Сергей Синякин - Книга о странных вещах [сборник]

— Огурцов? Здравия желаю, товарищ майор. Я по поручению Тягунова вам звоню. Ничем не порадуете? А по разбойному на Панфилова? Нет ничего? Понятное дело, кто же следы оставлять будет. Преступник умный пошел, он нам работу облегчить не хочет. А в целом как обстановка по району? Спокойная? Вот и хорошо, товарищ майор, я так и доложу Тягунову.

— Балабанов? Спишь? Не спишь, говоришь? Это хорошо. А твои орлы? На происшествии? А что случилось? Ну ты даешь, Балабанов! Вечно у тебя что-то происходит. Так говоришь, кипятком его? Что? Целое ведро вылила? Вот бабки пошли! А в целом как у тебя по району? Спокойно, говоришь? Это хорошо!

Майор Тягунов пил крепкий сладкий чай и наблюдал за процессом сбора сведений. До сдачи дежурства в кабинете начальника УВД оставалось менее трех часов, там почаевничать не придется, в оба смотри, чтобы двухведерную клизму не поставили! Вообще, процесс сдачи дежурства в управлении характеризовался образно: пять минут позора и трое суток домашнего отдыха. Начальство всегда недовольно достигнутым результатом, ему всегда кажется, что подчиненные недорабатывают.

— Гучко! — продолжал расспросы помощник дежурного. — Как у тебя, Гучко, все спокойно? Да что ты говоришь? Ну-ка, ну-ка, поподробнее… Да ты что? В жизни бы не поверил!

— Железку обзвони, — посоветовал майор Тягунов.

В дежурную часть спустился ответственный по городу, налил себе чаю из самовара, расстегнул ворот форменной рубашки. Тягунов дал ему суточную сводку, ответственный на эти сутки за город подполковник Шугаев просмотрел сводку, покривился и нарочито бодро сказал:

— Бывало и хуже!

— Сергей Тимофеевич, — сказал от пульта лейтенант. — Я закончил. Все нормально, попов, правда, в метро немерено, да еще сообщили, что Загорская семинария пять автобусов «мерседес» заказала. В Петровский парк едут, не иначе религиозные гуляния у них, праздник какой-нибудь великомученицы отмечают.

— Бог с ними, с попами, — благодушно сказал майор. — От них никогда неприятностей не было. Народ смирный, законопослушный… Все?

Зазвонил телефон.

Лейтенант схватил трубку и долго слушал. На лице его появилось растерянное выражение.

— Понял, — сказал лейтенант и повернулся на вращающемся кресле к дежурному. — Все нормально. Только с железной дороги сообщили, на платформах «скины» кучкуются.

Скинхеды?

Само появление их вызывало определенную тревогу.

— Они в Мытищах электричку забили, — сказал лейтенант, — а еще в Люберцах, конечно, и на Сходне. Да и на других станциях… Где-то у них сегодня тоже сборище.

— Вот и узнай, — приказал майор.

— Это как? — не понял лейтенант.

— Ну, выясни, до какой станции они чаще всего билеты брали, — качнул головой майор. — Ну, чисто дети, все объяснять надо!

— Ничего, — бодро сказал ответственный по городу. — Мы тоже когда-то желторотыми были. Ничего — оперились.

На эти слова подполковника Тягунов ничего не ответил. Подполковник Шугаев был из «блатных», пришел в милицию несколько лет назад после пединститута и этим невыгодно отличался от майора, который тянул лямку с постового, полтора десятка лет проработал опером на земле, а в звании отстал. Может, подполковник когда-нибудь и оперится, но нескоро это будет, ох нескоро, Тягунов за это время десять раз на пенсию уйдет.

— А чего волноваться? — вслух удивился ответственный по городу. — Ну собираются где-то, ну митинг какой-нибудь проведут…

«Хорошо, если митинг, — подумал Тягунов. — А если на улицы выйдут и всех встречных иностранцев метелить начнут? Ксенофобия — вещь страшная и заразная, „скины“ начнут, городское хулиганье поддержит, пенсия до конца дней твоих только сниться будет».

— До Петровской они едут, — радостно объявил лейтенант. — Все правильно, там парк зеленый, наверное, именно в парке сборище и будет!

Мечтательно прищурился.

— Водочки выпьют, шашлычки пожарят…

— А на шашлычки парочку таджиков пустят, — мрачно пошутил Тягунов. Нехорошие предчувствия уже не оставляли его. Такое бывает, особенно если тебе опыта не занимать, неприятности чувствуешь заранее.

— Постой, — майор мрачно уставился на помощника. — Как ты сказал? Куда они намылились?

— В Петровский парк, — сказал лейтенант. — А что? Нормальное место.

— А из Загорска куда автобусы пошли? — лицо майора стало жестким и озабоченным.

— В Петровский парк, — упавшим голосом сказал лейтенант.

Вот оно! Как говорится, предчувствие его не обмануло!

— Машина на месте? — майор встал, надевая галстук. Ответственный по городу Шугаев безмятежно пил чай.

— Ты чего всполошился, Сергей Тимофеевич? — удивленно поинтересовался он. — Совпадение простое. А может, совместная акция, среди священнослужителей тоже националистов достаточно. Соберутся, покричат, мол, Россия для русских, да тем дело и успокоится.

— Опергруппа, на выезд! — сказал майор. — Покричат, говоришь? Хорошо, если бы покричали, да тем бы все и обошлось. У тебя с погонами как, прочно на плечах сидят?

Подполковник Шугаев подавился чаем.

— Ты чего людей пугаешь? — сдавленно сказал он. — Мне через полгода очередное звание получать!

— Если бог даст, — сказал майор, — или священники дозволят. Сам понимаешь, понедельник — день тяжелый.

Знать бы еще, насколько он тяжелый!

Милицейский «рено» шел по утренним улицам Москвы, помигивая спецсигналами и изредка взревывая сиреной. Спецсигналы особого впечатления не производили, их и без того на дороге хватало, но сирена делала свое дело, пробки рассасывались, «гиббоны» в желтых безрукавках моментально их разгоняли. Под жесткую руку дежурного по городу попадать никому не хотелось, добром это кончиться не могло. Нрав Тягунова многие из них почувствовали на собственной шкуре и приятных воспоминаний из этого не вынесли. А кто дежурит, представители славного племени ГИБДД узнавали заранее, к этому их подталкивал инстинкт самосохранения.

— Свяжись по рации с управлением округа, — сказал майор оперуполномоченному, сидевшему на переднем сиденье. — Пусть патрульную машину в парк направят. Не нравится мне все это, сильно не нравится.

— Паникуешь, — упрекнул майора ответственный по городу. — Сорвал всех перед концом дежурства, едем бог знает куда! А если все нормально? Мы же на развод опоздаем!

— Передал, — обернулся оперуполномоченный уголовного розыска.

Был он молод, четвертака еще не исполнилось, на майора Тягунова он посматривал с веселым недоумением — чудит дед!

«Пусть смеются, пусть, — подумал майор. — Лишь бы все это и в самом деле оказалось моими глупыми домыслами. А если нет? Это ж погоны полетят, в лучшем случает, это ж…»

Додумать мысль он не успел.

— Екарны бабай! — совсем не по уставу ожила рация. — «Осетр», «Осетр», я — триста первый! Да тут ОМОН нужен! Тут такое!