Ян Валетов - Чужие сны

Давыдова зарычала и рухнула на плюгавого всем телом. А тела было немало — под семьдесят килограммов мышц и костей, еще и разогнавшихся до приличной скорости.

Агггггхххх!

Воздух вылетел из разинутого в крике рта врага, но и Кира заорала дурным голосом от невероятной боли в левом плече. Она практически теряла сознание, но слышала, как лопаются под наколенниками ребра плюгавого, и внутренне ликовала.

Аггггхххх!

Их лица практически соприкоснулись. Глаза в глаза. Почти сокрушенный ее весом плюгавый вдруг вытек из-под тела Давыдовой, оказался в стороне. Рот его оскалился, показались красные от крови резцы. Кира увидела несущийся к ее виску револьвер, его рубчатую рукоять…

Это был конец. Она вдруг поняла с абсолютной ясностью, что этот плюгавый, нет, это порождение чужого мира в теле совершенно постороннего человечка сейчас проломит ей череп. И даже если Кирсаныч успеет выхватить ее назад до того, как она умрет, то домой вернется не она, Кира Давыдова, а овощ в ее теле.

Кира невольно зажмурилась.

Все.

Но удара не было. Она открыла глаза и столкнулась со взглядом плюгавого: он замер с поднятой для смертельного удара рукой и смотрел на нее так, будто бы увидел привидение близкого родственника — взглядом, до краев полным недоумения, растерянности, боли, но уж точно не той яростной ненависти, которая пылала в его зрачках еще секунду назад.

— Не может быть… — прошептал он по-русски.

И в тот же миг Киру швырнуло в бэкджамп.

Его вырвало водой. Целым океаном воды.

Давыдов попытался вдохнуть, но в горле заклокотало, и он снова изрыгнул наружу воду, смешанную с какими-то остатками полупереваренной еды, и уткнулся лицом в пайол. В голове били колокола, виски пульсировали. Хотелось дышать полной грудью, но гортань нестерпимо драло, как во время жесточайшей ангины.

Денис закашлялся, и на выгоревшие планки настила брызнуло темным. На языке стало солоно. Он потрогал нос — на пальцах осталась кровь.

— Ложись на бок, — попросила Карина.

— Что случилось? — просипел Давыдов, с трудом переворачиваясь на бок.

Только теперь он увидел жену, стоящую рядом с ним на коленях. Увидел и попытался улыбнуться. Улыбка вышла слабенькая, на три балла, но он все-таки попытался.

— А ты не помнишь?

Денис покачал головой, отчего мозг внутри черепной коробки захлюпал, словно желатиновое желе, которое пытаются вытряхнуть из формочки, качнулся пару раз, вызывая головокружение, и остался на месте.

— Я тонул?

Карина кивнула и вытерла кровь, вытекшую из ноздри мужа, каким-то клочком мокрой ткани.

— Are you OK, guys? Something wrong? [13] — Все в порядке, ребята? Что-то пошло не так?

В кадре появилось еще одно лицо — инструктора по дайвингу. Как его…

Давыдову пришлось напрячься, чтобы вспомнить имя парня — его просто стерло из памяти. Руди? Или, кажется — Родни…

— Nothing wrong, Rodney, I’am OK. Don’t worry about… [14] — Все так, Родни, я в порядке! Не волнуйся!

Родни был не просто озабочен, он был испуган до крайности — смуглая кожа посерела, глаза бегали. Утопить туриста в разгар сезона — еще то удовольствие. Он должен был идти на дайв вместе с подопечными, какими бы опытными те ни показались, а не прохлаждаться в лодке! Теперь инструктор пытался оценить размер ожидаемых неприятностей, который явно находился в прямой зависимости от полученных Денисом повреждений.

— Ты вытащила меня?

Карина закусила губу и кивнула.

— Я что? Застрял? Или ударился головой?

Давыдов потрогал гудящий затылок. Шишки не прощупывались, но в нескольких местах болело, и сильно.

— Ты потерял сознание, — сказала Карина, и глаза ее наполнились слезами. — Плыл передо мной, потом у самого судна, выронил загубник и упал в трюм. Я не сразу поняла, что произошло. Думала — эйфория.

— Это была не эйфория, — Денис снова заперхал, чувствуя во рту вкус желчи.

— Я знаю.

— Какая была глубина?

— Больше тридцатки. Метров тридцать пять…

— То-то я думаю, от чего у меня задница чешется!

— На остановки времени не было, — Карина шмыгнула носом и снова вытерла натекшую ему на щеку кровь. — У тебя уже были полные легкие воды. Так что я тащила прямо наверх.

— А как ты сама? Ничего не болит?

— Бывало лучше…

— Испугалась?

— Как никогда в жизни!

— Не помню, — просипел Давыдов, переворачиваясь на спину. — Ни хрена не помню! Как погружались — помню. Помню судно на дне. Мурену помню, как я ее снимал. А дальше — не помню. Ах, мать моя женщина, голова болит! Как же ты меня доперла, сердце мое?

— На энтузиазме…

— Свершилось чудо! — продекламировал Денис, копируя Карлсона. — Друг спас жизнь друга!

С Карлсоном получилось еще хуже, чем с улыбкой.

Он закрыл глаза, но солнце продолжало светить сквозь кожу век.

Карина молча сидела рядом, держа мужа за руку.

— Как ты думаешь, это давление? — спросил он чуть погодя.

— Не знаю.

— Приедем домой, схожу к врачу.

— Обязательно. Ты уже не мальчик.

— Я еще и не девочка, — сказал Денис, кривовато улыбаясь. — Могу показать.

Он попытался сесть, но зашипел от боли. Зад чесался невероятно, теперь Давыдов понимал, что чувствует медведь, усевшийся на муравейник.

— Успокойся, Ден, — Карина придержала его за плечи, помогая опереться спиной о надувной борт лодки. — Покажет он… Покажешь, если найдешь. Ты фотоаппарат уронил внизу, я за ним спущусь, ладно? Мне сейчас под воду врачами показано…

— С удовольствием составил бы тебе компанию, но… увы…

— Твое чувство юмора не утопить.

— Ну почему не утопить? — резонно заметил Денис. — Можно! Но только вместе со мной…

— Rodney, — сказала Карина, поворачиваясь к инструктору, — I need dive to bottom, we lost camera.

— You can’t dive alone, — возмутился Родни. — You saw what’s happened…

Карина покачала головой.

— Someone need watch him, — приказала она. — I’ll be back as soon as possible, don’t care about me. I’ll find camera and go back, Rodney. It’s simple for me. Beliеve, I can do it.

Инструктор вздохнул с тоской, но помог Карине надеть BCD. Усевшись на надувной борт, она натянула ласты, сунула в рот загубник и с переворотом спиной вперед ушла в воду.

— Your wife is а really brave girl! — провожая Карину взглядом, сообщил Родни.

— I know… [15] — Родни! Я должна спуститься вниз. Мы потеряли камеру. — Ты не можешь нырять в одиночку! Ты видела, что случилось… — Кто-то должен присмотреть за ним. Я вернусь так быстро, как смогу, не волнуйся. Найду камеру и вернусь. Это просто, поверь, я все могу сделать.  … — У тебя действительно храбрая жена! — Я знаю… — отозвался Давыдов.

Мир Зеро. Варшава. Ноябрь

Снег в Варшаве валил вторые сутки.

То, что их самолет сел в Шопене [16] Аэропорт имени Фредерика Шопена в Варшаве. , походило на чудо. Полосу успели расчистить как раз между двумя снегопадами — утренним и вечерним. Рейс из Нью-Йорка приземлился в 19:30 по местному времени и ВПП тут же закрыли. Для начала ноября такая погода в Польше считалась аномальной — об этом говорили на всех новостных каналах, на каждом плазменном экране кто-то высказывал свое крайне компетентное мнение о климатических изменениях и о страшной судьбе, которая ждет человечество в самом ближайшем будущем.