Роберт Сойер - Квантовая ночь [litres]

Кайла отвела руку с камертоном назад. А потом, отчаянно вскинув брови, она повернула камертон на пол-оборота, так, что правый зубец оказался над левым глазом, а левый – над правым, и снова осторожно, но крепко прижала зубцы ко лбу брата, и…

…и глаза Тревиса, затрепетав, открылись.

Виктория Чен хотела знать наверняка.

Она ждала Росса в застеклённом вестибюле здания «Источника Света». Она занервничала ещё больше, когда в одиннадцать часов он не появился: в 11:30 начиналось время на пучке у другого исследователя. Однако в 11:10 он всё же приехал. Виктория зарегистрировала его, проследила, чтобы он пристегнул дозиметр, и они отправились в долгий путь к выходу пучка СусиQ.

– Ты уверен, что действительно этого хочешь? – спросила она, возясь с оборудованием.

Росс был, как всегда, само добродушие.

– Конечно, хочу. Для тебя что угодно, любовь моя. Ты же знаешь.

Она ввела с клавиатуры серию команд.

– Спасибо, – сказала она. – Ты очень хороший человек. А теперь ложись вот сюда… – Она указала на каталку.

Росс улыбнулся:

– Прямо среди бела дня?

– Не сего дня , дорогой, – ответила она, многозначительно двигая бровями, – но ведь всегда есть вечер.

– И впрямь, – ответил он, ложась на спину – то ли « навзничь» , то ли « ничком» , она всегда забывала, какое слово что означает, но в любом случае его худощавая фигура в синих слаксах и светло-голубой рубашке выглядела здорово . Он и в качестве партнёра был хорош: внимателен к ней, но сам обходится недорого во всех смыслах; с ровным характером, но в постели неутомимый, как машина.

– Спасибо, что согласился, дорогой, – сказала она, затягивая ремень у него на лбу. – Думаю, у меня из этого выйдет реально хорошая статья.

– Не за что.

– Теперь просто расслабься. Как любят говорить доктора, это совсем не больно. – Она кликнула мышкой по кнопке на экране, и процесс начался. Сначала монитор показывал лишь ровную горизонтальную линию – отсутствие суперпозиции, – но так было всегда; требовалось около десяти секунд для сбора данных, и…

И вот они. Линия стала изгибаться, и затем огромный пик образовался в её левой части, показывая единственный электрон в суперпозиции. Она взволнованно ждала появления второго пика, а потом третьего, и…

И она ждала, и ждала, и ждала. О, обычная волнистая линия появилась в верхней части, однако у всплеска на нижней спутников так и не возникло.

Росс пошевелился на каталке. Она подошла к эмиттеру пучка, нацеленному ему на макушку, и после секундного промедления сделала единственное, что пришло ей в голову: она постучала пальцем по эмиттеру так, как обычно делают с забарахлившей электроникой. Но эмиттер – твердотельное устройство, так что на дисплее ничего не изменилось.

Одна и только одна суперпозиция. Виктория почувствовала, как у неё отвисает челюсть. Это какое-то безумие. Какая-то чушь . Она знала Росса… да, именно это слово – она близко его знала. Он не мог быть… попросту никаким образом не мог оказаться… но…

Она обнаружила, что пятится и как зад уткнулся в край стола. Она смотрела на него, и он скосил взгляд, чтобы посмотреть на неё.

– Мы закончили? – спросил он.

Он, разумеется, имел в виду эксперимент, но… нет-нет, он вообще ничего не имел в виду. Он не думал об эксперименте. Если то, что Джим Марчук сказал Кайле, было правдой, он вообще ни о чём не думал. Он лишь говорил что-то, соответствующее обстоятельствам, реагируя на внутренний таймер или внешний раздражитель. Но вопрос вряд ли мог быть более уместен. «Мы закончили?»

Джим должен ошибаться. Либо это, либо что-то не так с оборудованием. Она любила Росса – а Росс любил её. Она знала это. Не только потому, что он так говорил, но потому, что он демонстрировал это сотней – тысячей! – способов.

Она подошла к нему, отстегнула ремень и сказала:

– Можешь встать.

И он ответил так же, как всегда отвечал, когда слышал от неё слово «встать», – та же самая шутка снова и снова, та же рутина – быстрый взгляд вниз, затем похотливая ухмылка и слова:

– Это легко, когда ты рядом, малышка.

Ввод.

Вывод.

Может ли такое быть? Может ли он на самом деле быть машиной – пусть и биологической – не только в постели, а во всём ?

И если это правда, если Джим Марчук прав, то может ли она продолжать встречаться с… с вещью , с пустотой, с зомби?

Она не была готова озвучить эту мысль, однако да, чёрт возьми, они практически наверняка закончили.

Что за хрень?

Яркий свет наверху; Тревис Гурон крепко зажмурил глаза. Какого чёрта он лежит?

Мужской голос:

– Господи Иисусе!

И женский голос, с нотками… изумления, вероятно?

– Тревис?

Тревис снова открыл глаза, но это потребовало усилий; ресницы слиплись, словно реснички в ловушке венериной мухоловки. Свет колол глаза, и ему никак не удавалось их сфокусировать. Он несколько раз моргнул. А потом послышался голос того же самого невидимого ещё мужчины – Тревис назвал его обладателя Капитаном Очевидность:

– Он открыл глаза!

– Тревис? – снова женский голос. Он повернул голову, почувствовав при этом покалывание в шее, и там, рядом с ним, с широко распахнутыми глазами стояла…

Если бы требовалось угадать, то он сказал бы, что это мама, только мама выглядела не совсем так и была лет на пять-шесть старше. Но в ней было что-то от мамы, кем бы эта женщина ни была.

– Тревис? – снова сказала она. – Это я. Кайла.

– Нет, – сказал Тревис; его голос был едва слышен.

Женщина взяла его за руку.

– Да, – ответила она, слегка сжимая руку. – Ты был в коме.

Тревис ощутил, как бьётся сердце.

– В… – Он хотел повторить «в коме» с вопросительной интонацией, но спазм в горле поглотил все звуки второго слова.

Женщина кивнула:

– Девятнадцать лет. Сейчас 2020-й.

В голове у него поплыло. Это больше похоже на результат проверки зрения [73] 20/20 – одно из обозначений стопроцентной остроты зрения в Северной Америке. , а не на год. Он снова попытался заговорить:

– Двадцать… – затем замолк, откашлялся и попробовал снова: – Двадцать-двадцать?

– Ага, – ответила Кайла.

Тревис сглотнул, затем ещё пару раз кашлянул. Рядом с ней – ну, хорошо, предположим, что это в самом деле Кайла, – стоял мужчина примерно того же возраста.

Примерно того же возраста…

И если Кайле сейчас под сорок, то ему – самому Тревису – должно быть…

Он произвёл подсчёт: в 2020-м ему исполнится – хотя нет, по-видимому, уже исполнилось – сорок один.

– Как… – голос был по-прежнему хриплым, слова выталкивались с трудом, – я выгляжу?

Мужчина и женщина обменялись взглядами, потом мужчина подошёл к тумбочке и взял с неё что-то плоское и прямоугольное. Он постучал по его поверхности пальцем и развернул устройство, протянув его в сторону Тревиса так, чтобы он мог видеть…