Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

Переулок перекрыли завалы. Ее автомобиль здесь не проехал бы. Эйлин остановилась, достала из сумочки зеркальце, салфетку и стерла с лица кровь и грязные потеки от слез. Не имело никакого значения, как она выглядит, но она почувствовала себя лучше.

Дождь усилился. Тьма, молнии в небе… Почему? В океан угодил крупный обломок кометы? Тим пытался рассказать ей, что может произойти в таком случае, но она не слушала: все было столь далеко от реальной жизни. Думая о Хамнере, Эйлин спешила в сторону Аламеды: больше идти было некуда.

Когда она добралась до более широкой улицы, то не поверила своим глазам.

Посреди мятежной толпы она заметила Тима.

Землетрясение буквально «затолкало» Хамнера под его автомобиль. Там он и оставался, ожидая нового толчка, пока не почувствовал запах бензина. Тогда он быстро вылез из-под машины и, не вставая с четверенек, пополз по искореженной мостовой к тротуару.

Он слышал истерические вопли и предсмертные стоны, а еще треск бетона, ломающегося о мостовые, скрежет металлических кузовов протыкаемых бетонными обломками, бесконечный звон бьющегося стекла. И он до сих пор не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Он поднялся. Его трясло.

Повсюду валялись, раскинув руки, люди в белых балахонах, в синей форме, в обычной одежде. Одни – неподвижно, другие еще шевелились. Некоторые, несомненно, погибли – их тела оказались неестественно перекрученны или раздавлены. Автомобили перевернуло, или разбило один о другой, или раздавило обрушившимися стенами. Не осталось ни одного неповрежденного здания. В ноздри ударил сильный запах бензина. Тим полез было за сигаретами, но резко отдернул руку, а затем переложил зажигалку в задний карман. Если она потом понадобится, ему придется вспомнить, где она находится. И подумать.

Восточной стены массивного трехэтажного здания уже не существовало. Битый кирпич и осколки стекла усыпали парковку и переулок, докатившись почти до места, где только что лежал Хамнер. Громадный обломок с куском витрины пробил крышу машины Тима прямо над пассажирскими сиденьями. Из бака вытекал бензин: и лужа увеличивались в размерах.

Откуда-то донеслись крики. Он постарался не слышать их. Он не мог сообразить, что делать. Из-за угла улицы выплеснулась бунтующая толпа.

Впереди бежали трое в белых балахонах. Они молчали: берегли силы, чтобы дышать. Орали преследователи.

Наконец один из проповедников подал голос.

– Спасите! Ради бога! – завопил он и кинулся к Хамнеру.

Толпа ринулась следом. Взгляды обратились на Тима – все разом, одновременно, и он подумал: «Они решат, что я заодно с этими».

Потом пришла еще более пугающая мысль.

«Меня могут узнать. Я тот, кто открыл или, как сказал «балахон», придумал Молот…»

Времени оставалось слишком мало, чтобы придумать что-то путное. Тим вытащил из багажника портативный магнитофон. Стражник мчался прямо на него. У юнца была жиденькая светлая бородка, вытянутое лицо исказилось от ужаса.

Хамнер ткнул навстречу ему микрофон.

– Минуту, сэр. Как вы… – громко проговорил он.

Парень, оскорбленный и обманутый в своих ожиданиях, на бегу стукнул кулаком по микрофону и понесся прочь. Два других беглеца и многие из толпы тоже пробежали дальше по улице, к тупику. Жаль, конечно. Какие-то дюжие типы пролетели рядом с Тимом, загоняя «балахон» в разрушенный дом.

Кто-то, однако, задержался возле Хамнера.

Он опять поднял микрофон.

– Сэр! Как по-вашему, почему это произошло?

– Черт побери, все ж ясно… Дружище, те сукины сыны… Проклятые Стражи преградили нам дорогу… когда мы… ехали к Большому Медведю, – задыхаясь, проговорил мужчина. – Они… собирались остановить комету молитвой. Только… не получилось… а мы оказались как в ловушке… И мы уже перебили… половину ублюдков…

Сработало! Почему-то никому не приходит в голову убивать репортеров. Вероятно, из-за немедленной огласки: ведь мир увидит, как ты совершаешь убийство.

Другие громилы тоже остановились и сгрудились вокруг Хамнера. Вряд ли они выстроились в очередь, чтобы расправиться с Тимом.

Нет. Они ждали своего шанса высказаться.

– Откуда вы? – спросил кто-то.

– Из Кей-эн-би-си, – выпалил Тим.

Он порылся в карманах, нащупывая визитку, которую ему дал Харви Рэндолл. На карточке значилось «репортер». Вот она. Хамнер вытащил ее, не забыв большим пальцем прикрыть имя и фамилию.

– Есть у вас связь с ними? – спросил тот же человек. – Пусть пришлют сюда…

Тим покачал головой:

– Это записывающее устройство, а не рация. Скоро прибудет моя группа. Надеюсь. – Он повернулся к первому громиле: – Как вы теперь намереваетесь выбраться отсюда?

– Пешком, наверное, – мужчина вроде бы утратил всякий интерес к Стражам.

– Благодарю вас, сэр. Если не возражаете, подпишите, пожалуйста… – Тим выудил из багажника пачку анкет Эн-би-си. Здоровяк попятился, словно это был не ворох бумаг, а скорпионы, и на секунду будто бы задумался.

– Не надо, дружище. – Он повернулся и пошел прочь.

Другие последовали его примеру. Толпа растаяла, оставив Хамнера в одиночестве возле обломков его автомобиля.

Тим спрятал визитку в нагрудный карман – так, чтобы она высовывалась и читалось напечатанное крупными буквами слово «Пресса» (но имя не было видно). Перекинул ремень магнитофона через плечо. Взял микрофон и пачку анкет. Получилось тяжело и громоздко, но дело того стоило. Правда, смеяться ему не хотелось.

Аламеда представляла собой царство ужаса. Женщина в дорогом брючном костюме прыгала на неподвижно распростертом теле проповедника. Хамнер отвел взгляд. Когда он снова огляделся, вокруг кишели люди с окровавленными монтировками в руках. Один из них резко повернулся к новоприбывшему, нацелил ему в живот громадный пистолет.

Тим сразу же сунул ему под нос микрофон:

– Извините, сэр. Каким образом вы угодили в столь неприятную ситуацию?

Мужчина начал рассказывать и расплакался.

Кто-то тронул Хамнера за локоть. Он помедлил в нерешительности, ему не хотелось выпускать человека с пистолетом из поля зрения: тот продолжал что-то лепетать, слезы ярости катились по его щекам, а дуло по-прежнему было нацелено прямо Тиму в живот. Внезапно мужчина серьезно взглянул Тиму в глаза. Неизвестно, что он в них увидел, но стрелять пока не стал…

«Кто там, черт бы его побрал?»

Этот «кто-то» потянул из руки Хамнера анкеты.

Что?! Эйлин Хэнкок?! Он еще крепче вцепился в микрофон.

Молодая женщина протиснулась поближе, и тогда он отдал ей анкеты.

– Привет, шеф, – произнесла Эйлин. – Трудновато к вам пробраться…

Он едва не упал в обморок. Она не собиралась раскрывать его инкогнито! Благодарение Господу, ей хватило ума не делать этого. Тим кивнул, не отводя взгляда от «интервьюируемого».