Юлия Зонис - Боевой шлюп «Арго» [сборник]

И с новым изумлением смотрел на тощего задыхающегося старичка. Когда-то, больше двухсот лет назад, старичка звали Майком О’Меллори, и он придумал аферу, действительно блестящую аферу. Он придумал новую веру. Общество Защиты Исчезающих Религий и Сект – ОЗИРиС – тогда и вправду жертвовало деньги направо и налево, потому что на самом-то деле было еще одной из вывесок Партии Исхода, первым программным пунктом которой значилась неограниченная экспансия в космосе. Под любым предлогом: добыча полезных ископаемых, расселение кишащих, как муравейники, мегаполисов или вот защита вымирающих культов. Только вперед, без оборудования, на древних кораблях-ковчегах, где искусственная гравитация включалась два раза в сутки, без медицинских служб, на планеты со слабым или почти никаким терраформированием. Общине Святого Круза удивительно повезло. Аксель оказался вполне пригоден для обитания, к тому же с ними в ковчеге летели еще многие, многие тысячи: адвентисты, иеговисты, жрецы Амона, новые катары, технолобберы и поклонники Бога Дождя Ихмури. Почти все они были упрямы, не склонны к сантиментам и трудолюбивы, как американские пионеры. Они организовали маленькие независимые поселения, и вскоре Аксель стал чем-то вроде заповедника экзотических религий.

Однако И удивляли не эти, вполне общеизвестные, факты. Непредсказуемость человеческой природы – вот что беспокоило его. Майк О’Меллори должен был сбежать с добытыми в ОЗИРиСе деньгами. Вместо этого Майк О’Меллори бросил приятелей, таких же мошенников, и отправился на Аксель с одураченными им людьми. Что бы ни творил Майк О’Меллори до и после, такой поступок заслуживал уважения. И обогнул конторку и сорвал со спины старика бумажку. Скомкав листок, детектив швырнул его на пол. Глаза Иеремии, до этого блаженно-бессмысленные, неспокойно забегали.

– Майк! – позвал И, щелкнув под носом у старика пальцами. – Майк О’Меллори, Майки, я хочу поговорить с вами.

У И не хватило бы сил, чтобы вернуть старику разум, но на одну беседу чернильной буквицы, все еще бродящей в крови Иеремии, должно было хватить.

Майк О’Меллори моргнул и уставился на детектива. Выцветшая радужка налилась зеленью, в остатках волос мелькнула рыжина, и лицо вдруг сделалось одновременно грубовато-простодушным и сметливым.

– Инспектор Йорген, вот так встреча, – пророкотал Майк.

И понятия не имел, за кого его приняли, и не стремился это выяснить.

– А я-то думал, что вас подстрелили, – продолжил Майк. – А вы вон оно как, живехоньки. Правду говорили – от вас даже у черта под хвостом не укроешься.

Детектив хмыкнул:

– А вы и вправду полезли к черту под хвост Майк. Какого дьявола вас занесло на Аксель?

Майк почесал ухо, как будто в нерешительности.

– Что тут скажешь, инспектор. С одной стороны, понятно, ваши друзья разнюхивали, близко уже подобрались. С другой – ну не бросать же их, дурачков этих? Вы ведь не знаете, инспектор, но поначалу к нам все больше убогонькие шли, совсем миром стукнутые. Из тех, что в бумажный стаканчик милостыню по обочинам просили. И как эту публику отправить, да в одиночку? А потом я еще такое подумал… – Тут Майк замолчал и уставился в окно, где день медленно поворачивал к закату.

– Вы подумали?

Майк не ответил, зато ответила буква «и», заглянувшая далеко, дальше чего уже невозможно.

майки это просто звезды уйди с крыши холодно – мама но я хочу я хочу чтобы это были не просто звезды ты же сама говорила говорила говорила ты врала мне мама? – я пошутила никого там нет

И поморщился и потер переносицу.

– Вы подумали, Майк, что, если на Аксель отправляется столько истинно верующих, их бог или боги явят какое-то подтверждение? Так? Вы всегда хотели узнать… – И не успел договорить.

Старик перегнулся через конторку и сграбастал детектива за ворот пиджака:

– Теннисные мячики.

– Что? – удивился И.

– Молитвы – как теннисные мячики, отскакивающие от стенки. Ясно вам, Йорген или как бишь вас там? Но когда играет тысяча, миллион игроков, когда бьют в одно и то же место год, два, десять – один из мячиков непременно пробьет стену. И вот тогда…

– Тогда что? – спросил И, не пытаясь освободиться.

Майк бросил его сам и нервно потер руки.

– Тогда… Тогда, Йорген, ты сидишь на крыше и в тысячный раз смотришь в небо, и ждешь, ждешь, ждешь, как дурак, какого-нибудь знака.

Но знака нет, потому что ты дурак. И ты поворачиваешься и идешь спать. Засыпаешь в своей гребаной постельке, как младенец у титьки, а просыпаешься от того, что на твой дом свалился гребаный ангел, и он весь в огне, и все горит: люди, вещи горят. Его сбило моим теннисным мячиком, понимаешь? Раз – и по лбу. Как тут не грохнешься вниз? И вот эта тварь катается по двору и тоже горит, и ты, дурак, не знаешь – то ли людей спасать, то ли небесную гадину, которую сам себе выпросил… – Старик закашлялся. Он кашлял долго, с взлаивающими похрипываниями, трясся сам и тряс конторку.

И понял, что пора заканчивать. Подошел к старику и основательно огрел его между лопатками. Ладонь И обожгло мгновенным холодом, а изо рта Майка О’Меллори вылетел комок черной туши. Вылетел и кляксой плюхнулся на открытую страницу книги. И присмотрелся. У кляксы были два распластанных, словно в полете, крыла. Черная ниточка туши, как нить слюны, потянулась вверх по странице и коснулась последнего имени в списке. И прочел его и нахмурился.

Уже на выходе, после того как помог разом ослабевшему старцу добраться до постели, детектив выдернул последнюю страницу регистрационной книги, аккуратно сложил ее и засунул в карман.

И выбрался тем же путем, что вошел, а именно – через форточку. Солнце уже катилось к закату и было вправду красным. Над домами стояла пыльная дымка. И двинулся вперед без особой цели и направления, однако ноги безошибочно вывели его к бару. Сидя за стойкой и потягивая виски, И сделал следующее:

1) внимательно перечитал выдранную им из книжки страницу;

2) скинул сообщение знакомому гээсбэшнику;

3) отправил сообщение Еве;

4) удостоверился, что плюгавый господин его более не преследует.

Проделав все это, И вытянул длинные ноги, расслабился и даже, кажется, задремал. Если бы у И была шляпа, он непременно надвинул бы ее на нос, но шляпу детектив честно вернул коллеге.

Когда И снова открыл глаза, за окнами уже смеркалось. Детектив расплатился и вышел в ночь, пропахшую цветущими в садиках розами. Немного поплутав по переулкам, он остановился за пабом «Горелый скит». Здесь было темновато. Лишь на площади перед молитвенным домом горел фонарь да освещенные окна паба бросали на тротуар желтые прямоугольники. В кустах жасмина поскрипывало, звезды в небе раскинулись полотенцем – так и казалось, что гигантский небесный бармен протирает надтреснутый стакан. Засунув руки в карманы, И принялся ждать. Ждать ему пришлось недолго. Послышались шаги, в темноте мелькнуло что-то белое.