Андрей Кокоулин - Возвращение в Пустов

Да, подумалось ему, это горькое понимание.

Люди не готовы ни помогать друг другу, ни думать о друг друге, ни делать добро в промышленных масштабах. Это, в сущности, нормально. Они не делали этого никогда. Во всяком случае, на его памяти. А когда ты понимаешь, что любые твои действия имеют только отдаленную перспективу, ты, как ни странно, успокаиваешься и начинаешь мыслить трезво.

Пусть человечество не готово. Это не страшно. Это рабочий материал. Значит, что? Я подготовлю его. Медленно, терпеливо, без прямого вмешательства. Как?

А как простой человек.

Шумер улыбнулся и собрал в мешок целый выводок пластиковых стаканчиков и черенок от алюминиевой ложки. И не стоит полагать, будто простой человек совершенно ни на что не влияет. Смешно. С него все и начинается.

Просто я буду делать то, что будет постепенно, исподволь менять их мысли, приоритеты, жизнь. Например, убирать мусор. Носить воду. Колоть дрова. Хорошие, бескорыстные поступки у всех на виду. Чем плохо?

Если бы это шло от меня как от мессии или уникума, мальчика-гипнотизера, пророка, то люди невольно стали бы отделять меня от себя. Кто они? Обычные обыватели, жители, городское население. Куда им за мессией гнаться? Мессия еще слов нагородит, пойми потом, что кому и в каком смысле. Там свои, мессианские, тараканы.

Кроме того, мессия может себе позволить жить так, как, собственно, и призывает. Ему положено. И вообще, в его силах. Другим, чтобы так жить, извините, никаких здоровья и терпения не хватит.

А вот когда я, простой человек, Сергей Андреевич Шумеров, живущий с многочисленными родственниками в одной квартире старого дома…

Сработает. Не сразу, наверное, но должно.

Изо дня в день, из ночи в ночь, трудно, взвою, наверное, месяц или два спустя, а через полгода еще взвою, но важно не сделаться этаким городским сумасшедшим, Бугримов уж постарается, когда сообразит.

Шумер завязал очередной мешок, поставил, чтобы не завалился.

Он работал еще с час, в конце концов, покинув старый лесозаводской район и незаметно добравшись до асфальтовой дорожки, которой буквально день назад шел от вокзала к дому. В конце ее забелел ларек с выпечкой, и Шумер решил, что на сегодня хватит. Он выпрямился, подхватил мешок и, чувствуя, как боль мягко перекатывается в плечах и в пояснице, медленно двинулся обратно.

Небо темнело, собираясь, видимо, промочить землю.

Мешков всего набралось шесть, один неполный. Не пожалев времени, Шумер всех их перенес к забору у торца, выстроив черным караулом. Должны же здесь мусор вывозить. Хотя бы раз в неделю.

И Петр, и Людочка ждали его на лавочке у подъезда. Людочка, похоже, оклемалась, отошла от его воздействия и смотрела теперь, презрительно щуря глаза. Мешок ее стоял в центре двора, заполненный наполовину. Мешка Петра видно не было.

— Ну, как вы? — спросил Шумер, подойдя.

— Ты — мерзавец, — сразу же заявила Людочка. — Я тебе что, кукла? У меня чувства есть!

— Я все ей рассказал, — сказал Петр, старательно обнимая девушку за плечи.

— Нечего рассказывать, — улыбнулся Шумер. — Это вышло случайно.

Людочку выстрелило вверх.

— А что у тебя еще случается случайно, Сережа? Может, мы все тут пляшем под твою дудочку? А ты весь такой загадочный…

— Он — никто, — сказал Петр.

Шумер посмотрел в его глаза.

— Ты хочешь уйти?

Петр поднялся вслед за Людочкой.

— Я выкинул твой мешок, — с вызовом сказал он.

— Я понял, — кивнул Шумер.

— И я следил за тобой, — сказал Петр с усмешкой. — Ты действительно собирал мусор. Сначала по этой стороне дороги, потом — по той. Просто — руками. Как обычный человек.

— И что?

— Это значит, что ты вовсе не мессия!

— А кто же?

— Чревовещатель, манипулятор, человек с гипнотическим даром, возомнивший, что может командовать людьми.

— Сумасшедший! — крикнула Людочка.

Она влепила Шумеру пощечину, не удержалась. Этого и следовало ожидать. Куда ж без пощечины?

— Спасибо, — сказал Шумер, чувствуя всплеск тепла в щеке.

— Мерзавец!

От нового взмаха рукой Шумер уклонился.

— Достаточно.

— Действительно, — Петр, взяв главенство над Людочкой, мягко отодвинул ее к лавке. — Мы же не звери, в отличие от него.

— Я ему поверила! — надрывно сообщила Людочка всему двору.

— Я тоже, — сказал Петр, — я тоже.

Шумер улыбнулся.

— Я не стану вас останавливать.

— Больно надо!

Крик Людочки взвился вверх, дрогнули стекла в окнах вторых этажей.

Однако, акустика, подумал Шумер, слушая звенящий отзвук. Он обрадовался, что грайи взяли перерыв в препровождении жизни у подъезда и то ли чаевничали, то ли обедали, то ли отправились на недолгий сон. Потом он подумал, что сейчас они должно быть торопливо одеваются, досадуя, что начало скандала прошло мимо их глаз и ушей. Ах, успеть бы, успеть бы к продолжению! — наверное, копошится в их засушенных головенках. Глупые старухи!

Он поморщился, злясь на себя.

Что-то я разошелся. С таким человеколюбием человечество не изменишь. А вот глупостей наделаешь. И самая большая — бегство.

Шумер обошел Петра и сел на лавку. Сложил руки на коленях.

— И куда вы дальше?

— Ко мне, — быстро сказал Петр, усаживаясь напротив и усаживая рядом Людочку.

— Уже сейчас?

— Да.

— Нет, — сказала девушка.

Они обменялись взглядами.

— Люд, мы же договорились, — сказал Петр, глазами показывая на Шумера.

Что, наверное, значило: не при нем.

— Я лучше обратно, в Телегин, — Людочка поднялась и сунула руки в карманы юбки.

Вид у нее сделался вызывающе-независимый, неприкаянный. Петра проняло.

— К Димочке своему? — оскалился он.

— Да!

— У тебя же денег нет.

— Заработаю! — огрызнулась Людочка.

— Как ты заработаешь?

— Как все!

Петр зло рассмеялся.

— Понятно-понятно. Ножки врозь?

— Ты!

Пожалуй, Петр заслужил свою пощечину, но Шумер встал между ними, и ногти Людочки царапнули его по уху.

— Ой!

— Вот, — не обращая внимания на испуг в Людочкиных глазах, он протянул ей кулак мятых бумажек, — этого должно хватить.

— Сережа…

— Видишь? — возник сбоку Петр. — Он хочет нас поссорить!

Шумер улыбнулся.

— Зачем?

— Затем, чтобы я…

Петр замялся, но Шумер позволил его желанию прорасти словами. В конце концов, это была правда.

— …чтобы я не смог трахнуть тебя!

— Что?

Людочка попыталась достать Петра через плечо Шумера.

— Тебе только это и нужно?

Петр моргнул.

— Это не я, — сказал он.

— А кто?

Людочка обогнула Шумера, Петр снова отшагнул за него, оставляя препятствие между собой и девушкой.

— Он! — кивнул на Шумера Петр. — Он же мастер манипуляций! Он заставил меня сказать это! Я хотел другое!

Людочка остановилась.

— Сережа…