Алексей Гравицкий - Новый Олимп [litres]

Дедал самодовольно ухмыльнулся. Ни у кого нет специалиста, способного разгадать его «шифр». Просто потому, что у него нет никакого особого шифра. Когда тысячелетиями пишешь заметки для себя, научаешься делать их таким способом, чтобы бессвязные символы и знаки складывались в нужные ассоциации и вытягивали из памяти то, что есть только там и никогда нигде не фиксируется. Отдельные узлы и детали проекта существуют на бумаге и в компьютере, они рассчитаны и расчерчены, их можно украсть, но создать по ним ничего не получится, потому как целиком проект живёт только в голове мастера.

– Я не доверяю бумаге, вы зря потратили время.

– Я уже понял свою ошибку, потому пришёл договориться. У вас в коридорах не будет пахнуть плесенью, в вашем распоряжении будет самая современная лаборатория, самые лучшие специалисты и всё, что вы захотите.

– А взамен?

– Ничего. Единственное, всё это мы сможем предоставить вам на нашей территории.

– А чем плоха эта территория? – Дедал косил под дурачка, хотя прекрасно понимал, чего добивается дракон.

– Ничем, кроме того, что она вне сферы нашего влияния.

На лице китайца сохранялось всё то же безмятежное выражение, а в глазах были покой и умиротворение, но на миг Дедал почувствовал то, что так ловко скрывал Лун, – его божественную сущность. Мощная, древняя, способная сокрушить – она блеснула лишь на долю секунды и снова потухла, но этого мгновения хватило, чтобы понять – он поддел непробиваемого визитёра. Дракон такой же, как все, его ведут те же желания, у него внутри кипят те же страсти. И можно предположить, что где-то в глубине души его терзают те же страхи. От понимания этого злая ярость старого мастера окрасилась радостью.

– Не понимаю, какая разница, где будут изобретены крылья? – всё так же простецки продолжил он. – Ведь полёт в конечном итоге станет достоянием всего человечества. Человек взлетит! Не это ли главное?

– Никогда не поверю, что вы в самом деле настолько наивны. Главное не в том, полетит человек или нет. Главное – в чей карман потечёт прибыль от возможности человека летать. В том, для кого эта возможность станет новым храмом. Согласитесь на мои условия, и на воротах этого храма будет и ваше имя, мастер Мертвецкий.

– Какое щедрое предложение, – язвительно заметил Дедал.

– Более чем щедрое, – Лун мягко поднялся из-за стола, – обдумайте его как следует, мастер. А чтобы вам проще было принять правильное решение, подумайте вот о чём: откуда бы мне узнать о вашем проекте? И кто ещё знает о крыльях, если о них известно даже ветхому древнему старику из Поднебесной? Полагаете, вам здесь позволят возвести свой храм? Подумайте.

Китаец поклонился, словно издеваясь, и скрылся за дверью. Дедал вскочил с кресла и с силой шваркнул кулаком по столешнице. Чёртов сын коровы, не нужно было с ним связываться. Сидел же, ковырял свой проект, никем не замеченный, и на тебе. Понять, на что намекает дракон, было нетрудно. Если о крыльях известно китайцу, то новый Олимп точно в курсе дела. А если старики обо всём узнали, закончить крылья Дедалу не позволят.

Бормоча под нос проклятия, мастер достал планшет и полез в интернет. Если всемирная паутина знает, чем можно отпугнуть вампира, то должна знать и чем отпугивать дракона. И пускай, как в случае с вампирами, большая часть упомянутых средств окажется выдумкой, среди них наверняка найдётся что-то реально действующее.

Список вышел недлинным: воск, железо, многоножка, листья иранской мелии, пятицветная шёлковая нить – всем этим, по слухам, можно было контролировать или отпугивать китайских драконов.

Когда в кабинет вошёл Икар, мастер уже малость поуспокоился. В отличие от своего вчерашнего собутыльника Игорь Каров был бодр и свеж.

– А, это ты! – буркнул Дедал недовольно. – Пока тебе нечем заняться, найди мне саженцы иранской мелии. Надо посадить под окном.

– За каким бананом тебе эта хрень? – искренне удивился испытатель.

– Есть мнение, что её листья отпугивают китайских драконов. И купи восковых свечей.

– Есть мнение, что они привлекают католических монашек, – гыкнул Каров.

– Идиот! – взъярился мастер. – Сиди тише воды, ниже травы! И если ты ещё раз напоишь мне Лобанова, до испытаний не доживёшь! Задушу своими руками!

– Готовься, это будет незабываемый вечер, милый. И ночь, – нежно мурлыкнула Нилия за мгновение до того, как я толкнул дверь ресторана.

Ответить я не успел. То, что скрывалось внутри, оглушило и заворожило, лишив дара речи. Массивные двери придерживали вышколенные швейцары в ливреях, вестибюль сверкал мрамором, зеркалами в золочёных рамах и хрусталём помпезных люстр. Папаша моей бывшей в подобных случаях говаривал: «дорого-богато». Чувство было такое, словно я попал в сказку или как минимум на приём в честь инаугурации президента. Швейцары приняли у нас верхнюю одежду. Нилия ловко ухватила меня под руку и поволокла в банкетный зал.

– Надо отдать должное Геркану, он не поскупился, – снова шепнула богиня мне на ухо.

Двери банкетного зала распахнулись, и я понял, что «не поскупился» – очень скромное выражения для описания происходящего. Зал выглядел шикарнее, чем вестибюль, вся роскошь которого терялась сейчас, как теряется прихожая на фоне гостиной комнаты. Столы ломились от гастрономического изобилия. Создавалось впечатление, что Георгий Денисович заказал всё, что было в меню, и добавил от себя сверху. Официанты, напоминавшие пингвинов, носили подносы с шампанским, как в кино про Джеймса Бонда. Только всё это было не в голливудском блокбастере, а в родной Москве, которая открывалась для меня с новой стороны. Нет, я, конечно, предполагал, что в столице есть и такие места, но они для меня существовали в параллельном измерении, и я никогда бы не подумал, что смогу вписать их в круг освоенной мной географии.

Народу на этом празднике жизни тоже было не меньше, чем на балу у Воланда. Среди гостей я с удивлением заметил не только балерин из труппы Большого театра, которых Геркан пару недель тому обещал Ленею, но и некоторое количество медийных физиономий. Леней тоже был здесь. Он стоял с бокалом шампанского в ковбойской шляпе в окружении балерин и, щедро раздаривая похотливые взгляды, блеял что-то не слишком пристойное, судя по реакции слушательниц.

Навстречу нам вышел Геркан с широко распахнутыми объятиями.

– А вот и виновник торжества, – Георгий Денисович облапил меня, как старого друга, и, панибратски хлопнув по спине, провозгласил на весь зал: – Господа, за этим человеком будущее! Прошу любить и жаловать!

Эта фраза вызвала шквал аплодисментов, и я ощутил себя центром внимания. Создавалось впечатление, что на меня смотрят здесь буквально все. А если учесть, что этих «всех» было много и подавляющее большинство их было мне незнакомо, чувствовал я себя малость не в своей тарелке.