Андрей Кокоулин - Возвращение в Пустов

— Значит, четырнадцать ходок, — сказал Шумер. — А если найдется еще одно ведро, то и по два можно каждому.

— Ох, — сказала одна старуха. — Постой-ка, милок.

Поднявшись с лавочки, она зашаркала к подъезду. Вторая старуха, сбив пуховый платок с седых волос, отправилась за ней следом.

— Никитичну предупрежу.

— А я здесь останусь, — сказала третья. — Послежу.

Она скрестила руки на животе и уставилась на Шумера, ни коим образом не собираясь, видимо, спускать с него глаз.

— И откудова ты такой добрый?

— С поезда.

— С поезда, — покивала старуха. — Неприкаянный что ль?

— Наверное, — сказал Шумер.

— У нас здесь воровать нечего!

— Да разве я по этому делу?

— По этому, по этому! На себя посмотри, мил человек! — с укором сказала старуха. — Натуральный этот, любитель прикарманить что ни попадя. Еще небось ограбил кого по пути и к нам подался, на старые адреса.

— Я же воду…

— Ага-ага. Знаем. По квартирам пройдешь, посмотришь где что, приценишься. А ночью в окна полезешь.

Шумер улыбнулся.

— Вы вот прям насквозь меня видите.

— Глаз такой, — кивнула старуха. — Я ж раньше контролером приемки на заводе работала. И в людях гнильцу примечать тоже научилась.

— Значит, я с гнильцой?

Старуха прищурилась.

— Ну-ка, отступи на шаг.

Шумер отступил.

— Нет, — помедлив, качнула головой она, — все же не скажу. Не с гнильцой, с трещиной. Тоже, как ни крути, брак.

— Есть такое, — признал Шумер. — Но в окна-то не полезу?

— А бог тебя знает, — ответила старуха. — Ну-ка, отступи снова.

На всякий случай Шумер даже повернулся перед ней, отставляя ведро в сторону.

— Нормально?

— Странный ты, — сказала старуха. — Улыбаешься.

— А что делать?

— Нет, вроде не злой человек, не злой. Переломанный. Сам себя изломал. Сам и маешься, собрать себя не можешь.

— Обстоятельства, — тихо сказал Шумер.

Старуха вздохнула.

— У кого их нет?

Они помолчали. Шумер стукнул ведром по бедру.

— Так вам воды-то надо?

— А как же! Ты только начинай с первых квартир. Я сама с девятой, — старуха с кряхтением встала, — пойду хоть, куда перелить, приготовлю. Но мне бы, конечно, не два, а четыре ведра было в самый раз.

— Хорошо, — сказал Шумер.

— Ну и ладно.

Старуха, шаркая, скрылась в подъезде, уступив место той, что уходила за ведром. В этом виделась некая преемственность.

— На-ко, милок.

Ведро было грязное, с мазком краски на боку.

— Из-под картошки, — пояснила старуха. — Ополоснешь под колонкой, ничего с водой не станется.

— Хорошо, — сказал Шумер. — Я пойду по порядку.

— Красный сарай, — напомнила старуха.

Деревянные мостки вывели его за ограду.

По обочинам насыпной дороги валялись кора и щепки, здесь, видимо, все еще ходили лесовозы. Год назад на его памяти лесозавод был на грани закрытия, но, возможно, банкротство отсрочилось. Шумер пересек насыпь, прошел между темно-серых бесхозных дровяников. Над рубероидными крышами проплыл гудок, намекая на близость железнодорожной колеи. В пустоте между домами даже мелькнул тепловоз.

Красный сарай, поджатый сбоку ларьком — низким, дощатым сооружением, выкрашенным в бледно-голубой цвет, открылся ему, едва он взял от дровяников левее. Обойдя сарай, Шумер обнаружил с тыльной стороны помост и торчащую из стены трубу под шиферным козырьком. Над трубой имелся пульт с двумя кнопками — красной и черной.

Шумер поставил ведра.

Помост был мокрый. С него, похоже, кто-то только что набирал воду и сделал это не слишком аккуратно. Качнув головой, Шумер нажал черную кнопку, и через секунду из содрогнувшейся трубы с шипением рванула вниз тугая струя. Мимо! Холодные брызги полетели в стороны, дробясь о жестяную кромку, и Шумеру пришлось срочно исправлять аварийную ситуацию, центруя ведро ботинком. Тут же насквозь промокла штанина, а затем и рукав.

Помост сделался еще мокрее.

Торопливо вдавленная красная кнопка прекратила гул и течение воды. Шумер ошалело вытер мокрый лоб. Блин, ничем не лучше предыдущего водоноса.

Он фыркнул. В ботинке противно жамкался залитый носок.

Из своего ведра Шумер зачерпнул воду ладонью, сполоснул переданное старухой ведро, вылил грязь в песок. Под помостом уже лужица образовалась, вытянула тонкие веточки ручейков под уклон.

Вторая очередь! Шумер снова включил воду. Ему сделалось весело.

В этот раз получилось куда как лучше. Ведро было поставлено в нужную точку, и красная кнопка, останавливающая струю, нажата вовремя.

Ух, хорошо!

Шумер с ведрами сбежал по короткой лесенке. Навстречу ему из домов по эту сторону насыпи катил тачку с флягой бодрый усатый дедок.

— Здрасьте, — сказал ему Шумер.

— Ох ти ж, вежливый, — удивился, останавливаясь, дедок. — И тебе не хворать, — крикнул он вдогонку.

— Постараемся!

Шумер перемахнул через дорогу и зашагал по мосткам. Какая-то гнусная щепка с обочины попала в ботинок и принялась обживаться на новом месте, тесня пятку. Шумер поболтал ногой на ходу. Вот, зараза.

Мимо, обдув спину теплом и запахом натруженного двигателя, проехал автобус и скрылся из виду в оглушительном скрежете коробки передач.

— Сюдо-ть.

Одна из старух, зазывая, стояла у подъезда.

— Сейчас.

Шумер остановился и вытряс щепку.

— Уже и вымокли, — с огорчением сказала старуха.

— Не без этого, — Шумер бросил взгляд на облепленную песком штанину.

— Чаю с медом после попейте. Обязательно! А то простудитесь, еще помрете, не дай бог.

— Не помру.

Он зашел в подъезд. Дверь первой на очереди квартиры была уже открыта, кутаясь в драповое пальто на пороге ожидала высокая женщина под пятьдесят, строгая, в круглых очках. Из-под пальто выглядывал вязаный халат.

— Куда? — спросил Шумер.

— Сюда, — хрипло ответила женщина и, прихрамывая, двинулась вглубь квартиры.

Одно ведро Шумер перелил в пластиковую ванну, другому нашлись две трехлитровых банки и кастрюля на пять литров.

— Спасибо, — сказала женщина.

Шумер улыбнулся.

— Вам хватит или принести еще?

— Сейчас.

Женщина, оставив его в прихожей, пропала где-то в глубине квартиры, через несколько секунд там звякнуло, скрипнуло, под испуганный возглас с шелестящим шорохом разлетелись бумаги, и один лист умудрился спланировать прямо в коридор. Быть бы ему счастливым беглецом, но женщина, возвращаясь, подняла его и вернула на место.

— Вот, — сказала она, подавая мятую купюру в сто рублей.

— Что это? — спросил Шумер.

— Деньги.

— Я вижу. Зачем?

— Я не могу дать вам больше, — хрипло сказала женщина.

— И не надо, — сказал Шумер. — Я ношу воду просто так. Всему дому.

Женщина вскинула бровь.

— Бесплатно?

— Да. Из внутреннего побуждения. Я — новый жилец.