Андрей Кокоулин - Секретарь

— Пошли в комнату, — сказал он брату, выковыривающему ноги из кроссовок.

— Ну, вообще!

Находящийся под впечатлением Ромка всё оглядывался на сестру, устроившуюся перед телевизором на полу.

— Это точно Динка? — спросил он Лёшку уже в комнате.

— Она самая.

— Выросла. Совсем другой её помню.

Лёшка включил компьютер.

— Ага, выросла, как же! Это она перед тобой выпендривается. Скучала. Хочешь во что-нибудь сыграть?

— Не.

Ромка походил по комнате, глядя на мебель, на плакаты. Руки — в карманах. Будто не брат, а гость.

— Может, «Вольфштайн» новый? — спросил Лёшка.

— Да я не люблю, — сказал Ромка, морщась. — Вот в хоккей, помнишь, настольный? В него сыграл бы.

— Слушай, а он же живой!

Лёшка сунулся под кровать, обозрел пыль, скопившуюся у плинтуса, потом подставил стул, чтобы добраться до верхотуры шкафа. Другого места для хоккея больше в комнате не было.

— Ты один здесь? — спросил Ромка.

— Ага. Мама с Динкой в большой спят.

Лёшка зацепил коробку пальцами. Глубоко хоккей спрятался! А кто задвинул? Сам же и задвинул.

— Я тоже один, — грустно сказал Ромка. — Отец вообще…

— Бьёт?

— Да нет. Может, конечно, иногда. Но так ему вообще фиолетово, есть я, нет меня. — Ромка вздохнул. — Хотя денег даёт. И тётки его жрать обычно готовят. Или в магазине покупают — салатики там, нарезку колбасную.

— А школа? — спросил Лёшка.

Ромка фыркнул.

— Ну, сначала классная боролась. Типа, тебе что, не интересно…

— Держи, — Лёшка наконец выловил коробку из угла.

— Супер! — Ромка сдул пыль. — Потом ещё завуч подключилась, Оксана Игоревна такая. Вдвоём пытались давить. Позвали в кабинет и давай пилить! Типа, как ты можешь! Ты же должен понимать, что в школе закладывается твоё будущее, что школа — это знания, развитие и разная прочая байда.

Он сел на пол и снял с коробки крышку.

— Только Липа говорит, что школа учит лишь тому, как ее прогуливать.

Лёшка сел напротив.

— Липа что, авторитет?

— Да нет, — скривился Ромка. — Липа так, понторез.

Они опробовали, как крутятся жестяные хоккеисты. Лёшка поправил ворота. Ромка выпрямил фигурку центрального нападающего.

— Ха! Это я загнул, помнишь?

Приподняв хоккейную арену, Лёшка выгреб шайбу.

— Фору-то тебе давать?

— Чего-о? — Ромка крутнул штырьки крайних нападающих, потом поелозил вратарём. — Сейчас сам увидишь, кому какая фора нужна.

— Мои — канадцы, твои — СССР.

— Нормально, — кивнул брат.

— Итак, — имитируя торжественный голос диктора, заговорил Лёшка, — дорогие зрители! Первый матч суперсерии Канада-СССР стартует сегодня в квартире по адресу Колокольная, двенадцать. Нас ждёт незабываемое зрелище. Команды вышли на лёд и после лёгкой разминки выстроились друг против друга.

— Давай, оратор, — весело сказал Ромка, — бросай уже.

— Вбрасывание! — крикнул Лёшка.

Шайба шлёпнулась на поверхность.

Центральные нападающие завертелись, пытаясь ей завладеть. Ромка был удачливее, шайба отлетела к борту, где защитник красного цвета прокинул её вперёд.

— Куда-куда, блин! — азартно закричал Лёшка, перекрывая своим защитником возможность паса от крайнего нападающего.

— В ворота!

Бумм!

Вратарь выстоял, хотя, похоже, получил лёгкое сотрясение жестяных мозгов. Ромкин центральный попытался добить, но шайба сошла с крюка, став добычей одного из Лёшкиных защитников.

— Ну ты мазила! — сказал Лёшка.

— Я просто ещё не приспособился, — возразил Ромка, двигая своих хоккеистов навстречу. — Сейчас, ты только не сикайся. Я навык вспомню, вынесу с разгромным счётом.

— Да-да, оно и видно.

— Ты сам-то покажи, что можешь.

— А смотри!

Накрутив рычажок, Лёшка шарахнул по шайбе со всей силы. Отскакивая от бортов, она облетела всю площадку и проскользнула в угол его собственных ворот.

— Не понял.

Ромка заржал и повалился на пол.

— Снайпер, блин! — сказал он, подвыв. — Еще нацелился! Ка-ак пульнёт!

— Я ж не знал!

— Ага!

Лёшка пофыркал, пофыркал и заржал тоже.

— Она радиоуправляемая!

— Вундервафля!

— Вундершайба!

Лёшка, хохоча, чуть лбом не воткнулся в хоккеиста. Ох, блин! Он смеялся, пока его не замутило. Ромка дохохотал до икоты и ползком, а потом на полусогнутых вывалился из комнаты — попить воды.

— Что вы делаете? — заглянула Динка.

— Играем, — сказал Лёшка.

— А почему Рома икает?

Лёшка прислушался. Из кухни донеслось шипение воды.

— Ромка шайбу проглотил, — сказал он доверительным шепотом, усаживаясь на своё место.

Глаза Динки расширились.

— Серьезно?

— Да.

— Он что, такой голодный был?

Лёшка кое-как справился с лицом. Его так и подмывало ответить утвердительно, но он подумал, что беспокойство Динки не притворное. Зачем пугать её дальше? Ума нет, дурачок великовозрастный, раньше бы, наверное, поглумился над ней по полной. Да-да, проглотил! Бей его по спине! И в живот, чтобы шайба выскочила!

А сам, хихикая, смотрел бы, как Динка в благородном порыве бросается на брата. Она ж не может спасать без зверской рожицы.

Представил, упырь?

— Нет, — сказал Лёшка. — он просто слишком много смеялся.

Ромка на кухне громко икнул.

— А шайба?

Лёшка выхватил пластиковый кругляш из ворот.

— Вот.

Он показал шайбу сестре. Динка, глядя на него, надулась.

— А я на самом деле подумала!

— Прости.

— Все мальчишки — дураки! — помолчав, заявила Динка.

— А кухня — ик! — вообще такая же, как — ик! — раньше, — сказал, появляясь на пороге, Ромка. В руке у него был стеклянный бокал с водой. — Ну что, поехали — ик! — дальше?

— Давай я тебе по спине похлопаю? — предложила ему Динка.

— Ты вон Лёшке помоги, — сказал Ромка. — Ик!

— Как?

— Ему хороший вратарь — ик! — нужен.

— Лёш, я могу, — сказала Динка.

Ромка глотнул из бокала и запрокинул голову. В горле у него заклокотало.

Опять же раньше Лёшка, наверное, прогнал бы Динку из комнаты. Куда ей, соплюхе, в мужские игры? Много она поймёт, много наиграет? Одни куклы да пони в голове, к серьёзной зарубе не применимые.

Но сейчас он вдруг с улыбкой подумал: это ж Динка. Чего я как враг-то себя с ней веду? Убудет от меня что ли?

— Хорошо, — решил Лёшка, — бери управление вратарём.

— Ура! — крикнула Динка.

И сразу, опустившись на коленки, задвигала фигурку в воротах, разворачивая её то одним, то другим боком.

— Внимательнее!

— Счёт: один — ноль! — провозгласил Ромка. — После тайм-аута, вызванного икотой тренера, следует продолжение матча.

— Мы уже проигрываем? — спросила Динка.

— Да. Вбрасывание!

Шайба завертелась на поверхности.

Ромкин нападающий пробил по ней прямо в выставленного защитника, шайба отскочила к борту, где другой Лёшкин защитник отпасовал её вперёд. Получилось не слишком удачно, и Ромка, от усердия высунув кончик языка, повел своих хоккеистов в атаку.