Александр Бердник - Камертон Дажбога

Что будет? Что будет?

Иногда я неожиданно останавливаюсь на месте, задумываюсь: не играем мы все какую-то причудливую трагикомедию? Может выйти что-то действительно стоящее из такой безумной мистерии?

Октябрь. Киев за стенами «дурдома» одевается в праздничные одеяния зимнего отдыха. Какое буйство красок! Переиначивая слова Христа, можно сказать: ни один император не одевался богаче этих простых берез, осин, дубов, кленов. Даже сбрасывая ежегодно свой великолепный наряд, растительное царство Земли устраивает радостный пир прощания с очередным циклом мистерии бытия. Нам как будто свидетельствует сам Дух Жизни, что велик на любом этапе странствий в мире , что отсутствуют объективные состояния зла и добра , а есть только наша оценка ситуации и возможность (или отсутствие возможности) осуществить волю собственной Сущности — разрушительную или творящую, а следовательно — пожать соответствующий урожай.

Завтра — воскресенье. В прогулочном дворике состоится встреча всех. Хоть бы ничего не помешало. Нас уже вызвали к главврачу (каждого в отдельности). Расспрашивали о нашей версии. Мои откровенные рассказы (хотя и достаточно лаконичные) главврач воспринял спокойно, доброжелательно. Расспрашивал о механизме путешествий во времени. Я ответил, что не специалист, а лишь исполнитель эксперимента. На холеном, аристократическом лице психиатра блуждала дружеская улыбка. Он подмигнул мне, и в холодных серых глазах блеснули искорки.

— Скажите откровенно, Григор Максимович, вы уже нашли здесь друзей-космонавтов?

— Какие космонавтов? — удивился я. — Ведь в вашей реальности еще не начались космические полеты людей? Насколько я знаю — еще только запущены первые небольшие спутники.

— Я не о этих космонавтов говорю, — нетерпеливо сказал главврач.

— А о каких же?

— О космонавтов духовных. Ведь больницу недаром называют космодромом.

— Слышал такое название, — признался я. — Но разве можно серьезно относиться к бреду больных?

— Неужели вы считаете это бредом? Сами же прибыли бог знает откуда. Кто вам верит о путешествиях во времени? Почему же вы не верите утверждению наших пациентов?

Я смотрел в его глаза и не мог понять — или он провоцирует меня, вызывая на откровенность, а может, и сам уже отравился бредом своих пациентов?

Однако интуиция подсказывает: осторожно. Мне видятся за спиной психиатра фигуры Гориора и Аримана. Каждый что-то шепчет, приказывает, нечто ожидает. Мы на перекрестке таких поразительных дорог, уже не поймешь самостоятельно, куда идти, куда повернуть. Лучше поостеречься, подождать, пока не произойдет необратимая трансформация.

Так я ничего и не сказал психиатру. Мне показалось, что он остался недоволен…

На дворе ночь. На вечерней прогулке Галя сказала, что они с Юлианой имели контакт с Гориором. Он знает о завтрашнем сборе, уверен в успехе, но просит быть бдительными. Прорыв должен состояться безотлагательно, безвозвратно, молниеносно. Девушки спросили о механизме такого прорыва, но Корсар лишь намекнул, что ядро осуществления — Горикорень. «Не удивляйтесь простоте реализации, — отметил Гориор. — Ариман усложнил все решения до абсурда. Вы тысячелетиями запутывали клубок гнозиса. А отныне — будьте как дети. Я вам говорил это тысячелетие назад».

И еще одно, попросил он. Не забудьте Чашу. Вина бессмертия из нее должны испить все Космократоры . Тогда задуманное случится.

Галя возразила, что чаша пуста.

Она всегда полна , сказал Звездный Корсар. С тех пор, как я впервые причащал из нее учеников , она полна . Только вы не всегда это видите.

Странно. Тревожно. Итак, это он был тогда, когда на Голгофе поднялся крест , предвещая Земле тысячелетнюю мистерию Воскресения ? Кто же он? Как совместить легенды Планеты с реальностью Высшего Мира?

Вышло… Вышло.

Свершилось!

Тело в огне. Теперь уже ничто не остановит его пылания. Мы остаемся еще здесь, в сумасшедшем лабиринте двадцатого века, но наше сознание , наша, как сказал Гореница, магатяма , прокатилась над веками, стала мостом всеведения . Уже не сны, а не интуиция свидетельствуют о реальности Ары и нашего участия в ее жизни, а открытая книга Бытия, запечатленная в наше естество. Ариман, тебе не удалось остановить процесс трансформации.

Мы сидели на лавочке под разноцветными кленами. Мы — это я, Горикорень, Сократ, Громовица, Юлиана. Тихо падали багряные листья на наши головы. Мы переглядывались, тревожно молчали. Громовица придерживала рукой кубок, спрятанный под халатом на груди.

Вокруг бродили стайки больных. Кто-то кричал, кто-то горячо призывал к братству и единству, будто на трибуне в Гайд-парке. Какая-то молодая женщина качала у груди воображаемого ребенка. Высокий растрепанный старик с аскетическим тощим лицом смотрел в бледно-голубой небосвод, будто выглядывая там пришельцев или ангелов.

— Вот мой опекун, — вдруг сказал Сократ. — А с ним — друзья.

В груди стало горячо. Так просто? Так неожиданно? Сколько миллионов лет мы шли к этому дню? И что же теперь?

Стройный, широкоплечий мужчина в изысканном сером костюме приблизился к нашей группе. На плечи небрежно наброшен халат. Взгляд черных глаз охватил всех нас одновременно с едва сдержанным умилением. Две девчушки — одна русая, с волнистыми волосами, а вторая — горячая брюнетка с толстыми заплетенными косами, с искрящимися карими глазами — дрожащими руками подали Олафраму и Горенице кульки с передачами.

— Ну, как здоровье? — притворно бодро спросил гость с халатом на плечах. — У вас, я вижу, новые друзья? Из каких миров? С каких дорог? Олафрам, где посчастливилось полетать? Новые данные получил из небесного университета?

— У нас нет времени для спектакля, — как бы нехотя, тихо сказал Горикорень. — Познакомьтесь, друзья: это — Владисвет, с ним — Чайка и Инесса. А это — Громовица, Юлиана, Меркурий. Не вскрикивайте, затаите радость и умиление. Гориор велит немедленно приступить к мистерии прорыва . Напоминаю суть задачи. Мы будем жить в эпоху Трояна , когда на нашей земле стал действовать троянский конь — тайная диверсия Аримана. Мы должны понять древнее нарушение причинности и скорректировать его так, чтобы пробудить весь лабиринт трехмерности . Контролировать поступки своих двойников ТАМ будем отсюда, анализируя их магатяму .

— Что мы должны делать сейчас, чтобы накопить энергию прорыва? — спросил я.

— Создаем ноосферный круг, — просто сказал Горикорень. — Вспомните свою давнюю силу. Просто, просто, просто… Садитесь теснее, будто мы ведем примитивный разговор врача с больными. Владисвет, я рассказываю тебе сказочку о древнем Трояне. Это — ритмичный код прорыва . С каждой строфой нагнетайте силу резонанса. Перед последним ударом выпьем из Чаши вина бессмертия. Громовица, будь готова. Понятно?