Николай Беляев - Что оставит ветер

День Олег доработал на автопилоте, и лишь выйдя в шесть часов вечера на улицу, понял, что вот сейчас-то всё и начинается…

Едва выскочив из автобуса, он рванул в парк и, не сильно заботясь о том, что о нём подумают, перелез через ограду и хорошенько осмотрел место, где располагался дом-меж-мирами. Ничуть не удивился, увидев знакомое покрывало, нелепо повисшее на дереве под обрывом. Всё остальное было слишком мелким – ручку или карандаш уже вряд ли найдёшь… хотя, Софьин скальпель же нашёлся. Правда, случайно.

Ну ладно, эта теория подтвердилась.

Парень отряхнулся, сел на ту же скамейку, что и утром. Было уже тепло, если не сказать жарко, по парку прогуливались многочисленные парочки и стайки молодёжи, на детской площадке визжали малыши. Достал из кармана и перелистал паспорт – его он взял из дому первым делом. Опасно – особенно при возможном обыске в Гошином мире, но без него ещё хуже.

Что теперь?

Теперь, именно вот-прям-щас – ничего. Идти домой, поесть и выспаться, и уже с утра начинать действовать. Максимум, что можно сделать сейчас – это подумать.

Мне нужно найти Софью. Предположительно, она в мире Вольдемара – но не факт, всякое может быть. Ясно лишь одно – она не у себя в мире, там я всё проверил. И не в моём тоже – точно помню, как держал её руку, и она словно исчезла из моей ладони. Высказанное Фёдором Филипповичем предположение вполне может оказаться верным.

Значит, мне попросту надо попасть в мир Шустера – хотя бы ради того, чтобы обзвонить или обойти больницы. Как попасть? Это второй вопрос. Важно то, что в мире Паука мной заинтересовалась полиция. Хуже того – я сдуру назвал им своё имя, наверняка они его уже «пробили» по базам и сделали вывод, что что-то тут не сходится. Так что мой телефон у них на заметке, и с документами тоже могут возникнуть вопросы – даже если предположить, что документы там не отличаются. Деньги такие же, это точно – я ж спокойно расплатился за пирожки.

Придётся оглядываться по сторонам… и быть осторожным.

Теперь второй вопрос.

Я на удивление легко выбрался из мира Снежаны. Хотя… как сказать. Не хочу, чтобы такое «легко» повторялось. А с другой стороны – что-то явно произошло. Как? Почему? Может быть, в состоянии стресса мозг, организм вообще или эта долбаная биоэнергетика работают каким-то особым образом, позволяя мне проходить из мира в мир? Ну и наследство мне оставил Вольдемар, чтоб ему на том свете сковородка досталась погорячее…

Олег закрыл глаза, попробовал сосредоточиться… и, к своему удивлению, почти сразу почувствовал лёгкий озноб. Открыл глаза, тряхнул головой…

Картинка перед глазами плыла, словно над плиткой, которой вымощены дорожки парка, слоями перемещался раскалённый воздух. Но сейчас не настолько тепло! Чёрт, что происходит?

Он повернул голову влево-вправо – то, что в поле зрения, отреагировало с явным запозданием. Ограда парка размылась, сквозь неё проступили старые, ободранные доски здания напротив и массивные осыпающиеся опоры парапета… как в мире Юры!

Сильно выдохнув и энергично встряхнув головой, Олег избавился от видения. Впрочем, а видения ли? Нет, домой. Все планы – на завтра. Сегодня я… не готов.

Уже дома, лёжа на диване, Олег подумал: а что я вообще нашёл в Софье?

Она далеко не красавица, хоть и совсем не уродина. Характер у неё – не сахар. Она не завидная невеста и вообще грозит не самой лучшей тёщей. Она безвкусно одевается, краситься не умеет вообще, хотя зачем-то пытается, у неё явно куча тараканов и нервы пошаливают, да ещё эти очки…

Она совершенно обычная.

Но при этом она – настоящая.

Олег вспомнил тот вечерний разговор в кафе, во время которого он украдкой сделал снимок. Да, разговор на три четверти состоял из легкомысленного трёпа, но…

Но Соня, может, сама того не заметив, раскрылась. Блин, да в ней в разы больше настоящего, чем в тех фифочках модельной внешности, что делают сэлфи каждые три минуты, чем в тех клушах, которые не видят вообще ничего вокруг, кроме своего вечно орущего «годовасика», чем в тех «успешных», что постят умные статусы в инстаграммчик, чем в тех, кто 24/7 смотрят телешоу…

Она даже читает книги. Классику. Классику!!! Да я классику не брал в руки со школьных времён! А уже одно это, Олежа, дорогого стоит в человеке в наше время.

Выходит, всё это хамство, вызывающие и при том дешёвые шмотки, неумелый макияж – защитная реакция на внешний мир? А ведь, скорее всего, так и есть…

«И маски равнодушья у иных – защита от плевков и от пощёчин», – вспомнил он слышанную где-то фразу.

И она, Олежа, не задумываясь, набросилась на Шустера, чтобы спасти тебя. Именно спасти тебя – она вполне могла сбежать или просто полоснуть подонка скальпелем, но не сделала этого. А первым делом потребовала, чтобы он отпустил тебя…

Она не могла знать, что я смогу с ним справиться – я и сам этого не знал до тех пор, пока не вспомнил про пистолет, который, на счастье, оказался исправным, снаряжённым и даже взведённым.

Вспомни, Олежа, есть хоть кто-то – ну, кроме родителей, разумеется, – кто, не задумываясь, рискнул бы собой ради тебя?

Да нету.

У тебя и друзей нету, вспомнилось некстати. Одни приятели и собутыльники… Помнишь прошлый год, когда ты убрал из профиля соцсети дату рождения? Сколько человек тебя поздравило из полутора сотен «френдов»? Правильно, всего двое, да и те ближе к вечеру… На себя-то посмотри, красавец… По неделе в одной футболке, а джинсы, небось, месяц не стирал. Прынц, не меньше.

Он долго ворочался. В квартире было душно, но и открытое окно не сильно помогло.

Кто я?

Что я в своей жизни сделал не то чтобы хорошего, а просто кому-то нужного?

Почему я всю жизнь плыву по течению?

Почему даже сейчас я не уверен, что поступаю правильно?

Найти Софью. Вот это – правильно. Пусть она забыла меня, пусть её дома ждёт скандал, пусть у неё будут проблемы на работе – но она должна вернуться в свой мир… если сейчас она не в нём. Ну и если, конечно, она захочет уйти из того места, где она сейчас…

С этой мыслью Олег наконец уснул.

Проснулся парень совершенно разбитым. Ощущение было, что температура под сороковник, хотя градусник уверенно показал «36 и 6». Знобило, мучил жуткий сушняк, вылезать из-под совершенно мокрого одеяла не было никакого желания. Впрочем, провалявшись минут десять, Олег всё же пересилил себя и побрёл в душ.

Душ облегчения не принёс. Казалось, что всё валится из рук, навалилась жуткая слабость. Нацедив чаю и бросив туда кусок найдённого в холодильнике лимона, который пришлось почистить от плесени, Олег схватился за голову.

Куда я собрался? Какие, нафиг, другие миры? Тут бы со стула встать – это уже подвигом покажется… В таком состоянии можно бы смело идти не в отпуск, а на больничный…