Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

И вот — на тебе вместо благодарности!

А ларчик открывался просто.

После совещания подполковник Кружилин вышел из кабинета, хмуро оглядел подчиненного и сказал:

— Четвертый труп объявился. Я же говорил, говорил… — и неожиданно успокоился. — Такие дела, младший лейтенант.

Четвертый труп Иванкина нашел учитель математики Кулибинской средней школы Александр Матвеевич Афиногенов. Земляков его хорошо помнил — красавчик, предмет воздыханий старшеклассниц. И безжалостный человек. Помнится, двойки он ставил безо всякого снисхождения. А уж в дневнике ее выводил красными чернилами так, что она любому родителю сразу в глаза бросалась. Впрочем, сейчас он сидел растерянный, невпопад отвечая на вопросы строгой на вид Милены Ружич, которая вопросы учителю задавала в строгом соответствии с вопросником, написанным небрежной рукой прокурора. Вопросник она старательно прятала под протоколом осмотра места происшествия, но Земляков его сразу углядел.

Непонятным было, что учитель делал в разваленном демократическими преобразовании свинарнике бывшего откормсовхоза, но труп он обнаружил именно там. Покойный Иванкин лежал на куче песка, широко раскинув руки и неподвижно глядя в пасмурное небо, проглядывающее в прорехи между разбитыми листами шифера. Выглядел он совершенно так же, как и все остальные, но на этот раз присевший над трупом на корточки Земляков сразу обратил внимание на узкое обручальное кольцо на правой руке покойника. По просьбе Землякова эксперт снял кольцо с пальца мертвеца. Надпись была на месте. «Милому козлику от любимой жены». И дата.

— Слушай, Милена, — спросил Земляков. — А ты не помнишь, у третьего покойника обручальное кольцо на руке было?

Милена глянула на него, словно не хороший знакомый Вова Земляков сидел рядом, а преподаватель института, которому она криминалистику сдавала. И при этом ни одного билета толком не знала.

— А я помню? — сказала она. — Это надо в прокуратуру ехать, дело смотреть.

— Память у тебя, — укоризненно сказал Земляков и поймал гневный взгляд женщины. — И пальцы на правой ноге кривые.

Милена вообще хотела взвиться и удила закусить, да сообразила, что речь идет не о ней, о покойнике. У него пальцы на ноге были кривые после неудачной игры в футбол.

Неподалеку гиеной-стервятником бродил журналист Мильштейн. Чувствовалась, что жизнь его ничему не научила. Он терпеливо ждал, когда следователь закончит опрашивать очевидца, чтобы самому взяться за его расспросы. Сенсации жаждал журналист, и, кажется, ему улыбалась удача.

В морге, куда Земляков привез тело, все повторилось.

— Да хватит издеваться! — заплакала жена потерпевшего. — И кольцо мое, и все остальное тоже. Что мне его — опять хоронить?

— Вы успокойтесь, — сказала Милана Ружич деловито. — Хоронить будут те, кому положено. Вы своего уже похоронили. Но это точно ваш муж Иванкин. Так?

— Девушка, — выразительно вздохнула вдова. — Сто против одного, вы-то своего после первой брачной ночи ни с кем не спутаете! Найдете по чему узнать.

— Это к делу не относится! — жестким жестяным голосом сказала Милена и густо покраснела.

— Ну зачем он так, — мягко и укоризненно сказал сопровождавший вдову Вартанян — Умер, так лежи в могиле спокойно, жди, когда родственники проведать придут. Несолидно так себя вести мертвому человеку. Так ведь женщину можно до нервного истощения довести. Нельзя так, нехорошо!

— Да не волнуйся ты, Вован, — успокоил участкового мэр кладбища Бурей. — Еще одним больше, делов-то! Похороним!

— Да в этом я не сомневаюсь, — вздохнул участковый. — Боюсь, и мне недолго придется землю топтать.

— Рано себя хоронишь, Вова! — сказал Бурей. — Мы еще поживем!

— Да не про то речь, — сказал Земляков уныло. — Это у нас профессиональный термин такой — быть на участке, значит, топтать землю, работать на земле, понимаешь? Погонят меня за эти мертвые тела, — и грустно объявил: — Да и пусть гонят! Что, на милиции свет клином сошелся? Пойду работать в другое место. Хотя бы к тебе. Возьмешь?

— А то! — сказал Бурей. — Мы с тобой, Володя, половину Кулибинска закопаем!

Бонифатий Савельевич, выслушав участкового, довольно потер ладошки.

— Замечательно! — воскликнул он. — Как говорится, эрраре хуманум эст, но все-таки эст модус ин ребус! Человеку свойственно ошибаться, но есть определенная мера вещей. Значит, четвертое тело? А вы знаете, молодой человек, что свой генератор гениальный Иванкин называл пространственным имитатором? Спрашивается — почему? И какую среду этот генератор должен был имитировать? Какое пространство? А? Не знаете, молодой человек? И я пока не знаю. Доктус нэмо насцитур. Будем разбираться.

— Доктус… — неуверенно повторил Земляков.

— Ученым никто не рождается, — охотно перевел Бонифатий Савельевич. — Учите латынь, молодой человек, она была и есть основа всех знаний.

— Ну хоть что-то проясняется? — жалобно спросил Земляков.

— Для того чтобы не ошибиться, — наставительно отозвался эксперт, — необходимо делать выводы, не спеша. Взвесить, так сказать, все про и контра. Одно скажу — зачастил наш инженер немного, торопится, наверное, боится опоздать.

Вечером Владимира Землякова утешал хозяин видеосалона.

— Да, — комментировал он происходящее. — Влетел ты, Вован. Мистикой все это попахивает. За мистику начальство тебя по головке не погладит!

И приготовился разлить по стаканам остатки водки из бутылки.

— И секта еще эта, — вздохнул Земляков. — Откровение он, видите ли, нам несет!

Бурыгин поставил бутылку на стол.

— Слушай, Вовка, — светлея от неожиданного озарения, сказал он. — Я понял. Я понял! Ты «Восставший из ада» видел?

— При чем тут американское кино? — вздохнул участковый. — Я тебе про то, что у нас происходит рассказываю! В Кулибинске, а не в этих занюханных Штатах!

— А «Ночь пришедшего»? — не унимался хозяин видеосалона. — Или «Хозяин сумерек»?

— Не видел, — сказал Земляков и меланхолично пожевал шпротину. — Ты же знаешь, я вообще ужастики не люблю! Вот последний раз посмотрел, всю ночь не спал, в живых людях покойников видеть начал!

— Так там специально посылают из ада умершего, — сказал Бурыгин. — Специально, понимаешь. Он умер, а дьявол его обратно посылает, чтобы он шороха на Земле навел!

— Это Иванкин-то шорох наводить будет? — насмешливо сказал Земляков и потянулся за ломтиком лимона.

— Это я к примеру, к примеру, — заторопился хозяин видеосалона. — Но в чем-то они и правы. Понимаешь, этот твой Иванкин и в самом деле помер. Но что-то его на Земле пока еще держит, понял?

— Ну и что? — сморщился от ожидаемой кислоты лимона Земляков.

— А то, — неожиданным шепотом сказал Бурыгин. — Вернуться он пытается. — И неожиданно зловеще подмигнул: — Только у него пока не получается.