Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

И попали бы мы все взводными в какой-нибудь стрелковый батальон, только и на сборном пункте о нас не забыли. Выкликнули наши фамилии, вышли мы, а с нами еще один лобастый парнишечка, который до войны в уголовном розыске города Сосновый Бор работал, провели нас в комнату, где еще стояло большое черное пианино (сборный пункт на территории музыкальной школы располагался).

На стуле рядом с пианино сидел лощеный старший лейтенант, даже волосы у него были прилизаны и расчесаны на пробор.

— Так, — сказал он. — Я лейтенант Соколовский. До возвращения из госпиталя капитана Скибы будете служить под моим началом. Заранее предупреждаю, я сказок не люблю, поэтому ваш бред относительно гномиков, живущих в моторах, или овраги, которые внушают ужас бойцам, читать не намерен. И будьте, уверены, раз уж мне вас поручили, я сделаю из вас полноценное подразделение, которое исполнит все, что положено контрразведке.

Сказав это, он длинными ухоженными пальцами взял несколько звучных аккордов на пианино. По всему было видно, что с этим инструментом он неплохо знаком.

Мне Соколовский очень не понравился. Остальным, впрочем, тоже.

Отдав распоряжения, лейтенант отбыл. Мы проводили его взглядами, в которых он смог бы прочитать многое, но Соколовский был выше этого, и на наши взгляды не обратил никакого внимания. Мы для него были рабочими лошадками, обязанные слепо исполнять его приказы и положения армейских наставлений.

Лобастый, коротко стриженный парнишка небрежно сплюнул ему вслед, потом застеснялся собственной несдержанности, застыдился, что плюнул в культурном учреждении, где даже пианино стояло, и, слегка покраснев, сказал:

— Ну, будем знакомиться? Дроздов будет моя фамилия, — и еще гуще покраснев, добавил: — А зовут меня Пашей.

Через два дня мы выехали в действующую армию, а еще через день оказались рядом с передовой. Веские причины к тому имелись.

Секретно

Ориентировка по Ленинградскому фронту от 22 марта 1942 года.

13 марта 1942 года в роще близ рокадной дороги между деревнями Гаустово и Любино с признаками насильственной смерти обнаружен обнаженный труп красноармейца 3-го отдельного батальона связи 11-й танковой бригады Краснюги Елены Дмитриевны, 1922 года рождения, призваной из города Борисоглебска Воронежской области. На теле имеются множественные повреждения, лица, совершившие данное преступление, не установлены.

16 марта 1942 года в балке близ деревни Гаустово с признаками насильственной смерти обнаружен труп сержанта РККА Родниной Алевтины Федоровны, 1919 года рождения, призванной из г. Сосновый Бор Ленинградской области, санинструктора медсанбата 4-го гвардейского стрелкового корпуса. На теле имеются многочисленные следы прижизненных пыток. Лица, совершившие данное преступление, не установлены.

17 марта 1942 года из расположения своей войсковой части в ХОЗО полка убыла связист 6-го МСБ 4-го гвардейского стрелкового корпуса Рощина Ирина Андреевна, 1929 года рождения, призвана военкоматом г. Луганска, к месту дислокации подразделения не прибыла, к месту расположения своей войсковой части не вернулась. При осмотре возможных путей следования труп Рощиной со следами насильственной смерти обнаружен в молодом ельнике в 3 километрах южнее деревни Махонино. И в данном случае лиц, причастных к совершению убийства, установить не представилось возможным.

По данным преступлениям возбуждено уголовное дело, расследование которого поручено прокуратуре фронта.

Учитывая, что во всех случаях личные вещи, деньги и документы, удостоверяющие личность, взяты не были, сведениями о передислокации войск и расположении штабов и командных пунктах убитые не располагали, возможно совершение указанных преступлений лицами, из числа постоянного состава частей, дислоцирующихся в районе совершенных преступлений, из числа ранее судимых за сексуальные преступления, имеющих неучтенные психические заболевания.

В связи с изложенным прошу ориентировать личный состав особых отделов, командиров подразделений, политруков на выявление лиц указанных категорий из подчиненного состава. Обращаю внимание на серьезность поставленной задачи, так как совершенные убийства разлагающе действуют на личный состав подразделений, сеют панику и дестабилизирует обстановку в районах, примыкающих к переднему краю. Начальники особых отделов вплоть до полкового уровня предупреждаются о персональной ответственности за ведение активного розыска и выполнение действий, указанных в данной ориентировке.

Сказать, что женщины были убиты, все равно, что ничего не сказать.

Осматривая эти багрово-белые, лишенные кожи тела, я не мог представить себе человека, способного совершить подобное. И на действиях диких зверей это совершенно не походило. Дикий зверь может порвать человека на части, но не станет так тщательно и трудолюбиво сдирать в него кожу. Если бы мне довелось увидеть нечто подобное до войны, я, скорее всего, упал бы в обморок. Но война меняет человека, она делает его менее чувствительным, сейчас я выполнял работу, на которую меня кто-то определил наверху. Поэтому приходилось думать о том, как поймать убийцу.

— Только без мистики, — сказал лейтенант Соколовский. — Что там у нас?

Я откинул простыню, и лейтенанту стало плохо.

Трупы женщин хранили в городском морге, в армии для этого условий нет. Седенький патологоанатом, которого все уважительно звали Василием Кузьмичом, только развел руками.

— Не знаю, что вам сказать, — он задумчиво пожевал губами. — На моей практике такое встретилось впервые. Одно могу сказать — это не зверь. Нет характерных для дикого зверя прикусов.

Если ему, прозектору с дореволюционным стажем, такого никогда не приходилось видеть, то что было говорить о нас. С надеждой мы смотрели на Пашу Дроздова, все-таки он когда-то работал в уголовном розыске и имел некоторый опыт в расследовании подобных дел.

Паша смущенно улыбался.

— Мужики, — сказал он. — Ну какой там опыт! Я больше по гопникам специализировался. А там все просто, чаще всего как бывало? Выпьет урка, денег на продолжение банкета нет, а трубы горят. Вот он и выходит на ночные улицы копейкой разжиться. Получишь задание, побегаешь по «малинам», да стукачки что-нибудь дельное шепнут, вот оно и сладится.

— А убийствами у вас кто занимался? — спросил я.

— Убийствами у нас Соломон Николаевич Стегин занимался, — смущенно сказал Паша. — Вот тот был специалист, в двадцатые годы еще начинал работать. Между прочим, он рассказывал, что одно время даже с Александром Беляевым работал, который потом знаменитым фантастом стал. Только я вам так скажу, у нас серьезных убийств не было, в основном бытовуха сплошная или опять же на почве уличного бандитизма.