Сергей Яковенко - Омут

Регеций вошла без стука. Мне это не понравилось.

«Она хотя бы во сне стирает с лица эту слащавую улыбку?» – подумал я, усаживаясь на кровати. Психиатр опять же без приглашения разместилась на противоположной стороне.

– Итак, Николай! Вы провели с нами свой первый день, и я хотела бы услышать, что вы обо всём этом думаете.

Я пожал плечами. Разговаривать с ней очень не хотелось. Попытавшись найти хоть какую-нибудь причину для отказа, но не найдя таковой, решил, что попробую свести все разговоры к минимуму. При этом ещё раз попытаюсь разузнать детали таинственного исчезновения Татьяны.

– Неплохо. Я уже говорил, что удивлён.

Она некоторое время продолжала меня изучать взглядом, затем посмотрела в какие-то бумаги, шумно вдохнула носом и сказала:

– Николай, – ещё одна пауза, – вижу, вы расстроены тем, что Татьяна покинула нас. Я права?

– Да, есть немного. Скажем так: меня это настораживает.

– Угу… Она вам нравится?

– Да. Она хороший человек.

– Она говорила вам о том, что хочет выздороветь?

– Да.

– А на ваш взгляд, она была здорова?

– Не думаю.

– В чём это выражалось?

– Она была слишком эмоциональна. Наверное, так.

– Это были положительные эмоции?

– По большей части – да.

– А как вы думаете, больной человек испытывает по большей части положительные эмоции?

– Ну, это слишком обобщённый вопрос, чтобы применять его к какому-то конкретному случаю. Шизофреник, к примеру, тоже может веселиться без особой на то причины. Но это ведь не делает его здоровым.

Она одобрительно изогнула брови.

– А вы неглупый человек, Николай. Это похвально.

– Жаль, что вы это только сейчас поняли.

– Хм… И вы мне не верите.

– Не верю.

– Что ж, благодарю за искренность, Николай. В таком случае наша сегодняшняя беседа будет просто бесполезной. Прежде, чем начать терапию, мне придётся представить вам доказательства своей правоты. Вы со мной согласны?

– Не совсем понимаю, о каких доказательствах идёт речь, но, наверное, вы правы.

– Хорошо, – снова улыбка. – Тогда до встречи. Не буду отнимать у вас время. Отдыхайте, наслаждайтесь спокойствием. Если вам всё же захочется со мной поговорить, можете обратиться к дежурной на ресепшн, и она обязательно меня найдёт. Хорошо?

– Да.

– Приятного дня, Николай.

– Взаимно.

Она вышла. Я с облегчением выдохнул. Все три часа, которые оставались до обеда, пришлось пролежать на кровати с пультом в руках, бесцельно переключая каналы телевизора. Когда динамик на стене пригласил в столовую, есть ещё не хотелось. Усилием воли я заставил себя сползти с кровати и выйти из комнаты. Постояльцы стройными колоннами шагали к лестничной клетке, перешёптываясь и изредка косясь в мою сторону. Я постучал в комнату Лёхи, но тот не открыл. Нашёл его в столовой. Он сидел за угловым столиком и неспешно хлебал борщ со сметаной.

– Приятного аппетита, – сказал я и подсел к нему.

– Сам не подавись, – плямкая, отозвался Лёха.

– Выспался?

– Я всегда высыпаюсь. – Он некоторое время жевал молча, а потом спросил: – Таньку нашёл?

– Аглая сказала, что её выписали сегодня утром.

Тот удивлённо вскинул брови.

– Как это? До подъёма, что ли?

– Не знаю. Просто сказала, что выписали, и всё.

– Повезло.

– А ты тоже хотел бы?

– А ты типа нет?

– Аглая говорила, ты тут уже девять месяцев кантуешься.

– Да. Почти.

– А притвориться выздоровевшим не пробовал?

– А… – отмахнулся Лёха, – сто раз.

– Не прокатило?

– Да сука эта… Ведьма, не иначе. Умная тварь! Она меня насквозь видит! Скалится в лицо, а сама за спиной клубки крутит.

– Какие клубки?

– Ну, это я образно так говорю. Типа в глаза говорит, что всё зашибись, что выздоравливаю типа и всё такое, а сама пишет, что всё хреново у меня. Сука та ещё. Верить вообще нельзя. Сожрёт и не подавится. Знаешь, скольких она уже до верёвки довела? Тут, блин, каждую неделю кто-то вешается! Выходишь утром в коридор, смотришь, а его уже понесли. Стоишь и думаешь: «Может, и мне верёвочку заветную раздобыть?» Так уже заколыхало всё, сосед. Будь немного посмелее, я бы этой верёвочкой её на первом же суку вздёрнул. Меня-то, конечно, грохнут после этого, но так она хотя бы другим жизнь отравлять не будет. Без неё тут такое начнётся! Мама не горюй! Все её схемы на раз вскроются.

– Какие схемы?

– Да обычные! Финансовые. Какие ещё?

– В смысле?

– Колян, не будь ребёнком. Ты что, реально думаешь, что она здесь лечением занимается?

– Ты о чём вообще?

– Эй, ты с какой планеты, парень? У тебя глаза есть? Ты представляешь, сколько всё это стоит? – Он обвёл рукой вокруг себя.

– Ты думаешь, она ворует?

– Нет, блин! Мир спасает!

– Ну, мне она тоже не нравится, но я не был бы таким уж критичным. В конце концов, выписывают же отсюда людей. Они же выздоравливают.

– Ага. Выписывают! – не прекращая есть, скривился Лёха. – Вперёд ногами выписывают.

– Не преувеличивай. Если бы результата её работы не было, всю эту богадельню свернули бы ещё до того, как тебя сюда пристроили.

– Сосед, кого ты пытаешься переубедить? Ты меня пытаешься переубедить? Я здесь почти год сижу! Не живу, не лежу в больнице! Я сижу здесь! Понимаешь? Срок мотаю! Чтобы на зоне не мотать! А эта тварь меня ещё и мучает ежедневно! – Он начинал говорить всё громче и на нас стали оглядываться другие посетители столовой.

– Не ори, – тихо сказал я.

– Да пошли они все! – рявкнул Лёха, но градус понизил. – Я до конца не уверен, но подозреваю, что половина из тех психов, которых ты видишь, никакие не психи. Притворяются, тусуются между психами, но сами абсолютно здоровые люди. Усекаешь, к чему я веду?

– Таня что-то такое говорила.

– Ну, психиатры это. В основном студенты там всякие, которые на психиатров учатся. Типа практика у них такая. Ну, или на повышение квалификации из других городов приезжают уже практикующие медики. Причём по документам это самые настоящие пациенты. И выписываются они тоже как пациенты. Только абсолютно здоровые. Не придерёшься. Типа мёртвых душ, только живые. Они вклиниваются в доверие, базарят с тобой постоянно о чём-то, в друзья набиваются. Им не сложно, их этому годами учат. Ты им вываливаешь всё, что у тебя в душе накипело…

– Типа как ты мне сейчас, да?

Лёха запнулся.

– Да ладно, сосед, – в его же манере сказал я и улыбнулся. – Не ссы. Я нормальный псих. Настоящий.

– Знаю. Потому и говорю тебе всё это. Я вчера вечерние новости смотрел. В полночь повтор показывали. Интересно было, о чём вы с Танькой говорили. Ты правильно этого гада вальнул. Знал я его. Приходилось по жизни пересекаться. Падла та ещё. Сам завалить хотел сучару, да не успел. Сюда упекли.

– А ты не думаешь, что Татьяна тоже была из этих? Ну, из подсадных.