Владимир Моисеев - Мизантроп [СИ]

Карачун был доволен.

— Вот так дела! — сказал он радостно. — Неужели вы попытались обмануть меня, Уилов? Не ожидал. Знаете, я даже стал чуть больше вас уважать. Правда, сделали вы все неумело. — Он засмеялся. — Честное слово, мне очень хочется понять, какую игру вы затеяли? Чего вы хотели добиться?

— Бред, — сказал я. — Меня вызвал заказчик для того, чтобы обсудить проблемы традиционных общин. Откуда мне было знать, что вы и есть заказчик? Следить за вами никто не собирался. Будь моя воля, предпочел бы вообще никогда вас не встречать и не видеть.

— Это понятно, — одобрительно сказал Карачун. — Но ваши слова — это всего лишь пустая болтовня. Факты говорят обратное. Ваш человек следил за мной и был пойман.

— Не придумывайте!

— Мы убиваем за меньшее.

— Пока еще не убили. Значит, я нужен вам живым.

— Верно. Однако теперь наши отношения изменятся самым прискорбным для вас образом. Я буду отдавать приказы, а вы их беспрекословно исполнять. За любое неповиновение будете сурово наказаны.

— Как? — поинтересовался я.

— Для начала вас лишат денежных выплат и свободы передвижения. Поживете пока у меня в подвале, вместе со своим другом. Предусмотрены и телесные наказания. Будем вас пороть, если понадобится.

— Постойте, — сказал Куропатов. — А я-то здесь причем? Мне про вас ничего неизвестно, поэтому я не могу быть вашим врагом. Мы договорились с Уиловым сходить в ресторан. И я решил заехать за ним. Все.

— И чем вызвана такая спешка? Проголодались?

— Хотел прочитать Уилову свое новое стихотворение. Он любит.

— Это можно. Я тоже послушаю.

— Прямо здесь?

— Не обращайте на нас внимания. Читайте для Уилова. Не заставляйте нас ждать.

Виктор Николаевич посмотрел на меня. Я кивнул.

— Вы считаете меня подлым человеком, отвергающим мораль и совесть? — с явной угрозой в голосе спросил Карачун.

— Повторяю, я про вас ничего не знаю, поэтому что-либо предполагать не готов.

— А напрасно! — расхохотался Карачун. — Я именно таков! И нет у вас оружия против меня, потому что мораль не ограничивает мои поступки и решения. Нет подлости, которую бы я не совершил ради великой идеи.

— Интересно, — сказал Куропатов.

— То ли еще будет! — ответил Карачун.

В зал, между тем, вернулись Ольга, майор Котов и профессор Снеговой. На меня они смотрели с явным осуждением. Это было удивительно, ведь я не сделал им ничего плохого, даже ничего обидного не сказал.

— Что случилось, Оля? — спросил я.

— Ты меня разочаровал. Не думала, что ты окажешься таким убогим.

— Здрасте-приехали? Что не так?

— Мне не нравится твое понимание будущего.

— В этом смысле, — обрадовался я. — А то я подумал, что сделал что-то гадкое и не заметил.

— Еще сделаете, — хохотнул Карачун. — Я придумал подлое дело, с которым вы обязательно справитесь.

Нас с Куропатовым отвели в каземат. Мы оказались в отличном двухкомнатном номере со всеми удобствами, и если бы не узкое оконце, расположенное на уровне земли, трудно было бы поверить, что мы в подвале. Я устроился в удобном кресле, поглядывая на бутылки дорогого виски, выставленные на специальном столике. Оказывается и в подвале можно жить роскошно.

Куропатов нервно ходил по комнате, как заведенный. Наверное, ждал, что я начну его успокаивать. Но мне его было не жалко.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я.

— Тебе нужна была моя помощь, и я пришел.

— Если бы не твоя глупость, я сидел бы сейчас дома и пил с Лидой кофе. До твоего эффектного появления мне ничто не угрожало.

— А теперь нас убьют?

— Не сразу. Пока мы им зачем-то нужны. По правде говоря, для Карачуна убить, что стакан воды выпить. Он профессиональный убийца.

— Наговариваешь!

— А вот и нет. Я сам видел. Два раза.

— Карачун — ну и имечко.

— Творческий псевдоним. Забыл у Ольги спросить его настоящую фамилию. Она ведь его жена, должна знать.

— Врун. Говорил, что футуроном, а сам с убийцами общаешься.

— Комментировать будущее — опасная профессия. Но математиком тоже, наверное, быть не сахар.

— Терпимо. У нас неприятности смешные.

— Так какого дьявола, ты связался со мной?

— Тебе нужна была моя помощь.

— Ты уже это говорил. Программа нашего разговора зациклилась.

— А давай придумаем, как отсюда выбраться!

— Хорошая идея, — согласился я.

Но составить план освобождения мы не успели, к нам пришли гости: Карачун, Ольга и Захар.

— Странные вы ребята, — сказал Карачун. — Уже целый час в подвале, а виски еще не пригубили. Напрасно. Советую, отлично снимает стресс. Не надо стесняться, алкоголизм — дело житейское. Добьете эти, вам принесут новые. У меня их много.

— Спасибо, в этом нет необходимости, — сказал я.

— Здесь я решаю, что кому делать, — вспылил Карачун.

Мне стало интересно. Захотелось узнать, до каких пределов на меня распространяется его власть. Какие его капризы я выполнять буду, а какие ни за что? Пока наши взаимоотношения ограничивались только наукообразной болтовней и футурономическими отчетами, можно было не обращать внимания на его приказы, поскольку все это я проделывал и без принуждения. Я добровольно объявил подобную деятельность своей работой. Меня даже не всегда интересовали деньги. Мизантропами людей делает вовсе не нелюбовь к людям, а твердое убеждение, что есть некоторые виды деятельности, которые они способны выполнить несравненно лучше других. Вот это первый звоночек. А потом они начинают сомневаться в том, что на свете вообще существуют люди, способные справиться с избранной работой достойным образом. И вот — перед вами настоящий мизантроп, переставший испытывать к людям любопытство.