Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

Акира остановил на мне задумчивый взор, потом перевёл взгляд на Светлану. Я заметил, как щёки её раскраснелись ещё больше от волнения.

— А, может быть, там хранятся сокровища ушедшей цивилизации — её знания? — смело предположила она. — Мне даже кажется, что здесь есть некая связь с мифическими «башнями», которые мы встречаем повсеместно в легендах далёкой старины. Помните, у шумеров боги-ануннаки в знак благодарности богу Энлилю строят великолепный Эсагил: « Они подняли высоко голову Эсагила, равнявшуюся Апсу. Построив этап-башню так же высоко, как Апсу, они установили там местопребывание для Энлиля и Эа »?.. А короли ирландских фоморов? У них тоже была недоступная стеклянная башня Конанда, одного из их царей, которая находилась на острове посреди океана.

— Конечно, — кивнул Акира.

— «Башня», предшествующая Потопу, есть и у Овидия в «Метаморфозах»: « В царство небес, говорят, стремиться стали Гиганты; к звёздам высоким они громоздили ступенями горы. Тут всемогущий отец Олимп сокрушил, ниспослал он Молнию; с Оссы он сверг Пелион на неё взгромождённый. Грузом давимы земли, лежали тела великанов »… Разве не похоже, что эти «гиганты» и «великаны» должны были позаботиться о сохранении своих познаний в преддверии предстоящей катастрофы?

— Думаю, они позаботились, — улыбнувшись, сказал Акира. — Вы же помните о чём писал историк Иосиф Флавий? Он прямо указывает на это: «… для того, чтобы изобретения их не были забыты и не погибли раньше, чем с ними познакомятся люди, — ввиду того, что Адам предсказал погибель отчасти от силы огня, отчасти же вследствие огромного количества воды, — они воздвигли два столба, один кирпичный, другой каменный, и записали на них сообщение о своём изобретении. Последнее было сделано с тем расчётом, чтобы, если бы кирпичный столб случайно погиб при наводнении, оставшийся невредимым каменный дал людям возможность ознакомиться с надписью и вместе с тем указал бы на то, что ими была воздвигнута и кирпичная колонна. Каменный столб сохранился по сей день в земле Сириадской ».

— Да, да! И «Атрахасис», рассказывая о надвигающемся потопе, повествует почти о том же! — обрадовалась Светлана.

— А что он рассказывает? — уточнил я, роясь в своей памяти.

— Придя во сне к одному из девяти допотопных царей Шумера Зиусудре или Утнапишти бог-дракон Эа сообщил всю нужную информацию о постройке ковчега и кроме того: « Он ему приказал все вместе, и самые первые, и средние, и новые таблички зарыть в землю и спрятать в Сиппаре, городе солнца », — быстро заговорила моя любимая. — Эти таблички содержали все знания человечества, переданные «богами» через «мудрых морских чудовищ» — « знания четырёх царей ». После Великого Потопа таблички были бы необходимы для того, чтобы люди вновь выучились всему тому, о чём им поведали до этого «боги»…

Вдруг Светлана замолчала, настороженно прислушиваясь к чему-то.

Сейчас и я услышал отдалённый свистящий звук, усиливавшийся с каждой секундой. Не успел я ещё сообразить, в чём дело, как разрезающий воздух оглушительный сигнал тревоги заставил всех нас вздрогнуть и повскакивать со своих мест.

— Лаборатория! Скорее!

Акира метнулся к дверям, и желваки на его побледневшем лице зашевелились, резче очертив высокие скулы. Как не стремительны были его движения, я всё же опередил его и первым выскочил в коридор, где в нервной перебежке сигнальных огней метались красные и чёрные тени. Навстречу нам бежали взволнованные люди в серебристых халатах, гонимые наверх предупреждениями системы безопасности.

В овальном помещении лаборатории уже никого не было. За смотровым окном испытательной камеры стелились клубы сизого дыма, в которых угадывались контуры таинственного «саркофага» и робота-манипулятора, застывшего над ним с лучевым резаком в вытянутой железной «руке». Поверхность саркофага сейчас, словно, светилась изнутри, разгораясь ярким белым пламенем прямо у нас на глазах.

— Выключите!.. Выключите робота! — закричал не своим голосом Акира, кидаясь к управляющему пульту, расположенному у смотрового окна.

— Назад! Все назад! — хрипло крикнул я, оттесняя своим телом к выходу экзоархеолога и с ужасом наблюдая за тем, как волокнистое, полуметровой толщины стекло, отделявшее нас от испытательной камеры, стремительно змеится тонкими трещинами и сколами.

Мысль о Светлане пронеслась в голове яркой вспышкой. Моя любимая была где-то позади меня: я слышал взволнованные голоса испуганных девушек и громкие восклицания Иллика, но обернуться, чтобы увидеть её я не мог — как завороженный смотрел на ослепительную колонну белого огня, крутящимся вихрем вырывавшуюся из неожиданно вспыхнувшего саркофага.

В следующее мгновение эта огненная колонна ударила в потолок испытательной камеры, с лёгкостью круша каменные перекрытия, и защитная перегородка с оглушительным звоном лопнула, осыпалась тысячами осколков, обдавших нас градом раскалённого вязкого кремния, словно, потоком лавы из жерла ожившего вулкана.

Я едва успел закрыть лицо руками. В следующую секунду страшный грохот, похожий на рокот тысячеголосого грома, сотряс всё тело древней горы, и нас сбило с ног неумолимой ударной волной.

Ударившие с потолка струи белой пены с шипением врезались в огненный смерч, рвавшийся через разбитое окно. Сквозь дым и гарь теперь почти ничего не было видно. Натужно загудели аварийные насосы, откачивая из помещения воздух.

Стоя на четвереньках Иллик Шелли тащил за собой к выходу оглушённую и ошеломлённую Эйго. Одной рукой девушка держалась за голову и бессмысленно озиралась по сторонам. Неожиданно оказавшаяся рядом со мной, Светлана широко раскрытыми от испуга глазами смотрела на меня и что-то иступлённо кричала. Но я ничего не слышал. Встряхнул головой, пытаясь сбросить с себя этот отвратительный свист, заполнявший уши и заглушавший все остальные звуки. Это помогло. До меня, наконец, донёсся голос любимой:

— Ты ранен, Сид! О небо, ты ранен! У тебя кровь!

Что-то липкое текло по моему правому предплечью, капая с пальцев на пыльный пол. Я с удивлением осмотрел свою руку. Она действительно была в крови. Наверное, осколки расплавленного стекла прожгли мою одежду, а вместе с ней и кожу, но я совсем не чувствовал боли.

— Скорее! Сейчас помещение будет заблокировано. Нужно уходить! — скрежеща зубами, прохрипел я, пытаясь подняться с колен. Увидел, как появился откуда-то Акира Кензо с бледным, как полотно, перепачканным пылью и кровью, лицом. Он склонился над нами, подхватил Светлану подмышки, помогая ей встать.

— Он прав! Нужно выбираться наверх! Эти герметичные двери вот-вот закроются, и тогда мы окажемся в ловушке — в полном вакууме! — кричал он осипшим голосом.