Александр Михайловский - Отцы-основатели

– Какой ужас, – Ольга прикрыла рот ладонью, – как этот вождь мог быть таким жестоким, чтобы изгонять двух молоденьких девочек, которые совсем не могут себя защитить. Бедные малышки, должно быть, они натерпелись немало страха?

– Когда мы их встретили, они уже готовились к ужасной смерти, – сухо сказал Сергей Петрович, – но мы спасли и их, и их брата Гуга, который ушел из того клана вместе с сестрами, хотя его никто не гнал. Спасли и приняли их к себе, хотя на тот момент наше путешествию было еще далеко до завершения, и впереди нам предстояла почти тысяча километров плавания. Но впоследствии мы об этом ни разу не пожалели, думаю, что не пожалеем и сейчас, принимая вас в свой клан.

– Так значит, вы принимаете в клан по обряду мыла и горячей воды, – задумчиво протянула Ольга, – надеюсь, что для этого не требуется публично раздеваться догола?

– Совсем нет, – улыбнулся Сергей Петрович, – для этого всего лишь требуется сходить в баню вместе с нашими банщицами, теми же Дарой и Марой, а потом пройти обычный медицинский осмотр у Марины Витальевны – и все.

– Баня – это хорошо, – сказала Ольга, – баню я люблю, хотя посетить что-нибудь подобное получалось очень редко – чаще приходилось ограничиваться обычным душем. Да, кстати, вы мне ничего не сказали по поводу моего вопроса об отдельной работе для нашей бригады.

– Насчет отдельной работы для вас я еще подумаю, – сказал Сергей Петрович, – пришла мне одна мысль, но прежде чем хоть что-то вам говорить, я должен посоветоваться с остальными старшими товарищами и с самым главным заинтересованным лицом – нашей дорогой Мариной Витальевной – ну вы ее знаете.

– Надеюсь, – с лукавством сказала Ольга, – вы не заставите нас строить египетские пирамиды?

– Отнюдь нет, – ответил Сергей Петрович, – это будет всего лишь теплица, которую я давно обещал построить, но все никак не доходили руки. Правда, для этого вам придется освоить новые навыки, например забивать гвозди, класть кирпичи и плести сетку из лозы. Все подготовлено – лоза нарезана, площадка, расчищена, кирпич складирован, доски напилены, а дальше все никак не получается – не хватает рабочих рук, мешают то одни, то другие первоочередные дела, а самое главное, постройка Большого Дома требует участи всех наших людей.

– Большого Дома?! – с удивлением спросила Ольга, – а что, кроме тех домов которые мы видели, есть еще какой-то большой дом?

– Есть, – с довольным видом сказал Сергей Петрович, – то, что вы видели – это промзона, фактически деревообрабатывающий завод, казарма и столовая для рабочих, к которым было пристроено наскоро общежитие для специалистов, так как мы до осени не успевали с постройкой большого дома, и даже более того, до самого последнего времени просто не могли к ней приступить, так как были заняты подготовительными работами. В настоящий момент готовность Большого дома что-то около семидесяти процентов, и мы гоним его постройку, стараясь не потерять ни дня, потому что в течении двух недель мы должны закончить кладку стен и приступить к отделочным работам, чтобы еще до первого снега совершить переезд на новые квартиры. Но это вы еще увидите, потому что теплица тоже будет рядом с основным жильем.

Вот так они шли, шли и наконец пришли. Идти тут было всего то около трех километров и не по оврагам-буеракам, как брели на путеводный огонь Ольга с Роландом, Патрицией и Мариной, а по более или менее накатанной дороге и натоптанным тропам. На все про все, даже с учетом печально черепашьего темпа ушло не более полутора часов. Едва только Сергей Петрович привел несчастных французских скитальцев на землю обетованную, как там завертелась бурная деятельность.

Первым делом французских школьников требовалось накормить, ибо они были голодные как волки. Пока школьники будут есть, должны были подоспеть баня, которую уже усиленно топили, а за ней последует размещение в теплой казарме, после чего Сергей Петрович при помощи Ольги собирался провести с новенькими вводную лекцию о правилах социалистического общежития. Потом экскурсия на стройку, потом обед, а после обеда как уже и было обещано всему клану праздник осеннего равноденствия и прием новичков в клан кандидатами.

Но если смотреть в общем, все это были еще цветочки. Для того чтобы от новеньких была хоть какая-то отдача, их следовало как следует экипировать. У шести девушек, как и у Патриции Буаселье, не было даже приблизительно подходящей обуви, у половины учеников верхняя одежда ограничивалась легкими свитерами и ветровками, и уж точно ни у кого не имелось нормальной зимней одежды, а до Большой Охоты, на которой сильно выросший в численности клан только и мог добыть себе необходимое количество теплых шкур, еще было очень и очень далеко.

Такие мероприятия надо будет проводить зимой, когда ляжет снег и станут реки – тогда группа наиболее подготовленных охотников сможет подняться по льду вверх по течению Дордони, вплоть до границы тундростепи, где бродят бесконечные стада лохматых бизонов, диких лошадей, северных оленей, и самое главное, овцебыков – основных поставщиков шерсти. А шерсть у овцебыков просто замечательная. Их подшерсток, гивиот, тоньше кашемира и в восемь раз теплее обычной овечьей шерсти.

Но до овцебыков, как и до прочих животных, добраться можно будет не раньше чем через два-три месяца, так что пока Сергею Петровичу для утепления своего клана придется обходиться местными ресурсами.

Тогда же и там же. Люси д`Аркур – педагог и убежденная радикальная феминистка

Пока русские вели нас в свое поселение, у меня в голове зрели тягостные предчувствия и роились тоскливые мысли. Этого просто не может быть! Наверное, это всего лишь нелепый затянувшийся сон – и вскоре я проснусь, и все станет привычно, как всегда; все станет правильно, справедливо и надежно… Снова будет двадцать первый век, моя милая Европа, моя уютная квартирка, моя работа, мои перспективы… Нет, я не могу поверить, что все случившееся с нами – неумолимая реальность, настолько все это ужасно. Ужасно и кошмарно – до такой степени, что я готова потерять свое обычное самообладание… В то же время мне не хочется прослыть сумасшедшей, поэтому необходимо взять себя в руки и посмотреть на вещи объективным взглядом.

Итак, следует исходить из того, что это все же не сон, и мы действительно в прошлом. Это, безусловно, разбивает напрочь все мои представления о мироздании, но глупо отрицать уже свершившийся факт – с ним остается лишь примириться. Главное при этом – не повредиться рассудком, но я думаю, что мой рассудок достаточно крепок.

Потом – нужно составить представление о том, как здесь вообще живут, и что из себя представляет местное «цивилизованное» общество. Кое-какие, достаточно отчетливые, выводы я уже могу сделать, и они меня не радуют. Даже, если говорить честно, повергают в полное уныние, и даже в шок. Все, что я видела, слышала и ощущала с того момента, когда «познакомилась» с русскими, убеждает меня в том, что это – общество темных и отсталых угнетателей женщин (русские всегда таковыми являлись, этого в них не вытравишь – дикий, закоснелый народ – и почему они такие?).