Геннадий Михеев - Карта русского неба

И стал Праведный (так его меря обзывать и стали) проповедовать новое учение, причем, делал это хитро. Он рассказывал поднимающимся на Кереметь о том, что де Иисус Христос, Николай Угодник, Георгий Победоносец, Параскева Пятница и прочие святые — новые боги, поселившиеся на Горушке (Кереметь получила новое имя именно с подачи Праведного). Старые боги устарели, так как в жертву теперь приносить следует не животных и зерно, а всю свою жизнь, следуя заветам бога-сына. Так же надо пить кровь Христову и есть тело Христово — дабы быть причастным. А еще Праведный умно назначил каждому новому святому полевать какой-то стихией или явлением. Теперь меря знали: дождь идет — Пресвятая Дева плачет, гром гремит — Илья Пророк на колеснице по небу мчится, вдарил мороз — пора играть свадьбу, чтоб, значит, получить благословение Свыше. Были назначены святые, отвечающие за телесные и душевные болезни. К той или иной иконке приложишься — будет тебе исцеление от недуга, а к ворожеям ходить ― грех. Сжигать тела умерших — тоже грех; положено класть тело в землю. Да, оно сгниет, но только так ― по прошествии времени, откопав ― можно узнать, был ли преставившийся святым.

Шаманы тщились доказать, что пришельца в воздух подняла шайтанская сила — только дураки верят чудесам и красивым словам, а не делам и предзнаменованиям. Но, поскольку дела действительно были (Праведный исцелял заклинаниями, которые обзывал молитвой), языческим авторитетам верили все слабее и слабее ― а вкупе и старым богам.

Итак, на Горушке закипела монашеская жизнь. Еще при жизни Праведного холм очистили от деревьев, зато построены были храм и келии. Самых продвинутых из сподвижников Праведный постригал в монахи. Когда их число достигло двенадцати, а благословения на пострижение просили многие и многие, Праведный призадумался. Ведь у Христа было двенадцать апостолов. Большее число — нарушение отпущенного свыше штатного расписания. И однажды Праведный ушел.

Старец с келейником поселились в стороне от Горушки, в совершенной болотной глуши. Присланные делегации Праведный не то, чтобы отсылал... он просто не давал благословения на развитие пустыни, сам же просил у Господа лишь отшельнической схимонашеской кончины.

На Горушке меж тем созрела смута. Это к вопросу о культе отдельной личности. Монахи и послушники спорили: то ли бросать все к лешему, то ли послушаться старца, а, может, идти бить челом в далекую Московию, к предстоятелям. Моментом воспользовались шаманы. В мерьском народе, точнее, в бабской его половине росло недовольство: мужики, ища отдушины в религии, отказываются от исполнения мужеских обязанностей, что всегда ставит под вопрос само существование человечества. Якобы старые боги тем самым мстят мерянам за предательство веры предков и поругание священной рощи.

Некоторая часть вождей пошла на поводу у шаманов. И однажды напившиеся для храбрости грибного отвару воины обступили Горушку-Кереметь со злобными намерениями. Язычники размахивали копьями и зажженными факелами. Подвизающиеся на Горушке приготовились встретить мученическую погибель.

В этот момент из лесу выбрел Праведный. Старец пал на колени и стал истово молиться. И случилось чудо из чудес: с небес спустилась сама Богородица, своим покровом она накрыла Горушку, и невидимую стену воины сколь не тщились преодолеть, ничего у них не получалось. А вскоре всех нападавших неведома сила безжалостно пораскидала по болотинам. Позже умники доказывали: якобы то был обычный смерч. Но в истории человечества умники завсегда все поганят, посему им лучше не доверять.

Праведный в своем скиту прожил сто два года и мирно скончался в окружении сподвижников. Его торжественно похоронили на Горушке, под спудом. Факт, что на благословения преумножение обители старец так и не дал.

И все же монастырь развивался, ибо народонаселение по привычке носило на горушку жертвенные подношения. Ну, так — на всякий нехороший случай. Высшие силы ― так рассуждали аборигены ― соперничают, воюют и притесняют друг дружку, а священное место остается.

Когда в Московии мордвин Никон затеял церковную реформу, монахи Горушки таковую не приняли и стали раскольниками. Дошло до того, что в святое место послали царское войско — принуждать монахов к угодной вере. Далее сведения разнятся. Одно предание гласит, что де вся братия затворилась в деревянном храме и там предалась огню. Но есть и сказание о том, что де монахи ушли на Юго-Восток искать Беловодье. Трудно сказать, что правда. Полустолетием ранее Великого Раскола братия успешно противостояла банде поляков. Позже святые люди отразили нападение мятежного отряда, гулявшего по Северам после разгрома Стеньки Разина. Могли побить и царских прихвостней, но почему-то того не сделали.

Как бы то ни было, новонабранная братия никонианского толка монашескую жизнь наладить так и не смогла. Трижды епархия меняла состав по причине того, что иноки пускались во все тяжкие до положения риз. Все без толку: не налаживалось — даже несмотря на то, что отстроены были на Горушке кирпичные храм и келии. Да как могло быть иначе, ежели сюда ссылали неугодных и обиженных? В итоге и без того заштатный монастырь был окончательно расформирован. И даже более того: из-за перипетий потеряно было даже место упокоения Праведного.

Палка о двух концах. Пока на эту землю не пришли христиане, меря не ведали, что в Мире есть воровство, пьянство и мат. Когда они приняли таки новую религию, все эти три зла стали чувствовать себя в мерьском народе как хозяева. Не думаю, что в том виноваты Праведный и другие святые люди. Просто, вместе с монахами таежные земли колонизировали и несвятые, обычные человеки, а таковые завсегда задают тон.

И да: приняв новые ценности, народ мерьский влился в братскую семью русских, в результате чего были утрачены язык и мифология. Однако, кое-то можно еще выискать в сказках...

- ...Вот те и тринадцатая сказка... - Раздумчиво изрек Слава.

- При чем здесь... - Вопросила Ольга.

- Да так как-то... неважно.

- Нет: скажи.

- Нашел на Горушке какие-то сказки. - Все-таки признался странник.

- А-а-а... ну, это бывает. Там чего только не случается. Но тебя волнует еще кое-что.

- Меня волнует все. – Здесь Функель не приукрасил.

- Особенно же — тайна дубовой двери.

Слава не удивился прозорливости женщины. Он уже понял, что здесь не надо бояться, верить, просить и удивляться. Он вспомнил:

- Старик говорил про монашеское проклятие.

- Какой старик...

- Которого вы сегодня закопали.

- А-а-а... Дормидонтыч умел из себя строить... демонолога.

- Да вы здесь все умеете.

 Жизнь — она научит. А что касается проклятия — там сложнее. Кстати, баня уже истоплена. По нашим обычаям, первым парится мужчина...