Алексей Гравицкий - Новый Олимп [litres]

И что за вечная беда с учениками?!

Возможно, будь мастер Дедал не так взбешён, он рассмотрел бы иные варианты, но сейчас вариант был только один. Полыхающий праведным гневом, он ворвался в кабинет Лобанова без четверти девять. Рабочий день ещё не начался, и паразита на месте не было. Зато на столе валялся канцелярский нож. Подхватив нехитрое приспособление для членовредительства и уже представляя, как лезвие входит Лобанову в глаз, Дедал притаился за дверью и через десять минут – Лёня был пунктуален – приставил нож к глотке ученика со словами:

– А теперь быстро отвечай, грёбаный засранец, какого хрена тебе понадобилось в моём сейфе?

Грёбаный засранец пах как раскуроченный винный погреб. С перепугу нёс какую-то несусветную ересь, но сумел остудить ярость Дедала и доказать, что, возможно, ночью в сейф влез не он. Кровавая пелена, маячившая перед глазами, медленно спала. И Дедал опустил нож. Судя по амбре, что шлейфом неслось за Лобановым, и по сбивчивому рассказу о том, как они закрепили вчера знакомство с Игорем, Лёня не мог быть злоумышленником. Как умеет пить Икар и чем это чревато для его собутыльников, мастер знал как никто другой. Лобанов физически не мог влезть в сейф с тем изяществом, которое зафиксировали камеры. Но легче от этой новости не стало.

Отпустив перепуганного помощника, Дедал вернулся к себе в кабинет, зло хлопнул дверью и плюхнулся в кресло, закинув ноги в тёртых «казаках» на стол. Кто мог влезть в сейф? В то, что там мог побывать кто-то из простых смертных, Дедал сомневался. Грёбаному Геркану, если разобраться, оно ни к чему. Икар? Он очень вовремя появился, но, при всей отбитости башки, он вряд ли осмелится пойти против мастера. Остаются древние со своим вечным страхом потерять паству. Но откуда они могли узнать?

– Зря вы напугали мальчика, Мастер, – вывел из раздумий мягкий вкрадчивый голос.

Он прозвучал негромко, но на Дедала, считавшего, что в кабинете он находится один, этот голос произвёл неизгладимое впечатление. Мастер подскочил словно ужаленный, подхватил первое, что попалось под руку, а под неё попалось пресс-папье, и, замахнувшись, развернулся на голос. У окна стоял невысокий китаец и вежливо кланялся.

Господин Лун, припомнил Дедал, из недавней китайской делегации. И в прошлый раз они общались только через переводчика.

– Ты как сюда попал, чурбан узкоглазый? – прорычал мастер, возвращая пресс-папье на место.

– Я здесь был, когда вы вошли, мастер Дедал.

– Какой ещё Дедал? Не понимаю, о чём ты. Меня зовут Александр Мертвицкий.

– Как вам будет угодно, мастер. Хотя сущности вроде нас с вами могли бы и не лукавить друг с другом. В нашем возрасте это выглядит наивно. Впрочем, вы, европейцы, всегда отличались плоским мышлением и предсказуемыми интригами.

Дедал присмотрелся к китайцу, прислушался к ощущениям. Обычно он хорошо чувствовал нечеловеческую сущность собеседника. Даже байстрюки вроде Геркана буквально источали неземное могущество или желание им обладать, а уж настоящие божества и вовсе за версту им смердели. С китайцем всё было иначе: он выглядел и ощущался как обычный китаец, каких по последней переписи чуть не полтора миллиарда. И в этом сокрытии своего естества лукавства было куда больше, чем в замене имени.

– Ты кто такой? – сердито спросил мастер. – Я вызову охрану.

– Вот я и говорю, плоско и предсказуемо, – растянул губы китаец, – никакая охрана не решит наше с вами дело, вы же понимаете.

– А у нас есть общие дела? – Дедал взял себя в руки, вернулся в кресло и снова закинул ноги на стол.

– Конечно, мастер. И я думаю, мы должны договориться. Это я лазал ночью в ваш сейф. Видите, насколько я искренен? Я залез в ваш сейф, переснял ваши чертежи…

– …ни черта в них не понял и с той же наглостью снова влез ко мне в кабинет, – закончил Дедал за незваного визитёра.

– Всё верно, – качнулся в сторону Мертвицкого китаец. – Только зачем так грубо? Разве вода, попадающая в щели, наглая? Она просто протекает там, где есть свободное пространство.

Китаец был непрост, прочитать его не выходило. От этого пребывающий в ярости Дедал бесился ещё сильнее.

– Кто ты такой? – сквозь зубы повторил мастер. – Даю десять секунд на ответ и вызываю охрану.

– Вы невнимательны, мастер Мертвицкий, – узкоглазый наглец явно поддразнивал. – Мы уже были представлены. Меня зовут господин Лун.

– Какой ещё…

Дедал запнулся, только сейчас сообразив, что гость не особенно скрывался. Лун – дракон!

Китаец снова качнулся, словно поклоном подтверждал догадку, проявившуюся у мастера на лице.

– Значит, Лун, – повторил Дедал, по-новому разглядывая визитёра.

Невысокий, сухонький, безвозрастный. Есть такая категория монголоидов, и довольно значительная, которую будто законсервировали. По их внешности никогда не определишь возраст. С одинаковой вероятностью им может быть как сорок, так и семьдесят.

Впрочем, дракона это в любом случае не касалось.

– А как же: голова верблюда, шея змеи, рога оленя, чешуя карпа и глаза демона? – припомнил описания драконов Дедал.

– Вы забыли когти орла, уши коровы и лапы тигра, мастер, – педантично добавил китаец. – Все эти сравнения придуманы смертными.

– А на самом деле?

– А на самом деле, вы же не хотите увидеть у себя в кабинете дракона в его натуральную величину?

Дедал задумчиво хмыкнул. Поговаривали, что драконы доходили в длину до трёхсот метров. Такая туша в его кабинете могла не поместиться вовсе.

– Вопрос риторический, ответа не требует, – с менторской интонацией пояснил китаец. – Но поверьте, я не кожаный шнурок вроде какого-нибудь аспида. И я не прикидываюсь. Хотите, могу дать пощупать макушку.

На макушке у драконов, по слухам, находилась шишка, позволяющая летать без крыльев. Но проверять китайца на наличие мифической шишки не хотелось. И вообще, наглеет узкоглазый, отметил про себя Мертвицкий, а вслух бросил только:

– Не хочу.

– Позволите присесть? Или позовёте охрану?

Дедал кивнул на стул напротив, разрешая сесть. Пусть визитёр расскажет, зачем пришёл. Выставить его всегда успеется.

Лун привычно уже качнулся в полупоклоне и опустился на указанное место.

– Давайте начистоту, мастер Дедал.

– Меня зовут Александр Мертвицкий, – упрямо повторил тот.

– Хорошо, – успокаивающе выставил перед собой ладошки китаец. Слишком покладистый для древнего существа, стоит держать с ним ухо востро. – Давайте начистоту, господин Мертвицкий. Вы правы, мы не смогли разобраться в ваших чертежах, хотя у нас есть специалисты, способные распознать шифр любой сложности.