Эдвин Табб - Смерть — это сон. Белая вдова

Она помахала рукою у него перед глазами.

— Ну-ка, пробуждайся, хватит витать в облаках, — весело произнесла она.

Он встрепенулся, застенчиво улыбнулся.

— Извини. Ты знаешь, Тони, я как раз погрузился весь в очень приятные мысли, где главным действующим лицом была ты, Тони. И самое интересное — я как-то начинаю привыкать к этому.

Он ощутил, как рука ее под столом надавила на него сильнее.

— Прекрасная привычка, — ответила она, теперь уже прильнув к нему плечом. — Наверное, самая прекрасная из привычек, которые мне известны.

Несмотря на то, что Ида все еще не покидала полностью его мысли, вторая ночь, которую он провел с Тони, была еще более романтичной, еще более восхитительной в сексуальном отношении, чем первая. Если это и означает конец его холостяцкого существования, подумалось ему в то короткое мгновенье, когда несколько прояснился его мозг, тогда он зря потратил чертовски много времени в своей молодости, пытаясь вести монашеский образ жизни.

На следующее утро Ларри проснулся от стука Тони в дверь его квартиры. Он приподнялся, застонал и увидел, что уже позднее утро. Он мучительно выволок себя из постели, надел халат и впустил девушку.

— Пора тебе подниматься, — сказала она. — Должна заметить, что выглядишь ты очаровательно.

Ларри снова застонал.

— Священная ты моя коровка! Я, должно быть, перепил немножко вчера. Ух, как гудит голова!

Тони улыбнулась.

— Тебя трясло, как в лихорадке. Затем ты все-таки лег и сразу же облегчился. Виноваты, наверное, те три рюмки виски, которые ты выпил здесь со мною под конец.

Он еще раз застонал, затем рассмеялся несмотря на то, что почувствовал себя весьма неловко перед девушкой. Даже утром она была такой же жизнерадостной, прелестной, сердечной. Его очень теперь заинтересовало — в свете того, что произошло с ним за последнюю неделю — мог ли он выдержать все это без нее? Его всего неожиданно накрыла нахлынувшая волна горячей любви к девушке, он обнял ее и крепко поцеловал.

Когда он бросил мимолетный взгляд на часы, то обнаружил, что уже пол-одиннадцатого. И сразу же вспомнил о предстоящей встрече с Недом Толмэном, что вызвало в его памяти ту причину, что скрывалась за его таким неожиданным страстным, но оказавшемся тщетным желании забыться вконец, напившись вдрызг вчерашним вечером.

Даже не зажмуривая глаза, он все еще отчетливо видел, как зажигалка Тони прямо-таки подпрыгнула навстречу ее пальцам, видел, каким крайне сосредоточенным было в это мгновенье лицо Иды. Тони же при этом даже и не глядела вниз, ей казалось, что она просто подняла зажигалку по собственной воле.

Значит, Неду есть что рассказать ему об Иде. Ну что ж, у Ларри тоже было кое-что, что он мог открыть Неду, касавшееся бывшей своей подруги, в обмен на информацию Неда. Он стал подталкивать Тони к двери.

— Не задерживай меня, дорогая. У меня важное свидание.

Тони тесно прильнула к нему.

— Ты ведь ненадолго?

— Постараюсь вернуться как можно быстрее, — ответил он, настроенный самым решительным образом на то, чтобы сдержать свое обещание девушке. Сейчас эта девушка, еще совсем недавно совершенно для него чужая, была единственной реальностью в его жизни, о которую он мог опереться. Он любовно погладил ее по спине и закрыл за нею дверь. После чего принял душ и, насколько это ему позволяло его состояние, как можно быстрее оделся.

Гостиница, в которой остановился Нед, представляла из себя несколько подремонтированное здание пятидесятилетней давности, его узкий, вытянутый вверх фасад из красного и белого кирпича выглядел нелепо старомодным рядом с обрамлявшими его с обеих сторон сверкающими хромом и стеклом откровенно модерновыми зданиями, в которых размещались многочисленные различные конторы. Однако в вестибюле гостиницы царил приятный полумрак и прохлада, а скоростной лифт оказался новеньким с иголочки.

Ларри быстро отыскал дверь в номер Неда и постучался в нее, не услышав ответа, постучался еще раз, погромче. Дверь несколько подалась под костяшками его пальцев, и он обнаружил, что она не заперта. Очевидно, отметил он про себя, заходя внутрь, Нед вышел куда-то по делу или позавтракать и хотел, чтобы он подождал его в своем номере, пока он вернется.

Едва переступив порог, Ларри остановился, как вкопанный, и только тупо глядел на то, что представилось его взору внутри гостиничного номера. Почти бессознательно он воспринимал отдельные характерные особенности помещения. Оно было достаточно просторным, куда больше, чем характерные для более новых гостиниц каморки. Постель была застлана, светло-коричневое покрывало неплохо гармонировало со светлыми стенами. Слева, над деревянной полкой над камином висел несколько полинявший офорт, изображавший выезд велосипедистов начала века в Сентрал-Парк. Сам был снабжен некрашенной чугунной литой решеткой и аккуратно сложенными искусственными поленьями.

На полу лицом вниз лежал Нед Толмэн, задняя часть его черепа была совершенно разбита. Волосы, куски кожи, кровь, раздробленные кости, серый студень мозга валялись рядом с его головой, спрессованные в жуткий слоеный пирог, выплеснувшийся на светло-зеленый ковер в цветочках. Нед был в рубашке с закатанными рукавами, пиджак такого же цвета, что и брюки, аккуратно покоился на спинке стула.

Рядом с ним валялись, продолжая неумолимо тикать, массивные бронзовые часы на мраморной подставке. Циферблат с обеих сторон обрамляли литые бронзовые лошади, их задние ноги упирались в мраморную подставку. Весу в них было, непроизвольно отметил про себя Ларри, глядя на них, килограммов десять-двенадцать.

То, что именно эти часы убили Неда, было почти очевидным. Один из осколков основания с рваными краями был покрыт толстым слоем той же жуткой смеси, что выплеснулась из черепа Неда на ковер. Стрелки часов показывали без четырех минут одиннадцать.

Влекомый будто магнитом, Ларри подошел к надкаминной доске. Там, на мраморной поверхности отчетливо просматривался незапыленный прямоугольник, где упавшие часы стояли, наверное, очень долго перед тем, как рухнули на голову Неда. Ларри прямо-таки поразила сила убийцы, который сумел совершенно бесшумно поднять такую тяжесть и достаточно умело обрушить ее сзади на ничего не подозревавшего Неда Толмэна и первым же ударом убить его.

Затем он ощутил слабый, но стойкий запах, который сразу он не заметил. Запах этот был терпкий и несколько сладковатый, запах, какой могло издавать только живое существо, и причем определенно женского пола. Ларри принюхался еще раз и почувствовал, что этот запах заметно ослабел. То ли ноздри его привыкли к нему, то ли он просто улетучивался, пока он находился в номере.