Елизавета Сагирова - Приют

Но меня опередила Настуся. Наверно ей было неловко из-за своего недавнего поведения, и она решила объясниться:

— Я не думаю плохо про ту девушку. Не хотела её так называть. Просто из-за этого… такого вот поведения, другим плохо. Если бы моя мама сначала вышла замуж за папу, а потом… ну детей взялась заводить, всё было бы иначе.

Яринка искоса глянула на неё, буркнула:

— Откуда ты знаешь, как там всё было? Может твой отец не хотел на ней жениться?

— Может. Но ведь она тогда не должна была, — Настуся покраснела, но продолжила, — Не должна была разрешать ему… ну вы понимаете…

— Да понимаем, — перебила Яринка, — а всё равно ты не можешь знать, почему она так поступила. Может он её обманул?

— Может, — совсем тихо ответила Настуся, — Но всё равно. Я такого не понимаю.

— Я тоже, — подала голос с кровати Зина, — Моя мать не лучше. Ведь у неё уже был муж, а она спуталась с этим… с иноверцем. Зачем он ей нужен был? Из-за неё я сейчас здесь и вот такая вот!

— Ты очень красивая, — осторожно заметила я.

— Ага! — Зина злобно дёрнула себя за иссиня-чёрную косу, — Знаю, как называют таких как я — ублюдки. Кому я нужна от такого отца?

— Но ведь ты-то нашла себе жениха, — Настуся присела на краешек Зининой кровати.

— Жениха, — горько усмехнулась Зина, — Я просто согласилась на первого, кто предложил, потому что боюсь, что других не будет.

— Тебе хоть кто-то предложил. А мне до сих пор никто…

— Предложит ещё, — попробовала успокоить её я, — Ты же только-только стала невестой, впереди уйма времени.

Настуся слабо улыбнулась, а Яринка тоскливо сказала, ни на кого не глядя:

— Вы злитесь на своих мам, потому что не знали их. Если бы знали… Мама лучше всех, она не может быть плохой… хоть какая.

Я торопливо заморгала, прогоняя непрошенные слезинки. Не надо про маму… Ещё слишком много времени ждать до того момента, когда я смогу выйти отсюда, чтобы начать искать её…

Вечером, после ужина Агафья собрала нас в гостиной, где рассказала о том, что именно произошло. Как я и ожидала, сплетни подтвердились — погибшая девушка была беременна, и уже на том сроке, когда это становится заметно, что наверняка и послужило причиной самоубийства. Об этих подробностях Агафья сообщила, слегка потупив взор и понизив голос, тем самым подчёркивая неприличие сказанного. Девочки тоже опустили глаза. Мне подумалось, что каких-то месяца три назад, когда мы не были «девушками» от нас скрыли бы эту информацию, как постараются сейчас скрыть её от младших групп. А ещё я интуитивно чувствовала, что Агафья, не смотря на свой наигранно траурный вид даже рада, что у её питомиц в самом начале их становления взрослыми, перед глазами оказался такой наглядный пример того, что случается с нарушительницами приличий.

По дортуарам все расходились притихшие и напуганные.

Мы помирились с Настусей и Зиной. Никто не просил друг у друга прощения, не обнимался, и не сцеплял мизинцы, но разногласия были забыты, и когда мы ложились спать, все душевно пожелали друг другу спокойной ночи.

Но я ещё долго не могла уснуть, думая о сестре Нюры и парне, который ушёл из жизни, держа её за руку. Провалиться мне на месте, если это не любовь, о которой написано в двух последних книгах, переданных нам Дэном. Дэн… Опять накатила тоска. Дэн так и не дал о себе знать, Дэн не связывался со мной с момента своего возвращения с учений. Может быть, Яринка права и мне надо подойти к нему? Просто подойти, спросить, и покончить с неизвестностью. Вот только после произошедшего сегодня, не будут ли хватать за шкирку любую девочку осмелившуюся заговорить с мальчиком?

Мысли снова вернулись к погибшим влюблённым. А как общались они? Что делали, чтобы скрыть свою связь? Может быть, когда я думала об очередной вылазке в лес, об очередной переданной записке, в тот самый момент о чём-то похожем думала та девушка и её парень? А сколько ещё воспитанников приюта думают о том же? Не может быть, чтобы только нам да погибшей паре хотелось запретного.

Как выяснилось, Яринка размышляла на ту же тему. Мы завтракали в столовой, лениво обсуждая до чёртиков надоевшее меню, когда она безо всякого перехода спросила:

— Как думаешь, где они встречались? Неужели тоже в лесу?

Я даже не стала уточнять о ком она говорит — погибшие влюблённые со вчерашнего дня словно ходили следом за нами, забыть о них не получалось ни на секунду.

— Вряд ли в лесу. Мы бы тогда наверно с ними столкнулись.

— А может они — ночью?

— Слишком опасно.

Яринка с полминуты сосредоточено смотрела в тарелку, а потом хлопнула себя ладонью по лбу. На нас оглянулись.

— Я догадалась! — зашептала подруга, склонившись к моему уху, — Крыша! Она встречались на крыше!

— На нашей крыше?

— Ну да! Это же так просто, как мы не додумались? Они по ночам сбегали из корпусов, и залезали на крышу. Там нет камер и снизу не ничего не видно, хоть всю ночь сиди.

Я прокрутила в уме такую возможность. И то верно — крыша идеальный вариант для тайных встреч. Тут самое сложное — забраться по пожарной лестнице никем не замеченными. А учитывая, что лестница располагается не со стороны подъездов, а с торца здания, то это вполне возможно.

— Надо подкинуть идею Дэну, — продолжала искрить энтузиазмом Яринка, — Это лучше, чем писать записки.

— Если Дэн ещё захочет иметь с нами дело, — грустно напомнила я.

— Захочет. А если нет, мы можем слазить на крышу и сами. Хоть разок. Посидим, посмотрим на звёзды, как той ночью, помнишь?

Конечно, я помнила. Тёмный лес, звездопад на фоне сосновых крон, наше обещание друг другу всегда быть вместе…

Это воспоминание придало мне уверенности. Как бы там не получилось с Дэном, но Яринку у меня никто не отнимет. Я кивнула ей.

— Давай, слазим. Вот чуть-чуть всё утихнет, и слазим.

Мы незаметно сжали друг другу ладони под столом, и продолжили завтрак.

А уже к обеду наш план пошёл прахом. Потому что в приют приехали хмурые дядьки в оранжевых комбинезонах, и принялись возиться с камерами видеонаблюдения, протягивая к ним провода и меняя какие-то детали.

Мы наблюдали за работающими дядьками, сидя на одной из скамеек возле школы.

— Вот сволочи, — безнадёжно протянула я, — Если теперь все камеры будут работать, то, как мы летом в лес?

— Если днём, то не проблема, — мрачно буркнула Яринка, — У забора камер нет. А вот как ночью?

Но и это было ещё не всё. Закончив с камерами, дядьки вооружились какими-то громко и противно визжащими инструментами, которыми подрезали пожарные лестницы на всех корпусах. Теперь дотянуться до них не представлялось возможным.

— Надеюсь, когда будет пожар, идиоты пожалеют об этом, — прошипела Яринка, беспомощно стискивая кулаки, — свернут шеи.