, грустил по Киллиану, по Мэнчи, грустил из-за всего, што случилось со мной и Виолой.

Но Бен был прав.

Даже под самым большим водопадом есть надежда.

И возможно, это даже не так больно, в конце-то концов.

Начались деревья. Холм над рекой был изрядно крут, и нам пришлось раздвигать лозы и цепляться за камни, штобы влезть достаточно высоко и увидеть оттуда дорогу, насколько хватит обзора.

Бинок все еще был у меня. Я посмотрел вдоль реки, вдоль дороги, над деревьями. Вытер линзы от мороси – да, даже здесь.

– Видишь кого-нибудь? – поинтересовалась Виола.

Река вдалеке сходилась в точку. Дальше, дальше, дальше…

– Нет, – сказал я. – Не вижу.

Я посмотрел еще и еще. И тогда…

На самом дальнем повороте дороги в самой дальней от нас части долины, в самой глубокой тени, отбрасываемой утренним солнцем, были они.

Темная масса маршировала вперед – настолько далеко, што смотрелась отсюда темной водой, втекавшей в сухое речное русло. Никаких деталей на таком расстоянии, ни людей не видно, ни лошадей толком… только ясно, што это они.

Какая-то масса, течет себе и течет по дороге.

– Насколько она большая? – спокойно спросила Виола. – Насколько выросла?

– Не знаю, – ответил я. – Три сотни? Четыре? Не знаю. Мы слишком далеко, штобы…

Я заткнулся.

– Слишком далеко, штобы точно сказать, – я попытался выдавить улыбку. – Много-много миль.

– Мы их побьем. – Виола тоже устроила на лице улыбку. – Мы бежали, они за нами гнались, а теперь мы их побьем.

– Мы пойдем в Убежище и предупредим ихнего главного, – затараторил я, и Шум взвился от волнения. – У них есть линии обороны, и подход реально узкий, и до того, как армия подойдет, у нас есть еще целый день, а может быть, даже и вечер, и я уверен, тысячи человек там не наберется.

Клянусь, не наберется.

(Но.)

Виола улыбалась самой усталой, самой счастливой улыбкой, какую я только в жизни видел. Она снова взяла меня за руку.

– Мы их побьем.

Но страх уже поднял голову, и мой Шум слегка посерел.

– Ну, мы пока еще не там и не можем знать, в состоянии ли Убежище…

– Не-не-не, – она твердо покачала головой. – Мы их побьем. Слушай меня и радуйся, Тодд Хьюитт. Мы все это время пытались перегнать армию, и знаешь что? Мы с тобой ее таки перегнали!

Она глядела на меня, улыбалась, ждала, што я отвечу.

Шум бурлил счастьем, теплом, усталостью и облегчением, и еще немного беспокойством, но я все равно думал, што она, возможно, права, может, мы победили, и, может, мне стоило бы ее обнять, если бы это не было немного дико, и вообще где-то в глубине я был с ней на самом деле согласен.

– Мы их побьем, – сказал я.

И тогда она уже сама обхватила меня руками и крепко-крепко сжала, словно мы могли упасть, и мы стояли там, на мокром холме, и дышали.

Цветами от нее пахло уже немного меньше, но это ничего.

Водопад рушился вниз из-под нас, и Убежище блестело сквозь зажженную солнцем водяную дымку, а само солнце улыбалось реке над водопадом и превращало ее в ослепительную металлическую змею.

И я отпустил Шум и дал ему вспузыриться искрами счастья, а взгляд побежал по реке, вверх, вверх…

Нет.

У меня каждый мускул в теле прошило, как молнией.

– Что?! – Виола отпрянула, повернулась туда, куда смотрел я, вгляделась. – Что?!!

А потом она увидела.

– Нет, – сказала тихо. – Этого просто не может быть.

По реке шла лодка.

Достаточно близко к нам, штобы разглядеть без бинока.

Разглядеть ружье и робу. Шрамы и праведный гнев. На нас, свирепо загребая воду, словно сам Судный день, нисходил…

…Аарон.

– Он нас видел? – Голос у Виолы был очень натянутый.

Я еще раз наставил на него бинок. Аарон восстал прямо передо мной, огромный и жуткий. Отодвинул картинку: он на нас не смотрел, просто греб, как машина, выводя постепенно лодку к берегу и к дороге.

Физиономия у него была рваная и совершенно кошмарная, комковатая, кровавая, с дырой в щеке, с новой дырой там, где когда-то был нос, и, несмотря на все это, – свирепая, хищная, алчная, без тени милосердия. Такой не остановится. Никогда, ни перед чем – не остановится.

Война делает из мужчин чудовищ , прозвучал где-то голос Бена.

На нас надвигалось как раз вот такое чудовище.

– Не думаю, што он нас видел, – сказал я. – Пока еще нет.

– Мы можем его обогнать?

– У него ружье, – возразил я. – А дорогу отсюда видно аж до Убежища.

– Тогда не по дороге. Через заросли.

– Между нами и дорогой деревьев слишком мало. Придется очень быстро.

– Я могу очень быстро.

И мы ринулись вниз по склону, оскальзываясь на листве и мокрых лозах, хватаясь за камни, взглядывая сквозь редкую листву на гребущего Аарона. Такую редкую, што и он может нас прекрасно увидеть, если посмотрит в нужном направлении.

– Скорее! – прохрипела Виола.

Вниз…

И вниз…

Скатились на дорогу…

Вляпались с чавканьем в грязь на обочине…

С дороги мы опять потеряли его из виду, там, на реке…

Но всего на секунду…

Потому как вон он…

Течение быстро несло его к нам…

Мы были на полном виду…

И он глядел прямо на нас…

Рев водопада достаточно громок, штобы съесть вас живьем, но я все равно услышал.

Даже будь я на другой стороне планеты – тоже бы услышал.

– ТОДД ХЬЮИТТ!

И рука потянулась за ружьем.

– Бежим! – заорал я.

Виола со всех ног вдарила к обрыву, я – за ней. Туда, где дорога ныряла вниз и зигзагами падала в бездну.

Пятнадцать шагов… может, двадцать – и мы исчезнем за краем обрыва…

Мы мчались так, будто две последние недели прохлаждались в тенечке, копя силы…

Оглянуться через плечо…

Аарон с ружьем в одной руке…

пытается удержать лодку в равновесии…

она подпрыгивает на порогах, швыряет его взад и вперед…

– Он не сможет, – прокричал я в спину Виоле. – Не сможет грести и стрелять одновременно…

ТРЕСК!

Плюху грязи выбивает из дороги прямо под ногами у Виолы…

Я кричу, она тоже кричит, оба мы инстинктивно пригибаемся…

и бежим быстрее… быстрее…

Тум, тум, тум, тум ногами в землю… Бежать, бежать, бежать, бежать…

Мой Шум пыхтит, как мотор…

Не оглядываться… Пять шагов…

Бежать, бежать…

Три…