Иннокентий Лаженицын - Носители. Сосуд [СИ]

— Ой, боюсь-боюсь, — он продолжал играть роль очень неприятной личности. — Не буду вас тут задерживать, вы и так уже дел наделали. Комиссар ждет вас внизу в своей машине.

Дважды нам говорить не нужно было, мы двинулись к выходу.

Следом за Восхищением уже успели вбежать несколько носителей в защитных костюмах и с чемоданчиками.

Во дворе прибавилось машин спецслужб, но никто больше не пытался нас арестовать или задержать.

— Кто все эти люди? — спросил я у Злорадства.

— Это свои, из конторы, — пояснил Вася. — У нас все государственные структуры схвачены. Если бы мы позвонили до вызова полиции соседом и предупредили Контору об операции в квартире Видящего, не было бы никакого штурма. Так что из-за этого тоже по шапке получим. А сейчас нам туда, — указал он пальцем на черный микроавтобус, — в таких передвигаются комиссары в экстренных случаях.

При нашем приближении к автобусу боковая дверь открылась. Мы залезли и сели на два кресла, стоящие против движения, перед нами была перегородка со встроенным динамиком. Дверь закрылась.

Динамик включился, заполняя неприятным шипением весь салон.

— Во-первых, я вас поздравляю, — несмотря на специальное искажение, было ясно, что голос принадлежит не Шестому. — Вы попали к Первому, далеко не каждому носителю выпадал шанс общаться со мной. Но для вас в этом нет ничего хорошего. Во-вторых, концепция ведения дела полностью меняется. Злорадство отстраняется. Ты не способен выполнить поставленные перед тобой задачи. Если бы не твоя выслуга, более двухсот лет, и авторитет в кругах носителей, я бы настаивал на твоем бессрочном заключении до окукливания с последующим поглощением, — я почувствовал, как Злорадство съежился. — Сегодня же собирай вещи и съезжай с квартиры под предлогом длительной командировки. Свободен, — дверь открылась. Вася без слов вышел из машины, мы с Первым остались наедине.

Страх был мне неведом, но даже если бы я мог его испытывать, то не при общении с комиссарами. Они совершенно не пугали меня, мне был непонятен таинственный трепет рядовых носителей перед ними.

— Теперь по тебе, Ненависть, — продолжил комиссар. — Формально тебя не в чем обвинить, ты просто каким-то образом притягиваешь к себе неприятности. Мне бы очень хотелось, чтобы ты все это делал специально, но к сожалению, все источники опровергают возможность такового. За каких-то два дня у нас сбежавшая кукла и мертвый Видящий, к обоим происшествиям причастен ты, и никаких догадок у нас нет. Я тебе рассказал все честно, теперь будь и ты честен со мной, что ты знаешь? — он замолчал, повисла тишина. Такой поворот разговора меня удивил и поставил в тупик. Я скорее ожидал, что меня отправят в секретные казематы, где дождутся моего окукливания и поглотят, так как выслуги лет и авторитета, как у Васи, у меня не было.

— К сожалению, мне нечего вам сказать, — и это было правдой, все мои догадки зиждились исключительно на сновидениях, наваждениях и странном общении с собственным чувством. Таким точно не стоило делиться с комиссарами.

— Мальчик мой, мне не нужен Видящий, чтобы понять, что ты если и не врешь, то точно недоговариваешь. Зачем ты приехал и вломился в квартиру Видящего? Сомневаюсь, что это был дружеский визит.

— Не был. Я точно не зачищал Сивку и своими глазами видел, как это сделал Скука. Значит, Молибог врал, и Видящий тоже, раз подтвердил его слова.

— Хватит пытаться провести собственное расследование. Шестой недвусмысленно запретил тебе мешать нам, — напомнил мне указания Первый.

— Если бы не я, вы смерть Видящего нескоро обнаружили! — повысил я голос.

— Завтра обнаружили, — голос комиссара был спокоен, он не старался меня запугать, как Шестой. — Не стоит считать себя умнее всех, мы отрабатываем все версии. И среди них есть также и возможность твоего сговора с Видящим. А теперь, оказавшись среди первых обнаруживших тело Видящего, ты создал новые версии касательно тебя, заодно приплетя сюда и Злорадство. Для следствия ты, Скука, Видящий, а теперь еще и Злорадство — одинаковые подозреваемые, мы не разделяем вас по каким-либо признакам. И скажу тебе честно, Скука, который сейчас ведет свой обычный образ жизни, гораздо меньше взывает подозрений, чем ты.

— Да при чем тут вообще Злорадство? Вы сами поставили его следить за мной, — проигнорировал я информацию по Скуке, считая ее простым запугиванием, чтобы я меньше лез в следствие.

— Именно. Ему давался шанс реабилитировать себя как наставника и учителя. Он этого не понял и полностью провалился. Более чем за год ты не обзавелся никакими знакомыми среди носителей, с каждым днем все больше погружаясь в асоциальность. Ты не понимаешь структуру нашей власти, следствием чего является полное отсутствие субординации. Твое откровенно идиотическое поведение с жертвами, эти никому не нужные проповеди. Все это привело тебя к ситуации, в которой ты находишься сейчас, создавая проблемы нам и всему обществу носителей. А первопричина всему этому — наплевательское отношение к своим обязанностям учителя и наставника. И даже в нынешней экстренной ситуации, когда Злорадство обязан был полностью контролировать твое перемещение и оберегать от необдуманных поступков, он почему-то шел на поводу у тебя. Василий размяк и забыл, что мы не просто сообщество, а полноценная действующая армия, в которой каждый должен знать свое место и беспрекословно подчиняться командованию. Злорадство — отличный боец с большим послужным списком, выслугой лет и неординарными талантами, но все они бесполезны, если неуправляемы.

Первый мне нравился больше Шестого, в его речах не было запугивания и агрессии, только четкий расчет и логика. Он бы мог мне даже понравиться, если бы не засевшая в мозгу кровавая надпись на стене «Беги» и слова Видящего во сне о вранье и беспринципности комиссаров.

— Кем вы замените Злорадство? — спросил я Первого.

— Никем. Дело набрало такие обороты, что требует постоянной слежки за тобой. Сбежавшая кукла — это одно, а убийство Видящего, да еще и с такой жестокостью, совсем другое. Прорабатывается множество версий, но во всех огромное количество пробелов. Нам остается только ждать, как ситуация будет развиваться дальше.

— И вы надеетесь, что развиваться она будет вокруг меня? — задал я скорее риторический вопрос. — И постоянное наблюдение за мной позволит оперативно взять ее под контроль?

— Да.

— Значит, от меня требуется просто изображать из себя приманку?

— От тебя требуется просто жить и не искать новых приключений. Последние дни показали, что они сами найдут тебя. Можешь быть свободен, — резко завершил общение комиссар, пассажирская дверь открылась.