Александр Михайловский - Второй год новой эры

Тогда же и там же.

Люси д`Аркур – медсестра, пока еще свободная женщина и уже совсем не феминистка.

Ох и любят русские всякие праздники… Нет, конечно, мы, французы, тоже их любим, но все-таки отмечать с таким размахом не умеем. Когда русские что-либо празднуют, ты чувствуешь себя частью единого целого – думаешь с ними одинаково, чувствуешь то же, что и они – и в этом главная особенность русских праздников.

Хотя это я так условно говорю «русский праздник». На самом деле это праздник Племени Огня – то есть нового народа, зарождающегося на этой земле, в который влилось и еще вольется много разных кровей. И праздники просто необходимы, так как они сплачивают этот народ, объединяя их духовно и вселяя веру, что все мы – одна семья…

Итак, на этот раз нам предстоит отмечать День Нового Солнца. Это был как раз день весеннего равноденствия, после которого светлое время суток будет больше, чем ночное. Я знаю, что в некоторых странах тоже отмечают этот день, а праздник называется «Новый год» – на их языке – «Ноуруз». Да, помнится, персидские студенты в моем университете отмечали этот день. Они угощали нас какими-то обрядовыми кушаньями, при этом были нарядны и поздравляли друг друга, желая мира, добра и процветания.

За день до «торжеств» месье Петровичем был объявлен сбор идей на тему того, как лучше организовать празднество. Желающих поделиться соображениями было достаточно много. И даже маленькая девочка Марина, заикаясь от волнения, предложила провести конкурс рисунков на асфальте. На резонное возражение, что асфальта-то у нас не имеется, она не растерялась и сказала, что тогда можно устроить конкурс поделок из природных материалов; и ее предложение было принято.

Туземки сказали, что сейчас, когда уже достаточно тепло, можно откопать разные вкусные растения и приготовить из них их, так сказать, «национальные блюда». Петрович, кажется, был заинтригован и одобрил и эту идею. Честно сказать, я бы с удовольствием попробовала блюда «местной кухни». Последнее время мне хотелось съесть чего-то такого… непонятно чего. Обычная пища почему-то стала вызывать во мне некоторое отвращение. Пару раз меня даже стошнило. «Ничего, ничего, Люсенька! – посмеивалась мадам Марина, -это у тебя еще легкий токсикоз… А сидела бы на своей вегетарианской диете – так вообще полоскало бы постоянно, и еще неизвестно, какой ребенок бы потом родился…» Я ведь действительно уже и забыла о том, что страдала когда-то такой глупостью, как вегетарианство. Теперь понимаю, что более изощренного издевательства для человеческого организма не найти. А насчет токсикоза она права… Это был именно он. Однако, насколько мне помнится, он должен был пройти ко второму триместру.

Словом, было решено приготовить обычную еду, но на местный манер – то есть добавив в нее те приправы, которые смогут отыскать туземки на земле, только-только сбросившей снежный покров. Ну, еще предполагалась лососевая икра и копченая рыба.

Что же касалось развлекательных мероприятий, то тут активность проявила Ольга Слепцова. Она весь день бегала, с кем-то совещалась, кого-то уговаривала, деловито записывая что-то в блокнот – и наконец объявила список номеров. Итак, в программе присутствовали: акробатический этюд – Оливье Жонсьер и Эва де Вилье (он – крепкий и мускулистый, как молодой Геракл, она – тоненькая и хрупкая, будто тростинка), дальше следовал вокальный номер – Ванесса Нуари в сопровождении хора полуфриканок, для которых не прошли даром долгие вечерние посиделки, когда девушки пели, занимаясь рукодельем в комнатах второго этаже; танцевальный номер – зажигательная румба и акробатический рок-ролл в исполнении Роланда Базена и его супруги Патриции; сценка «Весенний сон» (участвуют – внимание! – неандерталки); ну и еще пара групповых танцевальных номеров – Ольге, как общественнице, хотелось задействовать как можно больше народу. Так что по поводу торжественной встречи весны после окончания ритуальной части намечался целый концерт… Слепцова и ко мне подходила, просила поучаствовать, но я решительно отказалась. И только к вечеру я вдруг решилась. Просто не могла отказаться от искушения выступить перед большой аудиторией – и плевать, что большинство не знают французского языка. Мелодику речи и накал страстей, переданный интонацией, оценить они все же могут, а это уже немало. Я собиралась прочитать кое-что из сонетов Поля Верлена…

Месье Петрович, довольный донельзя, сразу утвердил эту программу, сказав, что все выглядит просто замечательно. Осталось только дождаться завтрашнего утра.

Как и планировалось, мы поднялись очень рано, когда небо едва начало светлеть на востоке. В такое время природа была какой-то особенной – подернутый голубоватой дымкой лес под сенью которого еще лежал снег, словно замер в ожидании восхода солнца. Влажный запах пробуждающейся на открытых полянах земли волновал, вызывая в душе радостные предчувствия. Уже проснулись птахи; они самозабвенно щебетали в вершинах деревьев, словно так же, как и мы, призывая светило – и это разноголосье как нельзя лучше соответствовало общему настроению.

Мы выстроились на площадке перед Домом и под руководством месье Петровича стали звать солнце. Окажись я участницей подобного действа при других обстоятельствах, в нашем мире, я решила бы, что все его участники – сумасшедшие. Ведь нам, людям прогрессивного столетия, известно, что Солнце – никакое не божество, а так называемый астрономический объект – звезда типа «желтый карлик». Но теперь, проникнувшись торжественностью момента и поддавшись массовому настроению, мне и самом деле казалось, что Солнце – живое, что это могучее божество, которое слышит нас и снисходит до наших нужд. И в этот момент я ощущала все величие Мироздания, и свою взаимосвязь с ним и с остальными членами нашего племени. Это было упоительное чувство. Там, в своем мире, я никогда бы не смогла испытать такого, и даже никогда не узнала бы, скольком потеряла.

– Солнце, мы зовем тебя! – взывал месье Петрович, воздев к небу руки.

Племя повторяло за ним и слова, и жесты.

– Великое светило, приди и озари нашу землю!

– Даруй нам свет, лучезарное солнце!

– Даруй нам тепло и благослови наше племя!

– Одари нас обильными плодами того, что произрастает на земле, здоровым приплодом животных и потомством – наших женщин!

И вот вспыхнул на горизонте первый луч – и племя разразилось ликующими криками, приветствующими багровый жаркий шар, поднимающийся в прохладе утра из-за горизонта и окрасивший все вокруг в теплые розовые тона. Светило вставало быстро и величественно, разгоняя остатки мрака. Сразу изменились запахи – они стали мягче и к ним примешалась новая, теплая нотка (я вообще стала очень чувствительная на запахи в последние две недели).