Елизавета Сагирова - Оазис

— А знаете, что?! — вдруг взвизгнул папаша Яна неестественно высоким голосом. — Оставьте меня с ней, и я мигом узнаю всё, что мне нужно! От ваших идиотских увещеваний толку не будет!

— Боюсь, это невозможно… — всё тем же ровным делано-вежливым тоном начала Ирэн, но Бурхаев истерично перебил её:

— Ну, хорошо, хорошо, я заплачу! Я куплю эту разрисованную шалашовку на час, так уж и быть, потрачусь ещё раз! В вашем притоне без этого никак, понятно! Сколько она стоит?!

— Боюсь, это невозможно, — терпеливо, но явно уже еле сдерживаясь, повторила Ирэн. — Эта девушка куплена другим гостем на продолжительный срок и больше ни с кем не работает.

— Ну так я её перекуплю! — Бурхаев вскочил на ноги, полез за пазуху, выхватил бумажник и затряс им перед собой. — Просто назовите уже сумму, чёрт вас дери! Или это будет продолжаться бесконечно?!

Он вдруг стремительно приблизился, схватил меня за руку и выдернул из кресла с такой силой, что я растянулась бы на полу, не поймай Ирэн мою вторую руку.

— Пожалуйста, — она судорожно попыталась освободить меня от бурхаевского захвата, — отпустите девушку, мы не имеем права оказывать на неё физическое воздействие! Её постоянный гость…

— Да мне насрать на её гостя и на вас заодно! — Бурхаев усилил хватку, и я вскрикнула от боли в безжалостно вывернутой кисти. — Или она сейчас же рассказывает, где может быть мой сын, или я ей шею сверну!

Что-то крича друг другу, они продолжали дёргать меня в разные стороны так, что моя голова болталась на плечах, а зубы лязгали. Я уже совершенно перестала что-либо соображать и была готова издать вопль ужаса, когда пришла неожиданная помощь.

Тяжёлая, тёмного дерева входная дверь вдруг распахнулась без стука, и на пороге появился Ральф. Его волосы были взъерошены, словно он только что поднялся с постели, рубашка застёгнута лишь на нижние пуговицы, глаза, сейчас снова казавшиеся чёрными, грозно блестели.

— Что здесь происходит? — вопросил он очень спокойным, даже учтивым голосом, который совершенно не вязался с его внешним видом.

От неожиданности Ирэн и Бурхаев одновременно выпустили меня, и я всё-таки плюхнулась попой на ковёр, продолжая изумлённо таращиться на так внезапно появившегося Доннела.

— Ральф?! — воскликнула Ирэн, удивлённая не меньше меня. Она судорожно поправляла волосы, растрепавшиеся во время противостояния Бурхаеву, а в расширившихся глазах появился неподдельный испуг. — Что ты здесь…

— Да вот решил зайти, — оборвал её Доннел, решительно пересекая кабинет, — и, как выяснилось, — не напрасно.

Он остановился возле меня, помог подняться на ноги, окинул быстрым, но внимательным взглядом. Убедившись, что со мной всё в порядке, обернулся к застывшей управляющей и повторил вопрос:

— Так что происходит? Почему Дайника оказалась здесь без моего ведома? Насколько я помню, это противоречит правилам. Разве не нужно было спросить разрешения на то, чтобы отзывать от меня девушку, за которую я заплатил?

Ирэн нервно прокашлялась, её зрачки бегали.

— Произошло ЧП, — наконец сказала она, избегая смотреть на Ральфа. — На острове пропала девочка, она была подругой Дайники. Вот я и хотела узнать, может быть, ей что-то известно.

— Неужели? — Ральф держал ладонь на моём плече, и у меня не появилось желания высвободиться. — И поэтому вы двое трясли её, как грушу?

Он перевёл глаза с Ирэн на Бурхаева, который, в отличие от управляющей, не выглядел смущённым. Скорее, раздосадованным. И взгляд Ральфа встретил уверенно.

— Это было недоразумение, — быстро сказала Ирэн. — Мы все на нервах. Исчезновение этой девушки повлекло за собой ряд неприятностей, вот и…

— Это ваши проблемы, — отрезал Ральф. — Что вы хотите от моей девочки?

Разумеется, он сказал «моей девочки», имея в виду вовсе не то значение, какое обычно вкладывают в такие слова, но мне всё равно стало неожиданно приятно. Я даже приосанилась, подняла опущенную до этого голову, расправила съёженные плечи. Что бы ни произошло между мной и Ральфом ранее, но в эту секунду я снова была ему искренне благодарна.

— Она должна что-то знать! — воскликнула Ирэн. — Они попали сюда вдвоём и всегда держались вместе!

Ральф указательным пальцем приподнял мой подбородок, посмотрел сверху вниз.

— Ты что-то знаешь, милая?

У меня хватило ума отрицательно потрясти головой.

— Ей ничего не известно, — сообщил Доннел Ирэн. — Ты довольна?

Ты? Неожиданно меня тревожно царапнуло такое свойское обращение Ральфа к нашей управляющей. Насколько я знала, во всём Оазисе тыкать ей позволялось лишь доктору Ватсону да Карлу, её заместителю, но он появлялся здесь редко.

— Нет, не довольна! — вспылила Ирэн и, словно разом забыв о Ральфе, вперила в меня пронзительный взгляд. — Хочешь сказать, что твоя Ярина пропала, а ты так спокойно на это реагируешь?! Алла говорит — спишь, как сурок, а доктор ни разу не видел тебя в клинике после того, как вы ушли оттуда вдвоём! И ты думаешь, после этого я поверю, что тебе ничего не известно?!

Я пожала плечами: не хотите, не верьте. А Ральф перешёл в наступление:

— Девочка потеряла единственную подругу, она расстроена и напугана! А тут ещё вы вцепились в неё, как клещи! Ты получила ответ на свой вопрос, чего ещё хочешь?

— Ральф! — в голосе Ирэн зазвучало отчаяние, а меня снова задела их панибратская манера общения. — Мы в очень трудном положении! Убытки, которые понесёт заведение, если девицу не найти, могут быть чудовищными! А ты, вместо того чтобы помочь, начинаешь сводить старые…

Тут она замолчала так резко, словно окончание фразы кто-то обрубил ножом. Метнула злой взгляд на меня, нервно сцепила руки в замок.

Ральф какое-то время молчал, вопросительно приподняв брови, но, не дождавшись продолжения, с плохо скрытым злорадством ответил:

— Я помог. Спросил у девочки о том, что вас интересовало, и получил ответ. Чего тебе ещё надо? Прикажешь её пытать?

Бурхаев, до этого стоящий посреди кабинета и медленно переводивший тяжёлый взгляд с Ирэн на Доннела и обратно, вернулся к диванчику и развалился на нём, всем своим видом демонстрируя ангельское терпение. Выглядело это зловеще и не предвещало ничего хорошего даже не мой взгляд. А уж Ирэн, наверняка хорошо знающая нрав отца Яна, внезапно приняла решение с отчаянием загнанного в угол животного.

— Сударь Доннел, — заговорила она металлическим отстранённым голосом. — Я приношу свои извинения, но вынуждена просить вас покинуть кабинет, а девушку оставить здесь. Позже заведение будет готово компенсировать вам доставленные неудобства, но сейчас, в связи с возникшей чрезвычайной ситуацией, это необходимо.

— Вот как? — вкрадчиво поинтересовался Ральф, выслушав её заявление. — А, позволь спросить, Ирочка, что ты сделаешь, если я проигнорирую твою так называемую просьбу? Вызовешь охрану?