Елизавета Сагирова - Запад

— Однако я совсем не уделяю внимания своей гостье и прошу за это прощения. Вы готовы к разговору, барышня?

Я на тот момент уже наелась, если не объелась, и пребывала от этого почти в эйфории, поэтому благосклонно кивнула. Что угодно, щедрый человек.

— Бран описал мне твою ситуацию, — интеллигентным приятным голосом заговорил Роб. — И, если ты согласна выслушать мнение взрослого и, поверь, много повидавшего человека, то мой тебе совет — не ищи новых приключений, а жди помощи своего покровителя. Безопасную связь я вам обеспечу завтра же.

Я перевела вопросительный взгляд на Бранко, и он добавил проще:

— Короче, не дёргаемся и ждём помощи Ральфа. Здесь мы в безопасности.

Я еле сдержалась, чтобы раздражённо не закатить глаза, но решила проявить максимум уважения гостеприимному хозяину дома, поэтому лишь вежливо качнула головой.

— Спасибо, но для меня куда важнее найти своих друзей, они ждут меня.

— А если не ждут? — спросил Роб, не сводя с меня внимательного взгляда. — И, пусть мне совсем не хочется такое говорить, но давайте рассматривать все возможные варианты — если уже некому ждать? Насколько я понял из рассказа Бранко, твои друзья ступили на скользкую дорожку.

Я неопределённо пожала плечами. Сытому голодного не понять, и как я сейчас могу объяснить этому избалованному судьбой, имеющему всё, что только можно возжелать, человеку, что у одних иногда просто нет иного выбора, кроме как ступить на скользкую дорожку, а у других — кроме как последовать за ними?

— Я же говорил, — Бранко развёл руками. — Она не будет это даже обсуждать.

Роб по-прежнему не сводил с меня взгляда, и я, чтобы не показаться невежливой или неблагодарной, неохотно промямлила:

— Понимаете, я должна… даже если нет никаких вестей, мне нужно в этом убедиться.

— Но что, если это действительно так? — настаивал Роб. — Я правильно понимаю, что у вас нет никакого способа связи, кроме тайника под деревом?

Я неласково зыркнула на Бранко — зачем нужно было посвящать постороннего в подробности? Но он не отвёл глаз и не выказал никакого смущения. А Роб, правильно истолковавший мой взгляд, спокойно пояснил:

— Я беру на себя некоторые риски, давая вам приют в своих стенах, и имею право знать правду.

Кажется, я покраснела. Что ж, остаётся надеяться, что Бранко не ошибается в этом человеке. Словно спеша подтвердить это, Роб сказал:

— Дело твоё, я ни в коем случае не собираюсь на чём-либо настаивать. Просто хотел сказать, что, если передумаешь, то можешь оставаться здесь столько сколько нужно.

— Спасибо, — я по-прежнему чувствовала себя неловко, но должна была спросить. — Вы не могли бы… помочь мне узнать адрес приюта, в котором я жила раньше?

Роб с готовностью кивнул:

— Непременно. Более того — завтра я попрошу моего водителя отвезти тебя туда и подождать, на случай, если ты не найдёшь того, чего ищешь, и вернёшься.

— Спасибо, — снова сказала я, на этот раз искренне. — Большое вам спасибо.

Хозяин лишь кивнул, а Бранко неожиданно заявил:

— Тогда я поеду с ней.

— Зачем? — спросили хором я и Роб.

— Затем, — Бранко помахал в воздухе ладонью, словно не в силах подобрать слова, но всё же пояснил. — До сих пор мы были вместе, так что это будет правильно. Прокачусь.

— Ах, черти молодые! — Роб вдруг задорно хлопнул в ладоши. — Тогда и я с вами! Тряхну стариной, поучаствую в авантюре.

Не сказать, что я была в восторге от образовавшейся вдруг тесной компании, готовой вместе со мной отправиться на поиски весточки от Яринки и Яна, но возражать не стала. В конце концов, оба мужчины всего лишь хотели мне помочь.

Таким образом, ужин завершился на дружеской ноте, все пришли к согласию, остались довольны друг другом и отправились на боковую в благодушном настроении. Так бы этот долгий насыщенный день и завершился, не взбреди мне в голову перед сном заглянуть к Бранко и пожелать спокойной ночи. Радушный Роб разместил нас в соседних комнатах, из столовой мы поднялись вместе и скрылись каждый за своей дверью. И потом, почистив зубы и уже разложив постель, я вдруг решила совершить визит вежливости.

Наверное, те трое суток, что мы с Бранко провели вместе, спали рядом, делили пополам хлеб-соль и все опасности дороги, лишили меня остатков деликатности по отношению к нему. Мне даже не пришло в голову постучать, прежде чем вломиться в его комнату. Впрочем, я не увидела там ничего такого, чего бы не наблюдала до этого в Оазисе.

На широкой двуспальной кровати, в полумраке, сплелись в объятиях два полураздетых тела. Ничего примечательного в этом не было бы, не окажись оба тела мужскими. И принадлежавшими, несомненно, Бранко и Робу.

Выскочила я сразу, но слишком поспешно прикрыла дверь, и она громко щёлкнула замком. Не дожидаясь реакции, я шмыгнула в свою комнату, но слышала, как кто-то вышел в коридор и не спеша спустился вниз по лестнице. А спустя полминуты ко мне постучал Бранко.

— Не спишь? — спросил он явно от растерянности и смущения, поскольку не мог же действительно думать, что я вдруг успела крепко заснуть после всего увиденного.

— Нет ещё, — так же глупо отозвалась я, и мы неловко замолчали. В итоге, решив, что, раз столь неловкая ситуация возникла по моей вине, то мне и заглаживать вину, я сказала:

— Слушай, прости, мне не надо было заходить вот так. Просто как-то всё в голове перемешалось…

— Да всё нормально, — Бранко прикрыл за собой дверь и прошёл к подоконнику. Задумчиво уставился во тьму за стеклом. — Понимаешь, Роб и я… мы были вместе. Давно. И расстались не очень хорошо. В подробности вдаваться не буду, но он передо мной кое в чём виноват, поэтому я ушёл. Он звонил мне, писал, просил прощения, умолял вернуться… Но сегодня мы впервые увиделись за много лет.

Я вспомнила то, каким нервным и растерянным выглядел Бранко всю дорогу. Теперь понятно, почему.

— Я не думаю, что мы можем начать всё сначала, не хочу этого, — продолжал он, не глядя на меня, — но сегодня что-то нашло… ностальгия, может? В общем, ты очень вовремя зашла, я не хочу, чтобы Роб думал, будто у нас может быть всё по-прежнему.

Я не знала, что можно ответить на эти неожиданные откровения, и спросила просто, чтобы не молчать:

— Его правда зовут Роб? Он тоже с Запада?

Но Бранко мотнул головой.

— Нет. Это мы с ним… наши прозвища. Я Бран, он Роб. На самом деле Роман. Роман Ильич.

Я кивнула, запоминая. Снова повисло молчание, но Бранко не уходил. Вспомнилось, что за ужином они с Робом-Романом пили вино, которое то ли забыли предложить мне, то ли не стали этого делать в виду моего юного возраста. И подумала, что, возможно, внезапная откровенность Бранко объясняется очень просто — алкоголем.

— Ты хочешь поговорить?