Йен Макдональд - Волчья Луна [litres]

– Вот дерьмо, – пробормотал Сеу Освальду своим низким богатым голосом. – Если дело в деньгах…

– Я не прошу денег.

– Я рад. Мне бы не хотелось брать с тебя проценты.

– Гулартес послали мне сообщение. Я бы хотела им ответить тем же.

– Это честь для меня, Алексия. – Сеу Освальду подался вперед. – Насколько выразительным должно быть твое сообщение?

– Я хочу, чтобы они больше никогда не угрожали моей семье или кому-то еще. Я хочу, чтобы их водяную империю стерли с лица земли.

Сеу Освальду снова откинулся на спинку кресла. Оно скрипнуло. На его лысой голове выступили маслянистые капли пота, хотя для Алексии в кабинете было прохладно.

– Ты Железная Рука.

– Простите? – спросила Алексия.

– Никогда не слышала об этом? Семейное прозвище Корта. Моя семья и твоя – старые друзья. Мой дедушка купил «мерседес» у твоего прадеда.

– Я знаю, что когда-то у нас были деньги.

– Это прозвище дают в Минас-Жерайс, в шахтах. Оно означает человека, у которого есть хватка, и воля, и амбиции, которые позволяют ему взять у мира желаемое. Железная Рука. Твоя двоюродная бабушка – та, что отправилась на Луну, – была настоящей миниера. Мано ди ферро.

– Адриана Корта. Она отказалась от моей семьи. В ее руках были все деньги Луны, а она отказалась от нас.

– И вы забыли, что когда-то среди вас были те, кого называли Железной Рукой. Может, она просто ждет. Я сделаю, как ты просишь, Алексия Корта. Я очень расстроен тем, что случилось с Кайо. Пацан… Они нарушили правила. Я позабочусь о том, чтобы братья Гуларте испытали настоящую боль перед тем, как умереть.

– Спасибо, Сеу Освальду.

– Я делаю это из уважения к Королеве Труб. Мы все тебе обязаны. Но пойми, пожалуйста, что я не могу не попросить платы за свои услуги. Даже от тебя.

– Разумеется.

– Моя матушка – да будут Иисус и Мария добры к ней – не испытывает ни в чем недостатка в старости. У нее красивая квартира с видом на море, электричество почти без перебоев. У нее есть веранда и шофер, который возит ее на мессу, коктейли или бридж с подругами. Ей требуется лишь одно. Думаю, ты можешь удовлетворить эту нужду.

– Назовите ее, Сеу Освальду.

– Она всегда мечтала о водном дизайне. Фонтаны, херувимы и те существа, что дуют в рога. Раковины и купальни для птиц. Звук падающей воды. Это сделало бы ее жизнь полной. Ты можешь такое устроить, Раинья ди тубос [20] Раинья ди тубос (Rainha de tubos) – королева труб ( порт. ). ?

– Привнести немного воды в жизнь пожилой дамы – это для меня честь, Сеу Освальду. Могу ли я попросить еще об одной услуге?

– Если начнешь на этой неделе.

– Я хочу рюкзак Кайо, с Капитаном Бразилией.

Нортон пришел к ней в квартиру.

– Не приходи ко мне домой, – сказала Алексия, не снимая засов с двери и приложившись левым глазом к щели. Она позволила спрятанному шокеру скользнуть на пол позади двери и пальцем ноги отодвинула его в сторону. После обращения к Сеу Освальду за помощью и до тех пор, пока просьба не будет исполнена, на непрошенный громкий стук в дверь отвечали только с оружием в руках. Камеры в коридоре показывали одного Нортона. Это ничего не значило. Гулартес могли взять его семью в заложники. Мариза, прижавшись к стене, подобрала шокер. Всегда должно быть подкрепление.

– Мне надо поговорить с тобой.

– Не надо приходить ко мне домой.

– Ну и где тогда мы сможем поговорить?

Беседка на крыше. Мариза запостила сообщение в сети башни, и беседка опустела к тому моменту, когда Алексия и Нортон добрались до конца лестницы. Вечерняя жара была сносной благодаря легкому ветерку с холмов. Алексия свернулась клубочком на диване. Она бросила шесть «Антарктик» в сумку-холодильник и небрежно открыла одну о деревянные перила. Предложила Нортону. Он отвернулся. Сухожилия на его шее, горле, вены на лбу были натянуты от гнева. Алексия сделала большой глоток из бутылки. Милое холодное священное пиво.

– Почему ты пришел ко мне домой?

– Почему ты пошла к Сеу Освальду?

– Это бизнес. Ты не должен спрашивать меня о бизнесе.

Нортон ходил из угла в угол. Он все время так делал. «Ты хоть осознаешь, насколько твои руки беспокойны, когда ты сердишься?» – подумала Алексия.

– И я не должен приходить к тебе домой, – сказал Нортон. – Мне что, надо было подписать какой-то контракт?

– Это несерьезно, Нортон. – Алексия так и не научилась понимать чужие насмешки. Нортон это знал: нельзя подшучивать над Алексией Корта.

– Я знаю, зачем люди идут к Сеу Освальду. Почему ты не пришла ко мне?

Алексия искренне и внезапно расхохоталась.

– К тебе?

– Я же работаю в охране.

– Нортон, ты и в подметки не годишься Сеу Освальду.

– Сеу Освальду надо платить. Я не хочу, чтобы ты была у него в долгу.

– Восьмидесятилетняя мамайн Сеу Освальду получит лучший водяной дизайн балкона в Барре. С херувимами и другими прибамбасами.

– Не насмехайся надо мной, – огрызнулся Нортон, и от темной вспышки его гнева, от быстрого, как нож, преображения у Алексии перехватило дыхание. В ярости он был красив. – Как, по-твоему, я выгляжу, если всякий раз, когда тебе нужна помощь, ты бежишь к Сеу Освальду? Кто наймет мужчину, который даже за собственной женщиной присмотреть не может?

– Нортон, поосторожнее. – Алексия поставила на пол недопитую бутылку пива. – Ты за мной не присматриваешь. Я не твоя женщина. Если твои друзья-качки из охраны не уважают тебя за такое, либо заведи новых друзей, либо новую меня.

Едва слова прозвучали, Алексия об этом пожалела.

– Если ты этого хочешь, – сказал Нортон.

– Если ты этого хочешь, – передразнила Алексия, зная, что говорит худшие из всех возможных слов, но не будучи в силах промолчать. Джуниор, когда был жив, часто повторял, что она готова сразиться с собственной тенью. – Почему бы тебе наконец-то не принять решение?

– Ну так я решил, что хочу уйти! – заорал Нортон и, словно буря, умчался прочь.

– Вот и катись! – крикнула Алексия ему вслед. Дверь на крышу с грохотом захлопнулась. Она не пойдет следом. Она даже не прокричит убийственную колкость, высунувшись на лестницу. Пусть сам вернется. – Вот и катись…

Она прождала три минуты, четыре. Пять. Потом услышала, как на парковке внизу завелся скрэмблер [21] Скрэмблер (scrambler bike) – разновидность легкого городского мотоцикла. . Ей не нужно было смотреть через парапет, чтобы понять: это байк Нортона. Звук разгона на холостом ходу, который он приладил к электромотору, ни с чем нельзя было перепутать.

– Сукин сын, – сказала она и швырнула недопитую бутылку пива через крышу. Та ударилась о бетонный порог и разбилась. – Сукин сын…

Дверь на крышу со скрипом приоткрылась.

– Ле?

Мариза присоединилась к Алексии в беседке. Они смотрели, как полумесяц восходит над Атлантикой. Уличные фонари на авениде замерцали и погасли.