Филип Дик - Игроки с Титана (сборник)

«Надо пойти и взглянуть на то отвратительное сооружение – как его назвал прохожий – многорядную дорогу Эмбаркадеро. Если оно не исчезло».

Но Тагоми боялся.

«Не могу же я здесь сидеть вечно, – убеждал он себя. – Надо двигаться, действовать! Время – деньги, как гласит американская поговорка. Гм, дилемма».

Два китайчонка, громко шаркая, шли мимо. Перед ними с шумом вспорхнула стая голубей; дети остановились.

– Эй, ребята! – окликнул их Тагоми и сунул руку в карман. – Подойдите.

Мальчишки боязливо приблизились.

– Вот десять центов. – Тагоми бросил монетку, и дети из-за нее устроили короткую возню. – Идите на Керни-стрит и поглядите, есть ли там велотакси. Потом вернетесь и скажете.

– А еще десять центов, когда вернемся? – спросил мальчуган постарше.

– Дам, – пообещал Тагоми. – Только вы должны сказать правду.

Мальчишки со всех ног припустили по дорожке.

«Если велотакси нет, – подумал Тагоми, – мне останется отыскать укромное местечко и застрелиться. – Он сжал портфель. – Револьвер на месте, значит, проблем не будет».

Мальчишки примчались обратно.

– Шесть! – крикнул один. – Я насчитал шесть!

– А я – пять! – воскликнул второй, задыхаясь после быстрого бега.

– Точно велотакси? Видели, как водители крутят педали?

– Да, сэр! – хором ответили дети.

Тагоми дал каждому по монетке. Поблагодарив, они убежали.

«Назад в офис. – Он поднялся. – Долг зовет. Сегодня обычный рабочий день».

Он снова спустился на тротуар.

– Такси!

Из потока транспорта вынырнуло велотакси. Смуглое лицо рикши блестело от пота, грудь вздымалась.

– Да, сэр?

– В «Ниппон таймс», – приказал Тагоми, устраиваясь поудобнее.

Изо всех сил нажимая на педали, рикша помчал его среди веломобилей и автомашин.

Незадолго до полудня Тагоми вошел в здание «Ниппон таймс» и сразу велел телефонистке на коммутаторе соединить его с Рэмси.

– Тагоми, – кратко сказал он. – Я здесь.

– Доброе утро, сэр! Счастлив слышать вас! Мы уже начали беспокоиться. В десять я звонил вам домой, но ваша супруга сказала, что вы ушли…

– Беспорядок устранен?

– Полностью, сэр.

– Вы уверены?

– Даю слово, сэр.

Успокоившись, Тагоми положил трубку и направился к лифту.

Войдя в офис, он позволил себе осмотр – беглый, краем глаза. Рэмси не обманул – все чисто. Тагоми вздохнул с облегчением. Те, кто не присутствовал при вчерашних событиях, ни за что не догадаются, что здесь произошло. Лишь нейлоновая плитка пола вобрала в себя историчность…

В кабинете его встретил Рэмси.

– Ваша храбрость удостоена панегирика в «Таймс»! – отрапортовал он. – Там сказано… – Заметив выражение лица Тагоми, он умолк.

– Вначале о самом важном, – сказал Тагоми. – Вопрос – ответ. Как генерал Тедеки? То есть бывший господин Ятабэ?

– Он в пути. Летит в Токио секретным авиарейсом. Повсюду разослана деза, чтобы сбить врагов с его следа. – Рэмси скрестил средний и указательный пальцы от сглаза.

– А что с мистером Бэйнсом?

– Не знаю. Он заходил тайком и ненадолго, пока вы отсутствовали, но ничего не сказал. – Помедлив, секретарь добавил: – Возможно, вернулся в Германию.

– Ему было бы гораздо лучше на Родных островах, – задумчиво пробормотал Тагоми, обращаясь в основном к себе.

«Ну и ладно. Все это касается старого генерала и тех, кто стоит за ним. Это вне моей компетенции. Мной и моим офисом просто воспользовались. Так было удобно и целесообразно. Я был их… как это называется? Крышей, ширмой, скрывающей истину. Как странно, – размышлял он. – Порой крайне важно быть чем-то вроде картонного фасада. И в этом кроется частичка сатори, если я правильно понимаю его суть. Есть некая цель у всеобъемлющей иллюзии, чьи масштабы нам осознать не дано. И действует закон экономии: ничто не должно пропасть зря. Даже нереальное. Какое величие в этом процессе».

Появилась взволнованная Африкян.

– Господин Тагоми, звонили с коммутатора…

– Успокойтесь, мисс.

«Поток времени несет нас вперед», – подумал он.

– Сэр, в приемной немецкий консул. Хочет говорить с вами. – Она перевела взгляд на Рэмси и назад. Ее лицо было неестественно бледным. – Он уже приезжал утром, но не застал…

Тагоми дал ей знак замолчать.

– Мистер Рэмси, напомните, пожалуйста, как зовут консула.

– Барон Гуго Рейс, сэр.

– Благодарю.

«Возможно, Чилден оказал мне услугу, не взяв револьвер обратно», – мелькнула мысль.

Прихватив портфель, Тагоми вышел из кабинета. В коридоре курил хорошо одетый белый. Хрупкое телосложение, коротко остриженные, соломенные волосы, блестящие черные оксфорды из натуральной кожи, прямая осанка. Тонкий женский мундштук из слоновой кости в зубах. Он, никаких сомнений.

– Герр Рейс? – спросил Тагоми.

Немец поклонился.

– До сего дня я имел с вами деловые контакты по почте и телефону, но видимся мы впервые, – сказал Тагоми.

– Это честь для меня. – Рейс двинулся к нему. – Даже учитывая крайне досадные обстоятельства…

– Надо думать.

Немец поднял бровь.

– Простите, из-за упомянутых вами обстоятельств мое восприятие затуманено, – сообщил Тагоми. – Наша психика – исключительно хрупкая материя…

– Да, это ужасно. – Рейс покачал головой. – Когда я услышал о…

– Прежде чем начнете литанию, позвольте мне договорить.

– Ну конечно.

– Я самолично пристрелил двоих из вашей СД.

– Департамент полиции Сан-Франциско поставил меня в известность. – Выпущенное Рейсом облако ядовитого дыма окутало обоих. – Я побывал в участке на Керни-стрит и в морге. И конечно, прочитал результаты опроса ваших людей инспекторами полиции. Все это весьма печально…

Тагоми молчал.

– Тем не менее, – продолжал Рейс, – не установлено никакой связи между этими налетчиками и рейхом. Я убежден, что все происшедшее – какой-то абсурд. Вы действовали совершенно правильно, господин Тагори.

– Тагоми.

– Давайте пожмем друг другу руки и забудем досадный инцидент. В нынешние трудные времена нелепая публикация может воспламенить умы, повредить интересам наших наций.

– Тем не менее на моей совести пятно, герр Рейс, – сокрушенно покачал головой Тагоми. – И это не чернильная клякса. Его не выведешь.

Консул был явно раздосадован.

– Я жажду прощения, – продолжал Тагоми. – Но вы не сможете дать его мне. И похоже, никто не сможет. Я собираюсь прочесть «Дневник» знаменитого массачусетского проповедника Коттона Мэзера. [128]Говорят, он пишет о грехе и об адском огне.

Консул часто затягивался сигаретой, пристально глядя на Тагоми.

– Позвольте сообщить вам, консул, что ваша нация дошла до крайней степени подлости. Вам известна гексаграмма «Бездна»? Сейчас я говорю как частное лицо, а не как представитель японского правительства: сердце ноет от ужаса. Грядет небывалая кровавая баня. Но даже в такой момент вы лезете вон из кожи ради мелких, своекорыстных интересов. Пытаетесь обмануть начальство и свалить всю вину на СД. Все шишки достанутся Кройцу фон Меерсу, а вы надеетесь выйти сухим из воды? – Тагоми запнулся – сдавило грудь.