Александр Михайловский - Отцы-основатели

«Ух ты, – подумал про себя Ксим, – новый муж Фэры не только вождь, но еще и великий шаман! Хорошо устроилась сестренка! И хоть он не говорит на нашем языке и вынужден обращаться к услугам женщины, которую научил своей речи, видимо, он хороший шаман, если у него женщины работают ничуть не хуже мужчин. Наверное, поэтому им отдают распоряжения другие женщины, которые специально обучены такой работе, чтобы своими командами не вызывать обычного женского хаоса и криков.»

Додумав эту мысль, вождь Северных Оленей стукнул себя кулаком в грудь, набрал в нее воздуха и вслух произнес:

– Хорошо, вождь племени Огня и Великий шаман Гуубин, клан Северных Оленей принимает твое гостеприимное приглашение и приветствует тебя и твое племя. Приветствую я и тебя, сестренка Фэра, очень рад видеть тебя счастливой и довольной. Надеюсь, что после этой трапезы вы оба мне расскажете о том, как получилось так, что моя сестра Фэра стала твоей женой, и как поживают мои племянницы… А потом ты, вождь, наедине поведаешь мне, каким образом головы мужчин из клана Волка украсили их же копья, воткнутые в берег, а их женщины работают у тебя с такой охотой, будто они никогда в жизни не имели лучшего занятия, чем тянуть из реки сразу много-много рыбы…

После этих взаимных любезностей, обозначавших предельно дружественный, и даже родственный, характер этой встречи, лодки клана Северных Оленей начали одна за другой причаливать к берегу, а сидящие в них мужчины, женщины и дети вылезать на землю и разминать затекшие за время путешествия ноги. При этом они, удивленно открыв рты, оглядывались по сторонам. Кругом было столько необычного и интересного…

Тот же день, после полудня. Дом на Холме.

Шок, который испытал вождь Северных Оленей Ксим, попав на стоянку племени Огня, был равносилен внезапной встрече с шерстистым носорогом. Носорог, несмотря на свою неуязвимость для охотников и дурной характер, явление хотя бы привычное, а тут нарисовалось такое, что никаким боком не влезало в голову вождю, как ни пыталась растолковать положение дел его любезная сестра. Если бы раньше кто-то попытался рассказать нечто подобное, то был бы поднят им его на смех, как беспочвенный фантазер, или даже изгнан из своего клана, чтобы не забивал людям головы нелепыми бреднями. И вот теперь такие же невероятные вещи ему рассказывает родная сестра, и не только рассказывает, но и показывает; и то, что она показывает, переворачивает представления вождя о жизни, а это хуже всего. От этих непостижимых уму вещей и абсолютно невообразимых идей хотелось бежать куда глаза глядят или в отчаянии биться головой о ствол дерева. Но это бы точно не помогло, потому что уж идеи-то, если они настоящие, всегда сильнее древесных стволов. В итоге вместо того, чтобы биться головой, вождь начал для наглядности загибать пальцы.

Первый палец – само это племя, с которым он породнился через сестру. Оно взяло своим тотемом не какое-нибудь животное (даже такое могучее, грозное и великолепное, как мамонт, шерстистый носорог или пещерный лев) – нет, оно выбрало в покровители огонь, благотворящий всему человеческому роду. Без огня мясо будет жестким и малосъедобным, а зимний холод убийственным. Именно огонь люди берут с собой на загонную охоту, чтобы пугать лошадей, северных оленей и лохматых быков, загоняя их к обрывам речных долин и крутым оврагам, где животные будут падать вниз и ломать себе шеи и ноги. И именно огонь отгоняет от пещер и стоянок как могучих кошек, вроде тех же пещерных львов, так и стаи хищников помельче – волков и шакалов. Но в племени Огня пошли еще дальше и подчинили себе сам дух своего тотемного покровителя… У них дух Огня превращает мягкую глину в камень, камни в белую краску для стен, кроме того, заключенный в клетку под названием печь, этот полностью укрощенный Огонь согревает жилища этого племени, не отравляя при этом своим дымом.

Второй палец – эти самые жилища. Как говорит Фэра, они были построены руками самых бесполезных членов человеческого сообщества – то есть женщин и девочек-подростков. Это самые настоящие рукотворные пещеры, в которых всегда тепло, сухо, светло и хорошо пахнет. Как рассказала сестра, попавшая в племя почти в момент его основания, для этого сперва потребовалось срубить множество толстых деревьев…

И для этого факта надо загибать уже третий палец. Если в вашем распоряжении только каменный топор, это само по себе невероятная идея. Для того чтобы срубить толстое дерево при помощи столь нехитрого каменного орудия, у его корня люди разводят кольцевой костер, а когда он прогорит, то отбивают топором слой обугленной древесины, потом снова разводят костер, снова отбивают обугленную древесину. И так до тех пор, пока дерево не будет пережжено пополам. С одним деревом для будущей лодки возни на пару лун или больше. А тут, по словам сестры, вожди племени Огня делали вжик-вжик-вжик, и бесполезное дерево из леса превращалось в разные нужные вещи… Это просто невероятно, но почему-то Ксим склонен был верить сестре.

Поэтому четвертый палец надо было загибать на то самое вжик-вжик, которое вождям этого племени помогал делать прирученный дух Молнии. Вождю Ксиму даже показали ту рукотворную пещеру, в которой живет этот укрощенный дух, и он сам, млея от благоговейного страха, слышал, как тот внутри рычит от злости на то, что его не выпускают наружу. Шаман Петрович воистину великий шаман, раз сумел приручить такого злого и капризного духа! Кроме вжик-вжик, укрощенный дух Молнии давал племени Огня очень яркий свет по ночам.

Пятый палец надо было загнуть на то, как из мягкой и бесполезной глины, годной только на то, чтобы ее комками маленькие дети кидались в друг друга, этому племени удалось сделать ровные и аккуратные камни, из которых и были сложены рукотворные пещеры племени Огня. Из этого же камня была сделана самая разная посуда – тарелки, плошки и горшки, которые – вы только послушайте! – можно наполнять водой, ставить на огонь и вода без всякой возни с кухонными камнями превратится в крутой кипяток. И опять же – мягкую глину в камень помогал превратить прирученный дух Огня.

Итак, получается целая рука чудес, а ведь их перечисление только началось. Заметил Ксим и лошадь с подросшим жеребенком, которые вели себя так, словно вокруг были не люди, что издавна охотятся на них, а родной табун. Обратил он внимание и на ужасное чудовище, которое, рыча и воняя сизым дымом, ездило повсюду, возя на своей спине старейшего вождя, но его – в смысле чудовища, а не вождя – никто не боялся. Лишь Ксим, к стыду своему, при виде его побледнел и затрясся мелкой дрожью (хорошо, что его люди, будучи поражены и испуганы не меньше, не обратили внимания на позор своего вождя, который, впрочем, довольно быстро вернулся к своему обычному хладнокровию). Слышал Ксим также и про «оу-горотт», когда племя Огня весной само клало в землю в нужном месте клубни для того, чтобы через три луны собрать там же в три руки раз больший урожай. И это, конечно же, были далеко не все чудеса; вождь понимал, что наверняка что-то не увидел, чего-то не понял, а на что-то не обратил внимание, но то, что племя Огня набито этими чудесами как соты диких пчел медом, было понятно и дураку, а вождь Ксим дураком не был.