Цезарий Збешховский - Всесожжение [litres]

Он налил себе из тяжелой, пузатой бутылки, стоящей на столе, и выпил целый стакан тёмного алкоголя. Тим ощутил волну тошноты и отвернулся. Он впал в оцепенение, которое отняло у него способность говорить.

– Я спросил, что делает их оборудование, но они сказали, что мне нечего бояться. Оно вредит не больше, чем радио или телевизор. Долбанные ублюдки из ада! – Ларсон стиснул челюсти. – Если б ты видел, как быстро они все провернули. Шустро установили оборудование, за один день, и так внезапно свернулись, что я едва успел попросить номер телефона. Я смотрел на ящичек, который висел в метре над верхушками деревьев, проходил там каждый день и даже Сильвии показал его не сразу. Она хотела узнать, откуда у меня деньги, поэтому я провёл ее в лесок, и мы вместе посмеялись. Она сказала, что я родился в рубашке. Как будто в лотерею выиграл, – он прикрыл глаза, вспоминая этот короткий миг счастья. – Все начало складываться. Мы отреставрировали дом, начали его обустраивать. За несколько месяцев я получил хорошую работу, и у меня сложилось впечатление, что моя карта перевернулась. Дети подросли, и мы даже подумывали ещё об одном… Но через полтора года после их визита, в конце мая, заболел Крис, а через несколько дней после него Алисия. Я чувствовал себя так, словно мне перерезали горло.

Ларсон стал кусать кулак. Из-под закрытых век потекли горячие слезы.

– Когда я узнал, что с ними, то потерял сознание просто в кабинете. Все закончилось в одно мгновение. Рак был таким злокачественным, что не оставлял ни единого шанса. Он атаковал кровь, кости, нервную систему. Убил их за несколько недель. Врачи ничего не могли сделать, хоть я и хотел продать дом и отдать им все. Они никогда не встречались ни с чем подобным. Когда дети умерли, Сильвия попыталась покончить с собой и попала в психушку. Она до сих пор там, – сказал он и начал истерически хихикать. – Они всё у меня забрали. Чёрт подери, всё забрали! – закричал он, заметавшись по комнате.

Потом подошел к окну и стал рассказывать дальше. Говорил всё тише, глядя на поле, которое виднелось в редеющем тумане:

– Может, это и смешно, но я не сразу связал их болезнь со столбом на поляне. Я был в таком шоке и столько пил, что первое время даже не подумал о нем. Дошло до меня лишь тогда, когда Сильвия, почувствовав себя лучше, рассказала, что дети часто ходили в лес. Когда она услышала, что они играют в космическую станцию поблизости от этого скотства, то запретила им такие прогулки, но, наверное, было уже поздно. Я расцарапал себе лицо от ярости, но решил докопаться до истины. Телефон, который мне дали, и адрес на договоре были фиктивными. Банковский счет на подставное лицо. Я притащил своего знакомого из T&T , у которого было оборудование для измерения радиации и оказалось, что все в наилучшем порядке. Он осмотрел столб и сказал, что эта штука вообще не работает. Но я не сдавался. Оплатил физика с более продвинутым оборудованием. Тот проводил измерения в течение недели и тоже ничего не нашел. Предложил сделать фотографии коробочки и отправить ее в лабораторию, но я не согласился. Боялся, что про это узнает полиция и все просрёт. Мне пришла гениальная идея: я привязал к столбу пса и решил посмотреть, что с ним станет. Но был вынужден отвязать его в первую же ночь, он слишком жутко выл. Взамен повесил на дереве клетку с голубями. Я хорошо закрепил их, чтобы никто не съел, и знаешь, что случилось?

Тимон вскочил с места. Он с таким интересом смотрел в лицо Ларсона, что его глаза почти вылезли из орбит, где-то с минуту беззвучно шевелил губами, а потом, наконец, ответил:

– Все голуби погибли меньше, чем за неделю. У всех образовались злокачественные опухоли, пучками вылезали перья. Но сдохли они от внутренних кровотечений.

Хозяин выронил стакан, который держал в руках. Толстое стекло упало на пол и не разбилось. Только алкоголь оставил тёмные пятна на потёртых досках.

– Откуда ты знаешь, черт тебя дери!? – Ларсон неуверенно опёрся о подоконник. – Кто ты?

– Каждый оборот треугольника несет какую-то информацию. Этот свет передает мысли, – Тим обхватил голову руками. – Я начинаю ее читать. По кусочкам, непонятные образы. Но коробочка должна была наблюдать за тобой, потому что сегодня ночью мне приснилась эта история. Сейчас я вспомнил…

Ларсон был уже слишком пьян. Он начал что-то бубнить, сделал даже шаг в направлении стоящего у стены карабина, но заколебался и рухнул в ближайшее кресло. После этого он не смог подняться.

Тим заскрежетал зубами, не двигаясь. Он видел, как Сид рубил деревянный столб, рубил изо всех сил, так как дерево оказалось невероятно твердым, синтетическим материалом. Видел, что деньги и дальше приходили на его счет, и два года, затаившись, Ларсон ждал того, кто придет исправить аварию. Следил за поляной с помощью скрытой камеры, и, хотя это абсурдно, до сих пор каждый день он просыпается с надеждой, что именно сегодня отомстит за своих детей. Но никто не пришел. Детекторы движения регистрировали только мелких лесных зверей.

Еще Тим стал слышать сильный шум, похожий на вокзальный галдеж или шум торгового центра, а время от времени видел разнообразные картинки, неизвестных людей и чужие места. От этого шума и вихря лиц ему стало плохо. Наконец он лёг на бок, обещая себе, что не заснет и не даст Ларсону застать себя врасплох. В руках под одеялом он сжимал ручку электрошокера.

Время бежало быстрее, чем всегда. Секунды, минуты и часы бесшумно исчезали в водовороте, пока не начало темнеть.

Масный беспомощно стоял перед входом в здание, где жил Тимон, и нажимал кнопку домофона. Устройство молчало, как зачарованное, а темные окна выдавали пустоту помещения. Он старался не допускать мысли, что Косовиц лежит без сознания посреди комнаты и, может, уже поздно – ему не помочь. Он размышлял, как это проверить, потому что коммуникатор приятеля не отвечал.

– Если вы дадите мне десятку, я открою двери, – отозвался паренёк за его спиной.

Карл не обратил на него внимания. Он как раз заметил иконку наверху экрана и дотронулся до нее пальцем. Перед его взором показалось уведомление: «Сообщение ISM из ящика памяти 172. Адресат: Карл Масный. Для чтения необходимо указать полную дату рождения». Карл быстро ввел восемь цифр и подтвердил запись. Система затормозила, проверяя данные, потом высветилось само сообщение: «Привет, Карл. Я должен сегодня поехать в Риле и точно не знаю, когда вернусь. Извини, что не предупредил. Позвоню завтра. Тим».

Масный прошипел несколько некультурных слов и вытянул из кармана пачку сигарет. Когда закурил, парень отозвался снова, но уже менее уверенным голосом:

– Господин, я… Разумеется, я могу открыть дверь и за пять вианов.