Борис Прохоров - Костер для сверчка

Сорок раз душа Павла замирала и вновь отходила. Особенно «горячо» пришлось в тот момент, когда юркие спецы подобрались к туалету, справа от которого находилась «помойная» яма. Дружно приподнялись лома... Слаженно ухнули обыскивающие... Шаткая туалетная будка дрогнула, качнулась! ухнула набок!!! В сторону присутствующих вымахнула удушливая волна запахов.

Стиснув зубы, и зажав нос респираторами, люди в серых комбинезонах довели дело до конца. Заполненный жижей объем тщательно протралили. Упавший в ходе обыска нужник остался валяться на боку, прикрывая вход в металлическое подземелье, вынуждая полицию принять за очевидную, хота и маловероятную, версию о случайно найденном среди бела дня портфеле, с драгоценными камнями в нем.

Ситуация создалась хуже не придумаешь. Закурдаев второй час мерял шагами кабинет. Упершись в несчетный раз в панель, отделанную, легкомысленно изукрашенным финским пластиком, он секунд пять словно принюхивался, а затем по-армейски, — грудь колесом, плечо вперед, — разворачивался на месте и направлялся к противоположной стене, продавливая ботинками палас.

Взвинченное настроение шефа вынуждало Наймушина соблюдать предельную осторожность.

— Легенда с «портфелем» рассчитана на остолопов. Как я теперь вижу, — отплевывался Закурдаев, — мне приходится иметь дело со стопроцентными остолопами. Портфели, набитые драгоценными камнями, оставляют без присмотра в анекдотах или в криминальных романах мадам Ревю. Перво-наперво, вы по-дурацки упускаете Валерика. Затем решаетесь на поспешный обыск, который ничего не дает и, разумеется, дать не может. А под занавес ваши люди вспугивают хозяина «случайно найденного» портфеля, и, придя в великое изумление перед собственной глупостью, незамедлительно прекращают слежку, за подозреваемым. Прекращают в момент, когда подозреваемый способен навестила след. Расстроенный Наймушин, будто занузданный конь, согласно кивнул. Насмелился:

— Имеются сведения, что сбежавший Валерик каким-то образом связан с мощной террористической организацией…

— С какой?— Заостренные уши Закурдаева порозовели. Помощник спрятал глаза.

— Со Службой Профилактики, — выдавил он неохотно, выказывая безадресное опасение.

— Надо же!— к большому удивлению Наймушина шеф не выказал удивления.

— «Безвнуковцы» взяли парочку типов из Службы. Прыткие ребята, — он уточнил, — эти террористы. На 42-ом километре их высыпало, точно грибов. Похоже, они устроили там охоту. Но на кого? С абсолютной уверенностью можно сказать одно: кто бы ни был этот неизвестный — человек он крайне отчаянный. Я не помню другого такого случая, чтобы Служба Профилактики бросала такое количество боевиков на одного. Вот бы...

— Не выйдет. Между нами, и руководством «безвнуковцев» давние разногласия. По мне, — Внутренняя Безопасность сует нос не в свои дела. Что поделаешь? «Безвнуковцы» — опора президента. Он не даст и волосу упасть с их голов.

Китель на груди Закурдаева собрался складками.

— От «Безвнуковцев» информации мы не получил. Надо обходиться собственными силами.

Минут пять мучительного раздумья хватило Наймушину для перехода к решающему разговору, начать который он собирался еще накануне, но в течение суток так и не решился:

— Что будем делать с найденными камнями?

Громкий хохот.

— А что с ними делать? Возвратим владельцу. Если таковой обнаружится. Не обнаружится? Тогда передадим государству, согласно описи и заключения оценщика... — Шеф полиции шутливо ткнул помощника пальцем в живот. — Никак тебе пришло в голову кое-что другое? — Резкие складки; идущие от носа к уголкам рта, перечеркнули веселость начальника. — В любом случае нам будет выплачено вознаграждение. Чем больше камней мы изымем у похитителей, тем больше окажется наша доля.

Он принялся сызнова мерить шагами кабинет:

— Страсть любопытно узнать — кто обладает подобным сокровищем?.. Ненавижу! Толстосумы!.. Заср... буржуа! Наворовавшие миллионы!.. Теперь-то они — хозяева жизни.. Мы с тобой за пятьсот в неделю рискуем, подставляя лоб под пулю, в то время как разжиревшая бражка презирает нас и не подаст руки.

Здесь шеф явно преувеличивал. Кому-кому, а лично Закурдаеву не приходилось играть со смертью в прятки. Такое приключалось с другими. В остальном Наймушин был согласен. Хотя состоятельные клиенты, — то есть потерпевшие, — при встрече руку все же подавали, однако делали это с явным нежеланием если не сказать — с пренебрежением.

— Как Заида?

Помощник слегка удавился.

— Не жалуется... Собирается к родителям.

Дальше удивление его возросло: из бордовой, с серебряным тиснением папки шеф извлек голубоватого цвета документ.

— Отправь жену с детьми куда потеплей. Семейный пансионат для них уже оплачен. На средства фирмы.

Изумление помощника достигло предела. Посылать домашних на отдых в теплые края в разгар лета? Когда и здесь теплее некуда?

— Мои уехали вчера. — Шеф криво усмехнулся. — Тут может стать чересчур жарко.

— А если все-таки рискнуть и пойти на контакт с «безвнуковцами»?

— Это всегда успеется. Знаешь: связался черт с младенцем… Выгорит, дельце — сливки им, профырится — шишки в нас полетят. Вопли начнутся. «Влезли не в свои сани!.» Сорвал операцию, запланированную безопасностью!.. «Мы — муниципальники. Нам положено по крошечкам клевать. Сегодня утром звонил комиссар: что там, мол, за пальба по ночам, у вас под самым носом? А я чего? Машину-то упустили. С какой стати два налета подряд? Разберись тут. Кто-то освобождает задержанного. Затем подлетает бронированная колымага, из которая открывают пальбу. Зачем? Отчего! У них половина тракта под огнем, трупы сутками штабелюют... И хоть бы хны.

Шеф подобрал живот:

— Ты вот что. Ты наблюдателей к дому того счастливчика! Который портфели находит почем зря, верни. Людишек своих погоняй! Нечего им сало в дежурке наращивать. Нам сбежавший Валерик — позарез! Нам тип, по поводу которого мордовороты из Службы Профилактики хлопочут, он нам нужнее, чем «безопасникам». Чувствую: такой человек много-много чего может дать...

Внимая начальству, Наймушин восхитился.

— Зря отпустил. — Попутчица не то сердилась, не то констатировала случившееся. — Напрасно.

— Человек я.

— Много ли в человеке человеческого? В чем его отличие от животного?

Ростислав потянулся. Щелкнул задней дверцей. И уж потом заговорил:

— Есть отличие. Человек существует как бы в нескольких мирах сразу. Миры те сотворены его собственным воображением. Прочее живое обретается в единственном мире, называемом реальным. Будто среда вымышленная, но претворенная, менее реальна.