Александр Михайловский - Отцы-основатели

Безделье у женщин начинается потом, когда старожилки этого племени, вместо того чтобы ублажать своих мужчин, собираются в одной из верхних торцевых комнат и сидя со скрещенными ноги на теплом деревянном полу, рассказывают друг другу разные истории или поют длинные и непонятные песни. «Волчиц» на эти культурные посиделки пока не допускали, так как они находились под табу, и им это было обидно. Кроме того, они уже несколько раз слышали, что когда местные мужчины призывают своих женщин к себе на ложе, то это для них, женщин, не тяжкая неприятная обязанность, а великое и долгожданное удовольствие. А ведь еще есть «банья», которую мужчина и все его женщины посещают разом, и тогда начинается такое, что изнутри доносятся охи, ахи, стоны и крики, но в итоге оттуда выходят все вместе, раскрасневшиеся и довольные.

Вот эта-то тайна и вызывала самое большое любопытство среди женщин бывшего клана Волка, а также желание как можно скорее по-настоящему присоединиться к этому племени, чтобы на собственной шкуре испытать все преимущества членства в его рядах. Какой женщине не захочется, чтобы ее мужчина был не только хорошим добытчиком, но еще и хорошим ласковым мужем, а также добрым и заботливым отцом ее детям.

Слияние Гаронны и Дордони, Клан Северного Оленя

Вождь Ксим только собирался дать команду, чтобы все пять лодок клана Северного Оленя, уже дошедших до стрежня Гаронны, разворачивались вниз по течению, как вдруг народ на берегу замахал руками, приглашая приплывших пристать к берегу. И в центре всей этой суеты был как раз человек в странной одежде.

«Ну что же, – подумал Ксим, решив покориться судьбе, – если просят пристать, то лучше выполнить их просьбу. К тому же мне ужасно хочется узнать, каким образом эти люди так ловко тянут из воды рыбу…»

Приблизившись к берегу почти вплотную, чуть в стороне от того места, где удачливые рыбаки разбирали свой улов, Ксим наконец опознал в тех головах, что торчали на копьях, своих старых знакомых из клана Волков, которые несколько лет подряд обирали другие кланы поменьше во время большой охоты на лосося, отнимая у них значительную часть добычи.

«Видимо, – подумал вождь, – эти люди, которые умеют так хорошо ловить рыбу (и поэтому очень многочисленны и сильны), решили, что клан Волков проще перебить, чем делиться с ним своей добычей. Но как они это сделали – ведь, похоже, среди них очень мало мужчин, а большинство представляют бесполезные на войне и на охоте женщины. Да, с ними приятно проводить время вечером у костра, а еще они готовят еду, чинят порванную одежду и рожают охотникам сыновей, но на этом вся польза от женщин для клана Северного Оленя заканчивается. Удивительно, как этим людям удалось заставить целую стаю женщин выполнять какую-то общую осмысленную работу, и при этом не кричать на них…»

Перед тем как окончательно пристать к берегу, вождя Северных Оленей постигло еще одно потрясающее узнавание. Стоявшая рядом с этим мужчиной женщина была никто иная как его сестренка Фэра, которая была отдана две руки лет и еще один год назад замуж в клан Лани. Виделись они с тех пор очень редко, ибо Северные Олени обычно рыбачили ниже места слияния двух рек, а рыбачьи угодья Ланей, наоборот, находились выше этого места. Причем очень часто Лани проводили на реке все лето, не поднимаясь в более сухую холмистую местность, потому что для летнего пропитания им хватало и выловленной вершами рыбы, а мех у летних животных очень плохой, и ради одежды на них лучше охотиться поздней осенью и зимой, еще до начала весенней линьки.

Последний раз Ксим виделся с Фэрой три сезона назад, и тогда она уже была вдовой с двумя очаровательными девочками-близняшками на руках, и если бы на статус Мудрой Женщины, ей пришлось бы нелегко. И хоть Мудрых Женщин обычно второй раз не выдают замуж, но очевидно, что вожди Ланей пошли на этот шаг, чтобы как можно скорее избавиться от женщины, чей жизненный цикл вскоре должен был подойти к концу. Кстати, в новом клане она посвежела и помолодела, и сейчас выглядела намного лучше, чем три года назад. Очевидно, это действительно был очень зажиточный клан, позволяющий пожилым женщинам* вроде его сестры жить дольше, чем в других местах.

Примечание авторов: * Фэре всего двадцать семь лет. По нашим понятиям, она еще девушка, по представлениям людей каменного века уже почти старушка.

Ксим был искренне рад за сестру, которая рядом с новым мужчиной выглядела счастливой, но во всем этом оставалась какая-то загадка, которую он непременно должен был разгадать, а иначе какой же он вождь. Его острый взгляд нашел в толпе еще несколько человек, одетых также, как муж Фэры. Это был еще один человек средних лет, распоряжающийся рыбаками, и потому явно имеющий статус вождя, молодой человек, помогающий ему и такая же молодая женщина; и еще одна молодая женщина, с чуть заметным животом, командовавшая теми темнокожими, которые уносили наполненные рыбой корзины прочь от берега. Вождь лихорадочно соображал, как такое могло вообще быть – женщина, тем более беременная, отдающая распоряжения… Это был такой нонсенс, от которого у Ксима едва не разболелась голова. Кто допустил такое, чего не должно было быть никогда, и почему вожди этого клана (которых тут явно двое) не прекратят это безобразие самым решительным образом?

Но несмотря на свое смятение, вождь Ксим дураком отнюдь не был и понимал, что это в своем клане он вождь, а тут он гость, и не более того. Понимал он и то, что его попытки распоряжаться могут привести его самого и весь клан Северных Оленей к тому же печальному итогу, к которому пришел обнаглевший до невозможности клан Волка, найдя себе конец на остриях собственных копий. На пользу пошло и то, что в вожди Ксим пробивался не силой мышц и ударами дубины, разбивая головы менее удачливым соперникам (как это было заведено в том же клане Волка), а изворотливым умом и проницательной сообразительностью, подмечающей, как те же вещи можно делать с гораздо меньшим приложением сил и энергии.

Поэтому, когда его лодка первой ткнулась в берег, он поднялся на ноги и, приложив руку к груди в знак искренности, сказал самым вежливым тоном, на какой был способен:

– Мира и благополучия вам, добрые люди, чтобы в вашем чуме вода не капала с потолка, в очаге всегда горел жаркий огонь, а ваши животы все время были наполнены жирной и вкусной пищей. Я, Ксим, вождь клана Северного Оленя, приветствую вас, стоя здесь на этой земле.

Фэра что-то сказала своему мужу на неизвестном языке, тот кивнул ей и тоже произнес небольшую ответную речь, также положив правую ладонь на сердце.

– Мира и благополучия вам, Северные Олени и лично тебе, вождь Ксим, – перевела Фэра, – я, вождь и великий шаман племени Огня Сергей Петрович Грубин, желаю, чтобы в ваших домах всегда было тепло и сухо, в очагах не угасал жаркий огонь, в обеденном котле никогда не переводилась сытная еда. Не соизволит ли ради закрепления дружбы клан Северных Оленей разделить обеденную трапезу с племенем Огня и только после нее поговорить о делах? Как-никак, мы с вами родственники.