Хэзер Чайлд - Смартфейс [litres]

– Тысячи, – отвечает Руби. – Но игра притягивает людей из твоего круга общения, чтобы чаще выпадал шанс встретить знакомого. Так веселее.

– Вот уж нет! – возражает Фрейя. – Мне вовсе не хотелось видеть Сандора! Почему нельзя ограничиться только теми, кто мне нравится? – Вереница смарткаров заставляет ее остановиться у перекрестка, все автомобили пастельных оттенков с наклейками какой-то фирмы по производству йогуртов.

Руби терпеливо отвечает:

– В Ирнфельде ты могла бы пронзить его мечом. Или обмануть его, напакостить. Понимаешь?

– Что, вроде как отомстить?

– Как захочешь.

Фрейя качает головой, останавливается у влажных кустов сирени, не желая запачкать обувь.

– Оружие было только у него.

– Ты тоже могла бы купить.

Разговор становится двусмысленным. С одной стороны, смартфейс вроде бы укрепляет в ней уверенность в том, что она может обскакать Сандора, хотя на самом деле все было наоборот. В этой игре ей было и без того сложно: ориентироваться в виртуальном мире и при этом не слететь с катушек. Фрейя давит пальцами ягоду ежевики, а затем облизывает их.

– Виртуальная реальность – это не мое.

– Но ты хорошо справлялась, милая, я серьезно. Смотри, как все заинтересовались. – Все утро Руби была супервнимательна, утешала и подбадривала, как могла. В свое время она сделала бы блинчики с ореховым сиропом и устроила пикник на двоих.

Фрейя качает головой.

– Я там едва справилась без тебя.

Раздражающая ирония в том, что она могла бы все это время держать смартфейс при себе. Смартфейсы серии «бета» легко можно пронести в Ирнфельд, если подобрать нужные настройки. Поскольку игра пыталась заставить все казаться реальным, Фрейя упустила тот момент, когда к ней подошел грубый мужчина и спросил, может ли он ей помочь. Она ни на секунду не задумалась, а ведь он всерьез предлагал ей помощь: доступ к настройкам. А все казалось таким настоящим.

Впереди маячит надземный переход, темное бетонное облако. Хоть ноги Фрейи и придерживаются линии маршрута, все ее существо жаждет повернуть назад, боясь того, что будет, когда она достигнет места назначения.

– А вообще, какой в этом смысл? Подумаешь, Сандор в бешенстве.

– Волнуешься из-за Сандора, – сказала Руби. – Но в этот раз я буду с тобой. Я скажу тебе, как себя вести.

– Да?

Проходя мимо булочной, она, как обычно, поворачивает голову, чтобы посмотреть, какое угощение ей предложат на этот раз. Сегодня это сдобная булочка с шоколадом.

– Давай порепетируем, – предлагает Руби. – Зайди внутрь.

– В булочную? Зачем?

Она делает несколько шагов назад, вдыхая потрясающий аромат свежевыпеченного хлеба. Можно заказать, что хочешь, через терминал в стене, но, если зайдешь внутрь, можно поговорить с тем, кто стоит за пультами машин.

– Говорю тебе, иди и купи булочку.

Фрейя останавливается.

– Нет, мы не можем.

– Просто зайди внутрь.

Запах круассанов с масляным кремом витает над прилавком. Продавцу около сорока лет, на голове почти не осталось волос, зато гарнитура на месте, и он что-то делает с наушниками. Смарт-очки Фрейи на секунду меняют режим, давая сигнал, что лицо мужчины распознано.

– Давай, изобрази широкую улыбку и делай то, что я тебе говорю, – звучит голос Руби.

Фрейя натягивает дурацкую улыбку.

– Поздоровайся и скажи, что ты каждый день проходишь мимо и всегда хотела заглянуть. – Это правда. – Скажи, жаль, что пекарни в нашей стране еще не вошли в социальное пространство.

– Знаю, – отвечает мужчина; одной рукой он упирается в бедро, а другая лежит на столешнице из нержавейки, ногти чистые, на одной из костяшек виден след от ожога. – В Дании все по утрам покупают круассаны… видятся с соседями… нравится им это или нет. – Его голос на удивление глубок, он говорит ритмично, тон его прыгает на каждом слове, будто он постоянно чему-то удивляется.

– Смейся, – вставляет Руби. – Громче. Прикоснись к своим волосам. А теперь тихонько спроси, как давно он тут работает.

– Почти пятнадцать лет, – отвечает продавец.

– Отлично, – говорит Руби. – Он очень обходителен, изобрази смущение. Скажи-ка ему, что он думает обо всем этом фарсе, который происходит в Европе.

Фрейя уже раскрепостилась, а ее собеседник оперся локтями на прилавок.

– Фарс – это одно из моих любимых слов, – отвечает он. – Да, то распад, этот «Брэксит», то воссоединение…

Руби говорит Фрейе, что сказать дальше, дает подробную инструкцию: расширить глаза, как он, показать жестом на готовящуюся поблизости выпечку.

– Лучше бы нам застрять на сдобных булочках!

Теперь уже он смеется над ее самоуверенной глупостью. Фрейя разворачивается, чтобы уйти, и бросает, что зайдет полакомиться позже.

– Нет-нет, их нужно есть, пока горячие, – говорит продавец, хватая одну. – Вот…

Она уходит, а он снова принимается настраивать наушники, лицо у него явно порозовело. Фрейя чувствует, как теплый шоколад тает в бумажном пакете. Над головой гудят автомобили, и внутри ее тоже что-то гудит, так, что она едва слышит свой шепот:

– Поверить не могу, что это сработало.

– Что ж, может, тебе стоит мне довериться, – голос Руби сочится удовлетворением. – Это же не ракетостроение. У этого парня в сети дофигалион публичных диалогов, читай кто хочет.

Фрейя откусывает кусочек булочки, ей не очень нравится, когда Руби корчит из себя самую умную, используя свои возможности по сбору данных. Но мягкая булочка смягчает и чувство вины. Сестра, наверное, считает этот навык важным для выживания.

– Ну, Сандор – это другое дело.

– Не волнуйся насчет него, – говорит веселый голос, он слегка отдается эхом, когда Фрейя проходит через двойную дверь и выходит на лестницу. – Просто прикрой очки волосами, и скоро все останется позади.

Фрейя смотрит на себя в зеркало и заходит в кафе, слегка распушая волосы, чтобы скрыть контуры очков. Придется почти не двигать головой. Сандор, естественно, ждал ее прихода, потому что он тут же появляется в дверях. Он показывает на нее – почти утешительным жестом – и кивает.

– Мы не дадим себя в обиду, – шепчет Руби.

В своем кабинете Сандор усаживает ее в кресло. Она с сомнением медлит, а затем начинает:

– Клиенты…

– Крис разберется с ними. – Сила, стоящая за этими словами, противоречит тому, как он вальяжно открывает окно и делает вид, будто потягивается. Пощипывая бакенбарды, он пододвигает контейнер с ланчем к краю стола. Обозначает зону комфорта, подумала Фрейя. Затем он садится в кресло и говорит, глядя в потолок: – Никогда раньше мне не встречались люди, которые допускают такие небрежные ошибки в игре… – Он делает паузу, чтобы она захихикала, принялась извиняться и оправдываться. В своей голове он уже десятки раз прокрутил этот разговор. Но Руби велит молчать. Добродушие испаряется, и Сандор подходит к окну, будто ему интересно смотреть на ныряющих чаек. – Притвориться больной, чтобы не выйти на работу. Умно, не так ли? – Он держит руки за спиной, так, что локти торчат в разные стороны. Впервые Фрейя замечает, как смешны его старомодные ужимки. – А вы уже подумали над тем, что вам придется сделать, чтобы искупить вину? – Этого достаточно, чтобы Руби вступила в дело.