Катарина Макги - Сияющие высоты

– Прости, – прошептала она.

– Эйвери, что с тобой происходит? Чем вызвано… это?

Атлас нетерпеливо взмахнул рукой, имея в виду ее искромсанное платье и взъерошенные волосы. А еще поцелуй.

Главное – не паниковать, сказала себе она, но он назвал ее не Эйвс, а Эйвери!

– Тебе кое-что нужно знать о Каллиопе. Она не та, за кого себя выдает.

Слова эти прозвучали несколько наигранно, и Эйвери повторила попытку:

– Атлас, она мошенница… и врала тебе все это время, играла с тобой. Ты ей даже не нравишься.

– Что ты такое говоришь?

– Они с матерью… – Эйвери пыталась подобрать верное слово. Определение «аферистки» навевало атмосферу плохого голофильма. – Обманщицы. Они используют людей ради денег, а потом переезжают на новое место и меняют личность.

Эйвери сбивчиво объяснила все Атласу, не упуская подробностей. Рассказала про разные имена Каллиопы, про арест ее матери, переслала фотографии, найденные Ледой, во всем разнообразии поддельных личностей. Атлас молча кивал, почти не моргая.

– Вот черт, – пробормотал он, когда Эйвери замолчала.

Он покачал головой, словно не верил этому. Его карие глаза затуманились.

– Знаю. Мне так жаль.

На самом деле Эйвери хотела, чтобы Каллиопа уехала, отношения с Атласом наладились и весь мир вернулся на круги своя.

– Как ты об этом узнала?

Эйвери взяла Атласа за руку, сцепляя их ладони в замок.

– Не важно. Я не могу всего объяснить, но клянусь, что это правда.

Когда запустили второй залп салютов, из толпы на верхнем уровне раздался приглушенный вскрик. Эйвери смотрела на Атласа не отрываясь. Он притих, очевидно размышляя над услышанным. Казалось, он затерялся в своем собственном мире.

– Не переживай, – тихо проговорила Эйвери, страдая из-за его молчания. – Я велела ей уехать. А если она этого не сделает, мы ее заставим. Вместе мы можем что угодно.

Атлас резко выдернул ладонь из ее руки:

– Мы ничего не будем делать вместе. Я сам все улажу.

– Атлас…

– Прошу, не надо. Мне и так непросто.

Он упрямо уставился на воду, и Эйвери разозлилась: неужели он даже не мог посмотреть ей в глаза? Над головой черно-белыми вспышками взрывались фейерверки, отбрасывая на лицо Атласа неестественные тени.

– Если честно, я потрясен. И зол. Хотя между нами с Каллиопой все равно ничего не было, – добавил Атлас, заставив сердце Эйвери подпрыгнуть в груди. – Я вымотался, – тяжело проговорил он. – Мне нужно от всего отдохнуть.

– Именно. Мы можем сделать это вместе, ты и я, как и планировали! – воскликнула Эйвери.

Теперь Леда была на ее стороне и хотела помочь, больше ничто им не препятствовало.

Атлас покачал головой:

– Мы правильно сделали, что закончили отношения. Мы попытались, но не справились, как бы сильно ни старались. – (От его взгляда Эйвери поежилась.) – Ты знаешь, как папа назвал отель в темной Башне?

– «Фанаа». – По коже Эйвери побежали мурашки.

– Что значит уничтожить себя любовью, – тревожно проговорил Атлас. – Эйвери, это же про нас, разве ты не понимаешь? Мы в буквальном смысле уничтожаем друг друга. Слишком уж все сложно, мы только причиним боль близким. И самим себе.

– Значит, ты меня больше не любишь.

Эйвери это казалось единственным логичным объяснением. Как он может любить ее и не желать воссоединения?

– Конечно, я тебя люблю, – настойчиво проговорил Атлас. – И всегда буду любить. Но возможно, любви недостаточно. Нельзя построить на ней всю жизнь.

– Нет, можно! – истерично выкрикнула Эйвери.

– Я лишь пытаюсь мыслить реалистично, – сказал Атлас, и от такого благоразумия Эйвери захотелось встряхнуть его за плечи и закричать. – И что, по-твоему, мы должны сделать? Отправиться вдвоем на далекий остров?

– Почему бы и нет!

– А когда тебе надоест такая жизнь – когда прогулок на том маленьком островке, чтения книг и рыбалки станет недостаточно? – тихо спросил Атлас.

– У меня будешь ты. Тебя мне будет достаточно.

– Не уверен. – Голос Атласа надломился, но Эйвери сделала вид, что не заметила. – На самом деле я боюсь. Боюсь потерять тебя. Но еще больше я боюсь вынудить тебя встать на путь, по которому ты не захочешь идти.

– Ты не вынуждаешь меня! – возразила Эйвери, но Атлас ее словно не слышал.

– Эйвс, ты удивительная, – нежно сказал он. – Слишком умная и талантливая, слишком уникальная, чтобы растратить свою жизнь попусту. Это твой мир, с его весельем, приключениями, друзьями. Ты достойна испытать все, что он может тебе предложить, а я этого дать не смогу.

– Все это у нас будет. Мы заведем друзей, будем путешествовать, – проговорила Эйвери, но Атлас покачал головой:

– И постоянно оглядываться, не узнал ли нас кто, постоянно испытывать страх попасться? Нет, в Вермонте я увидел, что так жить невозможно.

Голос Эйвери упал до шепота:

– Меня это совершенно не волнует. Я отдам все, лишь бы быть с тобой.

Атлас вдруг взял ее за ладони, сложил их вместе и крепко накрыл своими руками.

– Я знаю, что ты настроена серьезно. Но я боюсь, что лет через пять ты посмотришь на меня и пожалеешь о своем выборе. А повернуть назад уже будет поздно.

Дыхание Атласа сорвалось, – казалось, он сейчас заплачет. Эйвери знала, что не позволит ему плакать при ней ради него самого. Она отступила на шаг, сходя с ума от тоски, и выжидательно посмотрела на Атласа.

– Разве ты не видишь? – произнес он. – У нас ничего не выйдет. Я лишь пытаюсь уберечь нас от разочарований в будущем.

«Это конец», – с ужасом подумала Эйвери. В их отношениях поставлена точка.

Больше не в силах сдерживаться, Эйвери бросилась в объятия Атласа, целуя его снова и снова. На этот раз он ответил со всей страстью, и у нее защемило сердце: ведь она понимала, что тем самым он прощался с ней. Эйвери крепче прижалась к Атласу, пытаясь удержать его одной силой воли, обхватить так сильно, чтобы он не смог бросить ее. Жаль, что нельзя поймать эти поцелуи и спрятать в надежном месте, ведь каждая секунда приближала неизбежный финал.

Когда Эйвери и Атлас отстранились друг от друга, то не смогли вымолвить ни слова. Под ними плескались торопливые воды канала. Звуки вечеринки доносились будто из параллельного мира.

– Ладно, – неуверенно произнесла Эйвери, поскольку кто-то должен был сделать первый шаг.

– Ладно, – отозвался Атлас.

На глаза Эйвери навернулись слезы, но она сдержалась. Ради Атласа нужно быть сильной. Она неуверенно кивнула, хоть и пришлось перебороть себя, о чем Атлас, возможно, не подозревал. Эйвери казалось, что ее режут на маленькие кусочки острым лезвием.

Атлас собрался уходить, но помедлил и в последний раз прикоснулся к Эйвери – завел за ухо прядь волос, провел ладонью по подбородку, легонько коснулся нижней губы. Как слепой, пытался на ощупь запечатлеть ее лицо.