Орсон Петерсен - Работа над ошибкой [litres]

– Подожди, я слышал, что тебе все-таки удалось их остановить.

– Ну.

Эмиль развел руками.

– Давай по порядку. Там ведь еще была учительница.

– Это дела не меняет. Я не знаю этих людей.

– Я понял, понял. Татьяна… Татьяна…

Веселов пытался вспомнить отчество Татьяны. Времянкин хотел обойтись без упоминания Татьяны при Яне.

– Да, она, – быстро подтвердил Эмиль.

– Елки-палки, час назад с ней разговаривал. Какое у нее отчество?

– Я не помню. Не посещаю ее уроки.

Веселов тяжело выдохнул, пошлепав по-конски губами. Неожиданно он громко хлопнул в ладоши.

– Татьяна Евгеньевна! Вспомнил, наконец. Учительница музыки.

– Окна ее класса выходят в этот двор. У нее шел урок. Тан…тьяна…

Эмиль споткнулся на слове и остановился. «Чуть не назвал Татьяну Таней. Опасно», – подумал он.

– …Евгеньевна увидела, что происходит. Открыла окно и потребовала прекратить. Потом она выбралась на улицу.

– Через окно?

– Да. Она попыталась прорваться к Алексею, но мужчина сдерживал ее. У Татьяны не было шансов Евгеньевны. У Татьяны Евгеньевны. Что ж такое?

– Не волнуйся.

– Не было шансов. Мужчина этот – настоящий великан. Метра два роста, не меньше.

Ян, играя скулами, направился к окну.

– Тебя он уже отпустил? – не останавливался сыщик.

– Он поставил меня на землю. Я попытался воздействовать на него физически. Толкался, пинался. Все было без толку. Как для слона дробина. Или даже песчинка.

– Ну, понятно.

– Все зашло слишком далеко: Алексей кряхтел и стонал, женщина вешала ему оплеухи, Татьяна Евгеньевна кричала. Вышли другие дети. Они тоже могли пострадать. В общем, нужно было что-то предпринять.

– Так.

– Я подумал, что если они с таким фанатизмом вступились за меня, то возможно, угроза моему здоровью их остановит. Это сработало.

– Да уж. Верно сообразил, выходит. Молодец! И вовремя. Иначе неизвестно, чем бы все это закончилось для Алексея. М-да. Понятно. То есть они твои фанаты?

– Другого объяснения у меня нет.

– Прямо одержимы тобой, ходят по пятам. И все-таки, как ты думаешь, они следили за тобой или случайно оказались рядом?

Эмиль пожал плечами.

– Еще мне кажется странным, что поклонники классической музыки способны на такую жестокость. Как с цепи сорвались.

– Ничего странного, – вмешался Ян.

Веселов обернулся к нему. Учитель стоял у окна, прислонившись поясницей к подоконнику. Он сложил руки на груди и уставился в пол.

– После двух мировых войн общество, к своему изумлению, обнаружило, что искусство, высокое искусство – а академическая музыка, безусловно, возглавит список этого наследия – не способно удержать людей от совершения самых ужасных зверств. В очередной раз возникли споры о назначении искусства. Теории прошлого основывались на том, что искусство призвано смягчать нравы и воспитывать в человеке гуманизм, и чем оно рафинированнее – тем эффективнее. Обо всем этом много писали. Возник парадокс, связанный с диссонансом привычных значений «высокого искусства», восходящих еще к Платону с Аристотелем – добро, красота и прочее, – и преступных побуждений личности, которым эти значения ничуть не мешают. Это сложная структура отношений искусства и реальности. Так что нет здесь ничего удивительного.

– Ничего себе. Вы много об этом знаете. Пожалуй, вы меня убедили. Что там в чужой голове творится…

– В общем, да. Если у вас больше нет вопросов к Эмилю…

– Да. Это все. Спасибо.

Веселов встал с колена. Он поднимался с усилием, его лицо покраснело.

– Нога затекла. Ой, – сказал он и, прихрамывая, направился к стулу, на котором лежали его вещи. – Ой, ой, ой. Колет как неприятно. А. Сильно затекла.

Мужчина ущипнул себя за ногу и вдохнул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Что собираетесь предпринять? – спросил Ян.

Веселов взял портфель и пальто.

– Будем искать нашу загадочную пару. Будем искать.

Он задумался на мгновение и почесал висок.

– М-да.

Эмиль и Ян переглянулись. Веселов возвратился из дум, улыбнулся и начал прощаться.

– Эмиль, ты очень помог. Спасибо! На этом все. Кстати, ты ведь недавно в этом городе. Откуда ты?

– Ну… Это небольшая деревня. Ммм…

Времянкин судорожно вспоминал название места, из которого он якобы приехал.

– Забыл название? Всего несколько месяцев как уехал.

Веселов улыбнулся.

– Да нет. Не забыл. Это в Ярославской области…

– Печкино, – неожиданно ответил Ян.

– Печкино. Спасибо! Хотел еще адрес спросить и номер прежней школы. Ну да ладно, посмотрю в личном деле. На этом точно все. Не стану вас больше задерживать.

Мужчина кивнул Яну. Тот кивнул в ответ.

– До свидания, – ответил Эмиль.

Полицейский подошел к двери, приоткрыл ее и остановился на пороге. Он посмотрел через левое плечо на Времянкина.

– Удачи на конкурсе, Эмиль! С этого момента буду следить за тобой. За твоими успехами, я имею в виду.

Веселов вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Какое-то время Ян и Эмиль молча смотрели друг на друга. На лице учителя застыла паническая улыбка, Времянкин закусил губу. Ян подошел к двери и прислушался. Затем, выглянул в коридор, убедился, что там никого нет, и закрыл дверь.

– Адреналин. Бр-р-р.

Ян встряхнулся. Взмокший от испуга Времянкин таращился на своего педагога.

– Он сказал, что будет следить за мной. Ты это слышал?

– Будет следить за твоими успехами. Сказал же.

– Ты понимаешь, что создал мне проблемы?

Эмиль повысил тон.

– Я? – удивился Ян.

Времянкин слез со скамейки, подошел вплотную к учителю и начал выговаривать ему, тыча указательным пальцем.

– Ты их ко мне приставил. На кой хрен?! О чем ты думал? Они чуть не забили до смерти пацана этого. Моя репутация пострадала хуже некуда. Теперь у меня еще и проблемы с законом. Зачем ему мой прежний адрес? – громко возмущался Эмиль.

Он был вне себя. Ян, выпучив от неожиданности глаза, смотрел сверху вниз на грозного мальчугана.

– Тише, тише. Давай-ка успокойся, друг, – прервал его ментор. – Не забывайся, – добавил он.

Ян подошел сбоку к пианино и положил руку на крышку инструмента.

– Держи себя в руках. Не хватало еще, чтобы нас услышали.

Опустив голову, Эмиль вернулся на скамейку.

– Ты должен был сидеть дома. Зачем ты вообще поперся в эту школу?! Кто тебя просил? Не на урок же музыки ты ходил?

– Делать мне больше нечего.

– Утром мне понадобилась помощь Двоих. Я вызвал их ненадолго. Думал, они успеют вернуться, пока ты спишь. М-да. Стоило ненадолго оставить тебя без присмотра, и ты натворил дел.

– Я?

– Ну а кто?

– Бля.

– Таня перепугалась, наверное.

Ян цокнул и закрыл ладонью глаза.

– Еще бы. Хотя держалась она очень смело. Отважная девушка.