Андрей Столяров - Темные небеса

Одновременно масштабная трагедия разразилась в Неваде. Арконская станция выросла там посередине пустыни, откуда до ближайших населенных пунктов было километров сто двадцать — сто пятьдесят. После объявления о миграции туда двинулось, по самым скромным подсчетам, около трехсот тысяч машин, уже к вечеру все шоссе и грунтовые дороги, ведущие в том направлении, встали в автомобильном параличе. Выбраться из этой каши было нельзя, скудные запасы воды мгновенно закончились, утром следующего дня тысячи людей, как сомнамбулы, брели по песку, под безжалостным солнцем, падали в обморок, так и оставались лежать. Начались столкновения. За глоток воды вспыхивали драки со смертоубийством. Видео с телефонов, выложенные в сети, повергали зрителей в шок. Президент США Рональд Гамб объявил Неваду зоной национального бедствия. Сотни вертолетов, срочно мобилизованных ВВС США, эвакуировали пострадавших, развернуты были медпункты и временные лагеря, и все равно количество жертв исчислялось четырехзначными цифрами.

ДЕКОН категорически отказался заниматься аспектами «звездной миграции». «Наше дело — Контакт, для всего остального у нас нет ни обученного персонала, ни денег, ни технических средств», — заявил на внеочередной «специальной» сессии его новый руководитель Роман Гардье. «И вообще это проблема не столько организационная, сколько политическая», — добавил он. Но кто будет решать эти вопросы, оставалось неясным. Группа стран — непостоянных членов СБ ООН — внесла проект резолюции, запрещающей переселение с Земли вообще. Мотивировалось это тем, что в числе лиц, получивших визу на Терру, слишком много людей достаточно молодых (в возрасте до сорока — сорока пяти лет), включенных в сферу научной и производственной деятельности. Будут изъяты самые лучшие, утверждалось в проекте, будут изъяты те, от кого в значительной мере зависит технологический и интеллектуальный прогресс, пусть количество их по сравнению со всем человечеством невелико, но это творческий драйвер, катализатор, закваска в тесте, без них человечество начнет деградировать. Резолюция не прошла, заблокированная голосами стран — постоянных членов СБ ООН, но и взамен ничего предложено не было. Общая дискуссия на сессии Генеральной Ассамблеи ООН тоже никаких конкретных решений выработать не сумела. Ситуация прочно зависла. Комитеты работали, эксперты давали рекомендации, принимались громкие резолюции, вспыхивали конфликты, массой произведенных бумаг, вероятно, можно было бы загрузить небольшой железнодорожный состав… Результат данной деятельности был нулевой. Никогда еще Организация Объединенных Наций не демонстрировала так явно свою деятельностную анемию. И все это — под непрерывные вопли прессы, под скороговорку политических комментаторов, под хронику телеканалов, показывающих толпы людей, бредущих, как выразился один журналист, «в надежде вырваться из того ада, в который они превратили собственный мир».

В конце концов под давлением Китая, Индии и России, которых немедленно поддержали Турция и Иран, было принято постановление, где говорилось, что каждое государство должно самостоятельно обеспечивать эмиграцию своих граждан. Общего принципа здесь нет и не может быть. То есть проблема была спущена на уровень национальных правительств. Фактически Организация Объединенных Наций признала себя бессильной, и уже не в первый раз всплывал из кулуаров вопрос: а зачем она нужна вообще? Так или иначе, но остановить стихийный процесс было нельзя. Выкручивались кто как мог. В зависимости от страны принимались и соответствующие меры. Наиболее эффективным оказался метод, спонтанно возникший в ЕС: большие конвои, где десятки армейских фургонов с мигрантами двигались под охраной полиции или военных. Все же и тут возникали неожиданные инциденты, например, когда «Церковь Божьей Звезды» — одна из множества сект, образовавшихся в эти дни, — застопорила испанский конвой, выведя на шоссе более двадцати тысяч «избранных», одетых в белые балахоны и несущих приваренные к металлическим жезлам остро заточенные звездочки-сюрикены. Неизвестно, что спровоцировало насилие — то ли случайный выстрел (так утверждали общественные организации), то ли удар сюрикеном, от которого один из полицейских упал (официальная версия), но оцепление было мгновенно смято, фургоны заполыхали, а «избранные», которым, по утверждению следствия, добавляли в питье наркотики, начали безжалостно и исступленно рубить всех подряд. В кровавой бойне пострадали более восьмидесяти человек. «Церковь Божьей Звезды» была тут же объявлена тоталитарной сектой и специальным законом запрещена, что, надо заметить, нисколько не помешало ей и дальше спокойно существовать, тем более что Священный Гокун ее (патриарх, между прочим, по национальности иракский курд), взойдя на зиккурат, только что возведенный в Бремене, провозгласил, что каждый погибший за веру немедленно воплотится на Терре, где всех «избранных» ждет вечный рай. Прямая трансляция в интернете этого действа увеличила число сторонников ЦБЗ почти в восемь раз. Неудивительно, что запреты остались лишь на бумаге: приближались выборы, правительство Испании старалось не потерять голоса.

А вскоре аналогичный инцидент произошел в Роттердаме, где уже «Церковь Воинствующего Христа» объявила набор солдат для «последней из галактических битв». «Благо Христово, — проповедовал ее предстоятель, — должно быть утверждено во Вселенной огнем и мечом. Ибо меч в этот мир принес сам Божий Сын». Интересно, что под Роттердамом использовались уже не сюрикены и заточенные пруты, а автоматы, винтовки и даже армейские гранатометы. Сражение на окраинах города, где на стороне «Церкви» выступали в основном национальные меньшинства, продолжалось более суток и привело к многочисленным жертвам среди гражданского населения. Сильное впечатление на пользователей сетей произвел подрыв Центра международных расчетов, светло-коричневой девяностометровой башни, спиралью вздымающейся над рекой. Данная акция, видимо, была спланирована заранее: ролики, зафиксировавшие ее, отличались высоким профессионализмом. На них было отчетливо видно, как синхронно выросли грибы дыма у подножия башни, как заколебалось все тело ее, расслаиваясь на неровные каменные сегменты, и, наконец, как они один за другим легли в реку, подняв волны, выплеснувшиеся на набережную. Хорошо еще, что многочисленные офисы башни были пусты: воскресенье, «день, заповеданный Господом нашим для битв», — как возвестил в своем обращении глава ЦВХ.

Еще более сильное впечатление производили репортажи из Центральной Африки. Вот где действительно овеществилась метафора о «переселении народов». Вновь вспыхнуло пламя Великой африканской войны, раскаленные угли которой тлели даже после официального ее завершения. Армии Уганды, Руанды, Бурунди снова вторглись на территорию Демократической Республики Конго, где к власти в результате военного переворота только что пришел президент Йоно Либагго Меме (по гражданской профессии — ветеринар). Одновременно с этим заполыхал мятеж в Верхней Катанге, откуда «Армия джунглей» генерала Дуду, объединившего местные племена, почти не встречая сопротивления, двинулась на Киншасу. Помощь новому президенту оказали Ангола, Чад и Намибия. Северная Корея, напротив, прислала оружие и военных специалистов формированиям оппозиции. Сразу несколько фронтов рассекли кровоточащий континент. В сражениях использовались артиллерия, танки и авиация. Мгновенно разразилась эпидемия малярии, сопровождаемая какой-то ранее неизвестной «бронхиальной чумой». Смертность от нее, по предварительным данным, достигала девяноста процентов. Из зараженных районов бежали толпы людей, выкашливающих белую пену. Всемирная организация здравоохранения изо всех сил била в набат. Дело тут было даже не в борьбе за ресурсы и геополитическое влияние: с поразительной быстротой, преодолевая языковые и племенные барьеры, чуть ли не по всей Африке распространился слух, что наконец снизошел к людям Милостивый дух Мнаганга, который распахнул врата в небесные пажити. Царят в них вечные покой, счастье и изобилие. Храмы его (купола Станций) открыты ныне для всех. Сонмы людей тронулись с места. Дороги, там, где они имелись, превратились в человеческие потоки, текущие неизвестно куда. Редкие кадры, доставляемые оттуда корреспондентами, тут же получали престижные премии на различных фотобиеннале в Европе: матери, несущие детей на руках, старики, волочащие на привязи коз и свиней, равнодушные лица тех, кто уже не в состоянии был идти и просто сидел на обочине в ожидании неминуемой смерти.