Василий Криптонов - Последний звонок. Том 1

— Я на работе вообще-то.

— Ну, значит, даже через дорогу не надо. Туда и обратно. Пусть до вечера с тобой на работе посидит, ты все равно там ни хрена не делаешь.

Из трубки послышался тяжкий вздох Элеоноры:

— Уболтал. Операция по спасению мира начинается. С тебя пряник.

— Какой пряник? — переспросил я. Переспросил больше машинально, потому что мое внимание уже привлекли двое полицейских, целенаправленно идущих ко мне.

— Ну, не знаю. Вкусный какой-нибудь. Ладно, давай, полетела.

Я опустил телефон.

— Семенов Дмитрий Владимирович? — поинтересовался тот полицейский, что постарше, с усами. — Капитан Фрумкин, уголовный розыск. Старший лейтенант Степнов, — кивнул он в сторону коллеги. — Скажите, когда вы в последний раз видели Инну Валерьевну Щербакову?

Врать я особо не умел. Поэтому предпочел уклониться от прямого ответа:

— Ну, вчера утром она мне звонила. Сказала, что у нее умер муж, и попросила подменить на Последнем звонке. А что такое?

Полицейские переглянулись. Степнов качнул головой:

— Трёхнулась, однозначно. Хотя и сразу было ясно.

За всю жизнь меня дважды задерживали полицейские, и я знал, что при этом они не болтают. Значит, просто разговор. Я решился задать вопрос:

— А что такое? Она пропала?

— Пропала! — фыркнул Степнов. — Да она…

— Пропала, — оборвал его Фрумкин. — Если вам что-то будет известно о ее местонахождении — сообщите.

Глядя на протянутую мне бумажку с номером телефона, я думал. Представлял себе различные сценарии, которые могут запуститься после того как я скажу, куда сейчас направляется Инна Валерьевна. Откуда я об этом знаю? Что я скрываю? Какое отношение Катя имеет к нашей директрисе? А Брик? Вряд ли я смогу все объяснить. Но моя безопасность — полбеды. Что будет, когда полиция попытается задержать Инну Валерьевну?

— И не подумаю, — сказал я.

Фрумкин моргнул. Он остался с протянутой рукой, а это едва ли не худшее, что может быть, когда пытаешься казаться хозяином положения.

— Вы отказываетесь помочь следствию? — Он постарался добавить в голос угрозы, но вышло как-то слабо.

— Я просто знаю, что никто не начинает искать взрослого человека в первый день после пропажи. Если хотите чтобы я помогал — объясните, что происходит. Откуда мне знать, что вы не пытаетесь обделать какие-то личные дела, прикрываясь погонами? Я даже удостоверений ваших не видел.

Фрумкин, не отрывая от меня взгляда, вынул из кармана удостоверение. Вчитываться я не стал. Заметил похожую фотографию и фамилию на «Ф». Уверенность жеста все сказала.

— Щербакова Инна Валерьевна, — сказал Фрумкин, — подозревается в убийстве своего мужа.

— Глотку кухонным ножом перерезала, — услужливо вставил Степнов, который почему-то пытался проявить по отношению ко мне солидарность. — А нынче утром уже мертвого вытащила из квартиры, положила в подъезде.

— Саня! — рыкнул на него Фрумкин.

Степнов пожал плечами:

— Да че? Это ж Бор, все равно к обеду об этом даже кошки мяукать начнут.

Я двумя пальцами взял бумажку, которую по-прежнему держал Фрумкин. Посмотрел на цифры номера сотового телефона.

— То есть, вытащила в подъезд? — переспросил я. — Чтобы все видели?

— Говорю же — трёхнулась баба, — подтвердил Степнов. — Щас ориентировки будут — долго не пробегает.

— Я позвоню, если что.

Фрумкин сухо поблагодарил меня за сознательность и попрощался. Хороший полицейский и злой полицейский удалились.

— В подъезд, — повторил я, пряча в карман бумажку с номером. — Сегодня утром.

Я не видел ни одной причины для такого поступка. Зачем Разрушителю подставляться? И уж тем более ни к чему такое делать самой Инне Валерьевне, разве что она действительно накрепко помешалась.

— Он перепуган до смерти, — повторил я, вернувшись в школу и шагая к дверям актового зала. — Что же тебя так пугает, Принц? Чем можно напугать часть основополагающей силы Вселенной?

Коридор опустел. Галдящие школьники переместились в столовую, откуда неслись трогательные звуки мелодий, знаменующих прощание со школой. Я заторопился, пытаясь выбросить из головы все лишнее и хотя бы в общих чертах представить будущую речь.

— Дмитрий Владимирович! — В дверях на меня налетела Софья Николаевна. — Вы знаете?

— Об убийстве? — уточнил я. — Ну да, ужас…

— Кошмар! — Софья Николаевна всплеснула руками. — Я позову охранника, это немыслимо.

— Что немыслимо? — удивился я. — Зачем охранник?

— А вы о каком убийстве? — еще больше изумилась Софья Николаевна.

Я рассказал ей о муже Инны Валерьевны и едва успел подхватить побледневшую учительницу.

— Тише-тише, — сказал я. — Не дай бог ученики увидят. Это я уеду, а вам тут еще преподавать.

Софья Николаевна, взбодренная этой свежей мыслью, решительно от меня отстранилась.

— Так, — сказала она, потирая лоб. — Так, стоп. Сначала — Последний звонок, остальное потом. Надо позвать охранника…

— Да что там случилось?

— Брик! — Софья Николаевна подняла на меня взгляд. — Борис Брик, помните? Учился в вашем классе, вы с ним еще, кажется, дружили. Который убил свою мать. Так вот, он здесь!

Патетическую паузу мне, видимо, требовалось заполнить возгласом ужаса. Когда же я этого не сделал, Софья Николаевна выложила козырь:

— Он, между прочим, стоит рядом с Жанной. Вас это не пугает?

— Он мой друг. Это я его пригласил.

Софью Николаевну пришлось ловить снова. На этот раз она оправилась быстрее и без напоминаний. Сердито оттолкнула меня:

— Вы что, с ума сошли? Он убийца! Зачем вы его притащили на детский праздник?

— Он за убийство свое получил. Может, хватит? К тому же, он имеет полное право здесь быть. Это — Последний звонок его дочери.

— Дочери? Но кто… Ох… Не может быть… — Софья Николаевна смотрела на меня со странной смесью страха и жалости. Как будто Брик подло отобрал у меня дочь и, довольно урча, обгладывает ее кости, сидя перед полным залом обалдевших детишек.

Я взял Софью Николаевну за руку и повлек на звуки музыки.

— Начинайте учиться публичным выступлениям! — громко сказал я, пересиливая мелодию «Учительница первая моя». — Директором, судя по всему, быть вам.

Ответом мне послужил совершенно дикий взгляд. Постоянно забываю, что большинство людей не умеет так быстро и цинично переключаться. Особенно — жители маленьких поселков типа нашего. Смерть здесь — Событие, с большой буквы. А УБИЙСТВО так и вовсе набирается прописными буквами. Сегодня же в актовом зале пересеклись сразу два УБИЙСТВА. Одно из далекого прошлого, другое — свеженькое. Кто в такой ситуации будет думать о карьерном росте?

Софья Николаевна покинула меня и отправилась к остальным учителям, что заняли первый ряд стульев. Теоретически, мое место тоже было там, но я поторопился в противоположный конец зала — туда, где отчетливо виднелся свободный от людей полукруг. Пересекая пустое пространство, я чувствовал себя героем.